Пыльные окна (СИ) - Игнатьев Сергей - Страница 29

Я очень внимательно разглядывал обложку журнала, который листал Фролов. Там была какая-то знакомая девушка. То есть, лицо ее было мне знакомо — видел где-то по ТВ. Только на обложке она была без одежды.

— Скажи, Фролов, а у тебя есть мечта?

Я улыбался.

Фролов посмотрел на меня поверх журнала.

— Смеешься? Ну-ну.

— Нет, я серьезно.

Дима жевал бутерброд, с интересом вслушиваясь в нашу беседу.

Он пока еще не понимал, что происходит. И свою роль в происходящем. Для него мы с Фроловым были наконец-то встретившимися старыми приятелями.

Фролов отложил журнал, сцепил пальцы на животе, откинулся на спинку дивана.

— Мечта-а. — протянул он с интонацией кота, почуявшего сметану. — Хочу свой остров. Вот прикинь. Остров, море плещет, яхта, пальмы шелестят. Телки гуляют в купальниках. Такой закат офигительный. А я, знаешь, выхожу так на балкон с бутылью французского шампуня, делаю глоток и говорю с такой оттяжечкой: Ох, как же все надоело! Ох, уста-ал.

Он заржал.

— Хорошая мечта. — серьезно кивнул я. — Вот мне всегда интересно было, Фролов, как же ты оказался в нашей конторе?

— Я талантливый. — просто сказал он, возвращаясь к журналу. — А ты бы трепался поменьше, Каштанов.

— Скажи честно, а если бы я сразу согласился — разве это что-нибудь изменило?

Он посмотрел на меня с тенью интереса.

— Как тебе сказать. Лично для меня — пожалуй, нет.

— Я так и думал.

Фролов вернулся к разглядыванию журнала. Он ведь не знал, что я «проводник». Я забыл порадовать друзей этой радостной новостью.

Огненная пыль собиралась медленно, неохотно. Здесь была наверное слишком гнетущая атмосфера, в этом доме.

— Фролов, а Фролов?

— Че ты хочешь, а? — он начал раздражаться. Именно это мне сейчас и было нужно. — Сказал бы я тебе, Каштанов, да не при ребенке.

— Кто еще здесь ребенок. — отчетливо проговорил Дима.

— Я хочу тебе посоветовать, Фролов. Канада, озера.

— Че?

— Бери себе остров на канадских озерах, тысяч за тридцать грина. — сказал я. — Реальный вариант. Уже сейчас подумай об этом. Потому что через пару дней, когда ты будешь от оперативников за кордон драпать, будет не до того.

— Чего?! — он, видимо, наконец почувствовал.

И он даже успел вытащить пистолет. И почти направил его дуло на меня.

Но я ударил первым.

Я сфокусировал поток энергии, которая жадно, охотно полилась через мое сознание. И на счет «три», поднимаясь с кресла, ударил его невидимой плетью.

Дуло пистолета на миг застыло перед моими глазами, а потом Фролов стремительно полетел назад.

И с шумом врезался в стену спиной. Кажется, даже с потолка что-то посыпалось. И закачалась люстра.

Пистолет упал на середину комнаты.

— Вы чего?! — вскрикнул Дима, вскакивая.

Фролов попытался ударить в ответ, отлипая от стены, и падая на диван.

Но я ударил вторично, вытягивая в его сторону правую руку, и пальцами фокусируя поток силы.

С пальцев сорвалась ветвистая молния, вновь вдавила Фролова в стенку. Обои прорвались, по стене пошли трещины.

— Аррргх! — заревел Фролов, вываливаясь из вмятины.

Он вытянул в мою сторону лапищи, но я ударил в третий раз.

Изо рта Фролова вырвалось лишь яростное шипение. Он заскреб скрюченными пальцами по ковру.

Я схватил мальчишку за плечи, потащил к выходу.

— Что с ним случилось?! Куда вы меня тащите?!

— Оклемается. — коротко бросил я, на ходу поднимая с ковра пистолет. — Идем, быстрее. Объяснения после.

— Дайте, хоть куртку надену!

— Давай, только живо.

Мы вышли на лестничную площадку. По лестнице к квартире уже поднималась целая процессия.

Впереди двое молодчиков, видимо охрана, в раздутых от бронежилетов застегнутых плащах и с автоматами через плечо.

