Вопреки женской логике (СИ) - Мелевич Яна - Страница 29

— Копыта свои чего навострил, убогий, аль давно голову не рубили?! — зашипела в ярости Смерть, косой размахивая угрожающе, совершенно не слушая соратницу, настойчиво тыкающую пальцем на крышу.

— Дык, ща Демка рухнет, все, капец нам, — вздохнул Голод, — Люцифер нас потом всех в котлы на муки адские пересажает за сына любимого.

— Гот и я гавагю, — закивала важно Чума. — И это еще Гигит не в кугсе.

— Лилит… — при упоминании первой жены владыки Ада, одновременно все всадники замерли. Смерть прекратила лупасить Войну, тот пытаться череп ей оторвать, Голод перестал жевать, а Чума осознав, что произнесла запретное имя матери Демьяна, в ужасе рот открыла, голову обхватывая.

— Мамочки! Срочно все спасать Демьяна! Потом все вопросы решим, жирный, прекрати жрать! — заорала Война, бросаясь к зданию университета, умоляя потерпеть парня еще немного.

— Я не жирный — топлю за бодипозитив! — ответил Голод, с трудом переваливаясь, пытаясь поспеть за остальными.

На крыше пытаясь отдышаться, валялись, трое пока к ним не пробились. Хотя Максим упорно отбивался-таки, забрали на скорой помощи. Он все еще кричал вслед греющейся парочке, которую то и дело поздравляли незнакомые люди. Гордея хлопали по плечам, хватали за руки, пытались видимо постичь ауру необычную, напитаться силой божественной. Чудом, спасение Макса на крыше, даже спасатели назвали.

Задумчиво обхватив стаканчик горячего чая, Лавров рассеяно слушал похвалы в свой адрес от спешно прибывшего на место происшествия ректора да декана своего факультета, выискивая взглядом Наташку. Она стояла неподалеку, отбрыкиваясь от лишних вопросов. Будто почувствовала его взгляд, обернулась, шагая прямо к нему через толпу постоянно о чем-то спрашивающих студентов. Голубые глаза сначала с тревогой оглядели парня, затем хлопнула его по плечу с такой силой, что через пуховик почувствовал.

— Ай! — возмутился Гордей, ни столько от боли, сколько от неожиданности, потирая плечо, отставив стаканчик.

— Чем ты думал, придурок?! — заорала она так, что парень едва не оглох. Поморщился, однако, улыбку сдержать не смог. Губы сами растянулись. Вид, наверное, как у идиота, но поделать ничего не мог. Так приятно стало. Кроме семьи никогда и никто, тем более из девушек подобных Наташе о нем так не волновался. Чаще просто просили дать списать да волновались за сделанную им для них же работу. Не удержался, за руку хватая, на себя дергая так, что лица в паре сантиметров друг от друга оказались. Руки в перчатках оттаяли, ничего не обморозил, правда, вряд ли он бы сейчас об этом вспомнил.

— А если бы упал? — выдохнул практически в губы, позволяя свое лицо в варежках мягких обхватить.

— Не дала бы я тебе упасть, Лавров, — прошептала, а после неожиданно дернулась, по шапке в районе макушке шлепая. — Ты мне еще контрольные должен!

И быстро губ мужских коснулась, мимолётно, будто бабочка крылом едва воздух рассекла. Ничего не понял бы, если бы на секунду запах манящий не ощутил, ударивший в нос. Похоже, Тараканова сама своему порыву удивилась, отступая на шаг. Гордей уже собрался было схватить девушку, притягивая к себе, как противный вопль разорвал тишину, возникшую между ними.

— Гордей!

К ним спешила Светка. Бежала, путаясь в длинной юбке, спеша к удивлению стоящих людей, оборачивающихся на странную девицу в розовой шапке с помпоном. Наташка как-то разом подобралась, руку вырывая из его пальцев ослабивших, бросив через плечо надменным тоном:

— Ладно, Лавров, звони, как наобжимаешься со своей ненаглядной, — последнее слово почти выплюнула, обжигая ледяным взором.

Гордей и слова сказать не успел, Тараканова сунула мятый листок с коряво написанными цифрами ему в карман, исчезая в потоке студентов, направившись к машине. А он продолжал удивленно пялиться ей вслед, абсолютно не замечая спешащую к нему Свету.

— Гордей! — снова окликнула она, заставляя поморщиться.

