Мертвое (СИ) - Суржевская Марина - Страница 36

Раздевшись, я осторожно залезла в ванну. Вода и пена обняли мягким душистым коконом. Я восторженно ахнула и закрыла глаза. Клятый букет не давал покоя. Кто же мне напакостил? Впрочем, это мог быть кто угодно. Язык цветов не такая уж и тайна.

И почему мысль о том, что прямо из дома Крис отправился на «разговор» с Альфом, согревает не хуже пенной воды? Почему мне приятно это? Ведь февр защищал не меня, он защищал честь Левингстонов.

И все же… Мне это понравилось.

От одной загадки мысли потекли к другой.

Может, мне стоит снова спуститься в Черный Архив? Вдруг на этот раз старик Дэфф окажется более вменяемым? Хотя стоило вспомнить кривую клюку, которую он норовил опустить на мою бедную голову, как становилось не по себе.

Ароматная вода убаюкивала, и я зевнула. Откинула голову на бортик такой прекрасной чугунной ванны, поболтала ногами. Все-таки в таком времяпровождении есть удовольствие! Только вот спать хочется…

Снова зевнула и открыла глаза.

Возле двери стоял Кристиан.

Перепачканный с головы до ног грязью и глиной, взъерошенный, без мундира и в распахнутой рубашке. Похоже, у «брата» выдался тяжелый вечер. И он явно не ожидал увидеть здесь меня.

Ошарашенное выражение его лица сменилось чем-то иным. Крис втянул воздух и застыл. Его взгляд прошелся по моему лицу, коснулся прилипших к шее влажных прядок, тронул воду ниже. Мой же прилип к его рельефному животу и поднялся выше. С левой стороны на груди февра темнел рисунок — звезда со множеством острых лучей. Еще один признак Дара? В придачу к вихрю на шее и колючим линиям на руке под браслетом? Какие способности он означает? Пока, кроме скорости, я не увидела в Кристиане ничего необычного!

Крис втянул воздух и швырнул на пол… красный бант. Наступил сапогом, оставляя грязный отпечаток. И шагнул ко мне.

— ЭТО я нашел привязанным к ручке входной двери. Каких еще подарков мне ждать, Иви?

— Да что я сделала?

— Темно-красный бант на входе — знак блудниц! — прорычал февр, склоняясь над ванной.

Я уловила запах кофе. Верно, Крис успел сделать глоток, прежде чем подняться в купальню.

— Но почему ты обвиняешь меня? Не я повязала на ручку этот бант! Меня просто пытаются подставить! — не выдержала я. — Ты что, не понимаешь? Дело не во мне, дело в штрафных звездах! Тебя намеренно выводят из себя! И благодаря твоей злости я теперь не попадаю в пятерку лучших! Проклятие! — я задохнулась от нахлынувших эмоций. Стерла мокрой рукой пену с лица. — Я ведь стараюсь! Учу, бегаю, тренируюсь! Я даже разобралась в этих клятых терминах и обозначениях! Неужели так сложно просто доверять мне?

— Ты сделала слишком много гадостей, чтобы говорить о доверии!

— Я изменилась! — крикнула я. — Ты меня совсем не знаешь!

— Разве?

Я ощущала его злость почти как прикосновение. Как ожог. Тщательно сдерживаемая ярость рвалась наружу, разрушая оболочку его сдержанности.

— Подумай сам, Крис! Все мое время занимает подготовка! Я ничего не знаю! Стой… я поняла! Надо найти посыльного, который принес букет! И узнать, кто заказал тот букет! Я говорю правду!

— Букет принес садовник из оранжереи, — процедил Кристиан. — Вчера вечером он получил записку и щедрое вознаграждение. Записка исчезла, возможно, старик ее просто выкинул. Или ее написали на бумаге, которая исчезает после прочтения.

— Ты уже все узнал? — изумилась я. — Вот видишь! Я тебе не вру!

— Ты делала это столько раз, что поверить слишком сложно, — он тяжело втянул воздух.

— Ты влепил мне три штрафные звезды!

— Может, тебе стоит за это поблагодарить! — неожиданно рявкнул Кристиан, а я отшатнулась.

— Что? Благодарить? Но… — и вдруг поняла. — Ты не хочешь, чтобы я открыла Дверь? Не хочешь, чтобы получила Дар? Чего ты боишься? Может, беспокоишься, что я получу в Дар умение надирать зад засранцам вроде тебя?

Кристиан насмешливо улыбнулся.

— Ты не понимаешь, что тебе предстоит.