За ними Максим с уже известным мне человеком в сером плаще, лидером Уруту, а дальше драгоценная моя красотка Полина и какие-то типы в костюмах.

Сила бушевала во мне, раздирала на части, прося выхода.

Мальчишка испуганно вскрикнул, когда оба молодчика вдруг оторвались от ступеней.

Они закричали, судорожно пытаясь ухватиться за автоматы и смешно болтая ногами в воздухе.

Я ясно видел обвивающие их голубоватые нити. Заставил их сделаться четче, плотнее. Нити послушно замерцали, по ним побежали мириады крошечных искорок.

Я резко столкнул охранников лбами. С глухим стуком столкнувшись, оба кулями повалились на ступени.

Максим и лидер Уруту споткнулись о них, запутались ногами и едва не повалились поверх охранников.

Полина попятилась, уходя за спины молодчиков в костюмах. Те синхронными жестами нырнули лапами под полы костюмов, но поздно.

Они были слишком медленные. Неповоротливые, как бегемоты, смешные.

Я протянул вперед руку и невидимой волной повалил обоих на лестничную площадку, повел дальше, кубарем вниз по лестнице, на этаж ниже. Сломать ничего не сломают, но ушибов будет прилично.

Максим и лидер Уруту пятились по ступеням вниз.

— Проводник! — выдавил из себя Макс. — Сукин сын, Лешка, раскрылся!!!

Он все-таки порадовался за меня.

Я коротко улыбнулся, спускаясь им навстречу. Мальчишка молча шел следом.

Я переступил через поверженных охранников, миновал лестничную площадку, на которой жались по стенке Полина, Макс и серый человек.

На миг мы встретились с Полиной глазами. Впервые за эту сумасшедшую ночь. Впервые за прошедшие полгода.

Я ничего не почувствовал, совсем ничего.

Меня переполняла сила, и эти бушующие эмоции, это ощущение могущества, эйфория не оставляли места ни для чего иного.

Мы вышли из подъезда.

Возле него поджидало нас десятка полтора вооруженных людей.

При нашем появлении они слаженно вскинули стволы. Растянулись цепочкой, преграждая дорогу.

По глазам скользнул, заставляя зажмуриться, красный луч лазерного прицела. Серьезные у них пушки.

Наверху с треском распахнулось окно у лестничного пролета.

— Не стрелять! — хрипло выкрикнул незнакомый голос. Я поднял глаза. В оконном проеме маячил силуэт человека в сером плаще. Надо же, он даже по-человечески говорить может, если припрет.

Мы прошли сквозь строй расступающихся вооруженных людей.

Я подошел к «газели», распахнул дверцу.

Сидящий внутри Коля вскинулся, на миг обжег меня нехорошим, тягучим взглядом. Подался нам навстречу. Со связанными руками и ногами это было сложно, он едва не упал.

Я вытащил его на улицу, аккуратно усадил на тротуар.

— Теперь с ними шутки шути. — сказал я Коле в затылок.

Спешить было некуда.

Десятки глаз пристально смотрели на меня. Пальцы все еще лежали на спусковых крючках.

Стоит лидеру Уруту отдать команду — и я останусь здесь навсегда.

Но команды не будет.

Они не посмеют стрелять по Вектору.

— Садись в машину. — сказал я Диме, подходя к двери со стороны водительского места. — Поехали отсюда, нечего тебе здесь делать.

— Как вы… как вы это делаете? — прошептал мальчишка, цепляясь за мой рукав.

Я на миг задержался, повернулся к нему.

Потрепал мальчишку по взъерошенным волосам, вслушиваясь в яростные крики Фролова, доносящиеся откуда-то сверху, из окон. Оклемался, значит.

— Я тебя научу. — улыбнулся я, садясь за руль.

Я бросил «газель» примерно в километре от гостиницы.

Пусть теперь этот Серый плащ ее отбуксирует в свои владения. Как колесницу поверженного противника.

А я хотел пройтись пешком. Проветриться.

Меня догнал откат. Голова кружилась, ломило спину, во рту чувствовался мерзкий металлический привкус, в горле застрял комок.

Я стал дышать ртом. Медленно и глубоко.

Мы пошли к гостинице наискосок, по тропинке через парк.

— То, что вы делали там, — Дима держался рядом мной, стараясь попасть в ритм моих шагов. — Ой, канава…

Хожу я быстро. А тут еще нервы на взводе, да и вообще, состояние, близкое к выпадению в осадок.