Ему интересно стало, всегда ли ее голос был таким писклявым и противным с приказными нотками? Почти добежала, как вдруг рухнула прямо на ровной поверхности носом в ближайший сугроб, совсем некультурно для такой ценительницы культуры, ругаясь. Стоянку наполнил хохот окружающих, а Лавров тяжело вздохнув, поспешил на помощь барахтающейся в снегу теперь уже точно бывшей невесте.

Ведь кажется, им пора поговорить.

— Гагая гадгая гивчонка! — покачала головой Чума, пока остальные трое улюлюкали, тыкая пальцем в матерящуюся Светку. Гордей попытался ей помочь, но та все время неуклюже заваливалась обратно.

— Нехорошая девочка! Нехорошая, — злорадно хмыкал Демьян, то и дело, заставляя девушку падать на задницу, не давая встать. — В Аду тебе место, богомерзкое создание.

— Фу, Дема, зачем в Аду такая пакость? — скривился Война, косясь на Свету, которой, наконец, удалось встать на ноги. — Сам Сатана устанет слушать ее бесконечное нытье. Пусть в Чистилище чешет, туда всех убогих берут. Иначе она всех чертей достанет.

— Но-но, в Чистилище тоже не лохи, — покачала пальчиком Смерть, почесывая спину древком косы.

— Предлагаю ангелам подкинуть, — объявил Голод, открывая пачку чипсов, втягивая носом химический аромат бекона. — Вот Михаил-то ошалеет.

— Там за чеканутую уже Ева есть, еще одной дуры для полного счастья не хватает, — скривился Демьян, задумчиво глядя, как бросается на шею Светка Гордею, а тот рассеяно ее по спине похлопывает. — Знаете че?

— Чего? — полюбопытствовали всадники, заинтересовавшись.

— Нафиг этот Апокалипсис. Пока этот пацан эту курицу не бросит, никакого конца света. Вот клянусь фамилией моего смертного отчима, Квазимира Харькова — будет Гордей с Таракановой. Слово Харькова.

— Ой, смагри не гиспорти, — закатила глаза Чума, с недовольным взором Демьяна встречаясь.

— Чума?

— А?

— Захлопнись, тифозная.

Света убедилась, что он здоров, цел и невредим, по ее словам и умчалась куда-то по делам. По каким не сообщила, даже слушать не стала, стоило Гордею рот открыть, дабы поговорить. Пришлось-таки идти помогать в лабораторию, а вечером ползти на работу. Карман жег телефон Таракановой, но сам Гордей твердо решил вначале разобраться со Светой, после решать дела сердечные. И вообще, какие угодно дела.

Смена почти к концу подходила, сам Лавров в тоске начал новую статью в любительском блоге, где постоянные читатели спрашивали у него советов по устройству личной жизни. А ведь сам себе помочь не мог, зато хоть другим вполне получалось. Невинные заметки о парах и отношениях, любви неожиданно превратились в форум помощи всем, кого бросили, оставили или кто был одинок. Правда, читателей было около пары сотен, но парня это не особо расстраивало.

Блог: Lave_Gorde

18.12.2017

01:15

Тема: Любовь или привычка?

Бывают в жизни ситуации: вот встречаешься с человеком, долго, много лет. Всем вокруг кажется, что у вас очень крепкий союз. Но по итогу ты закрываешь глаза на полное отсутствие интереса со стороны друг друга. Тебе плевать, чем занят человек, пока тебя нет рядом с ним. Ваши чувства давно угасли, однако все, пытаясь по старой памяти зажечь давно угасшие чувства.

Это привычка. Нет больше любви, а может, и не было никогда. Девочка в классе, единственная, кто проявил к тебе симпатию, автоматом становится со временем важным для тебя человеком. Ты — изгой, ботаник, с тобой парни-то дружат, потому что можно лабораторную по химии списать, а красотки разве что вспомнят твое имя лишь на контрольной работе. В такие уязвимые моменты тот, кто протянул руку, заполняет собой пространство подле тебя. Думаешь: «вот оно, настоящее чувство». Но это не так. Просто ни в какое сравнение с тем, когда тебя бахает от неожиданности при виде той, кто действительно предназначен.

Или та, что открывает тебе глаза на правду.

Подобные отношения — привычка. Не дружба, не любовь, не приятельство. Весь мир сосредотачивается подле одного человека. Просто закрываешь глаза на все недостатки. Смиряешься, медленно убивая в себе всякую надежду на личное счастье. Ведь в глубине души, ты все тот же парень-неудачник, считающий себя недостойным.