— Я отлично все понимаю! — яростно воскликнула я. Вода в ванной всколыхнулась от моего резкого движения. — Ты хочешь сказать, что штрафные звезды мне на пользу? Что я не готова войти в Мертвомир, ведь так? Ты просто эгоист, Кристиан!

— Я о тебе забочусь. Я даю тебе время на подготовку.

— Мне не нужна такая забота! Я стараюсь стать лучше, занимаюсь и тренируюсь, но ты ведь не веришь, что у меня получится, так? Ты не веришь.

Он нервно провел по волосам рукой.

— У отца снова был приступ. И если он узнает о новом скандале с твоим участием… Если ему станет хуже… Я тебе этого никогда не прощу!

— Приступ? Поэтому ты такой… злой? С ним… с папой все в порядке?

— В прошлый раз тебе было наплевать, — скривился парень. — Ты даже не соизволила прислать письмо со словами поддержки.

— Ты прав, — тихо сказала я. — Иви-Ардена Левингстон всегда была… дрянью. И заслужила такое отношение. Но дай мне хоть один шанс, Кристиан!

Он жадно втянул воздух, неотрывно глядя в мои глаза. Оперся руками о бортики. Его пальцы побелели, а лицо оказалось слишком близко к моему.

— Я хочу тебе верить. Проклятие! Не знаю почему, но я хочу верить…

— Так верь! — отчаянно выдохнула я, подаваясь вперед. — Мне нужна твоя поддержка. Мне нужен брат!

— Брат?

Он на миг прикрыл глаза. Втянул воздух. Снова посмотрел на меня. Тяжело, темно. И под этим взглядом я с какой-то пугающей ясностью осознала, что сижу в воде, прикрытая лишь тающей пеной. И что Кристиан слишком близко. Если он еще немного наклонит голову, то коснется губами моей щеки. Или… губ.

— Выйди, — сипло пробормотала я.

— Не попросишь потереть тебе спинку? По-братски? — его вкрадчивый голос кольнул непривычной хрипотцой. И, несмотря на горячую воду, мое тело покрылось мурашками. Парень вдруг грубо выругался, отцепил руки от ванны, развернулся и стремительно вышел.

Зря я выпил целую кружку кофейного напитка. Сердце теперь стучит прямо в горле, а перед глазами темнеет.

И надо бы поспать, потому что завтра снова моя очередь стоять на стене Вестхольда, но какой, к змею, сон! Даже находиться в этом доме невыносимо.

Рядом с ней — невыносимо.

Поэтому я отправился в «Волчью нору» и теперь тянул горькое пойло госпожи Бардуль. Десятилетия назад эта статная женщина тоже открыла Дверь, получив в Дар умение варить удивительный напиток, которому почему-то не нашлось достойного названия и все именовали его просто «пойло». Секрета этого ядреного напитка не знал никто. И для каждого оно имело свой вкус — самый любимый. Для меня пойло растекалось на языке все той же проклятой ежевикой, забродившей горечью бузины и почти неуловимой сладостью дикого меда. Этот напиток отключал разум, снимал напряжение и веселил. А наутро не оставлял никаких последствий, в отличие от обычного вина или эйса. И к счастью для всего Острова, госпожа Бардуль не покинула Двериндариум, а основала свою «Нору». Волчью нору для февров.

Над дверью в заведение поработал кто-то из местных, так что вход видели лишь те, кто уже побывал в Мертвомире. Неоперившимся птенчикам и щеголеватым студентам нечего делать в «Волчьей норе».

Здесь всегда висел сизый дым от чадящего камина и трубки госпожи Бардуль, пахло древесиной, можжевельником и копченым мясом. Мне здесь нравилось.

Говорить не хотелось, поэтому я лишь кивнул появившемуся в «Норе» Лаверну.

Правда, намеков приятель никогда не понимал. И потому уселся напротив, потребовав выпивку.

— Стит, разве ты не отправился домой, намереваясь хорошенько выспаться? — Лаверн поднял одну бровь, изображая недоумение. Вторая осталась неподвижна, как и вся половина лица, и шрам, пересекающий ее. Рубец, оставленный когтем бестии, тянулся как раз от брови и до подбородка. Чудо, что глаз не пострадал.

— Передумал.

— Зря. Выглядишь ты неважно. И сон тебе явно нужен больше, чем пойло госпожи Бардуль.

Я промолчал, рассматривая ядреную черную жидкость в своей кружке.

— Слушай, я знаю, что ты не любишь изливать душу, но может, расскажешь? Что с тобой творится? Ты сам на себя не похож. — Лаверн сделал глоток, откашлялся. — Вот же вонючий змей! Хм… можно сказать, я о тебе беспокоюсь, Стит.