Вопреки женской логике (СИ) - Мелевич Яна - Страница 12

— Да че вас уважать, вы ж за льготами тут каждый раз торчите, очереди занимаете!

— Ты мне тут поговори!

— Вот и поговорю, а у меня, между прочим, работа!

— А я в поликлинику опаздываю!

— А у меня дети не кормлены!

— У тебя нет детей…

— Неважно!

— А у меня тут люди умереть не могут! — возмутилась Смерть, подскочив с дивана. Ее тут же усадили обратно, ответив:

— Вот и сиди, дай несчастным порадоваться, что у тебя дела.

Гордей со стоном прижал ладони к лицу, чувствуя, как желание возвращаться на Землю пропадает. Может оно того и не стоит, в конце концов остался бы в Небесной канцелярии, ничего бы с ним не стало. Во всяком случае, данная перспектива лучше, чем застрять в этом месте на целую вечность.

— Хэй, купидончик, смотрю жизнь тебе не мила? Хочешь, помогу пройти толпу всего лишь за символическую плату?

Гордей убрал руки, резко оборачиваясь, опуская глаза вниз, с удивлением смотря на щуплого темноволосого парня, который надув пузырь из жвачки, качнулся с пятки на носок. На нем была желтая толстовка, кепка и сам он был на полголовы ниже купидона, зато темные глаза смотрели на него с живым интересом и легким алчным блеском. Прошелся взглядом сверху вниз от кед, до хитрого выражения лица и отозвался:

— Допустим, а ты кто?

Улыбка парня стала шире, блеск лихорадочнее, будто бы в голове он уже накинул на его плату нехилые проценты.

— Меня зовут Демьян Хорьков, и я твой гид по Министерству. Всего лишь штука баллов, немного любовной пыльцы и ты в кабинете у Гавриила через пять минут, минуя очередь. Решайся, акция ограничена, — проскандировал парень, пока Гордея поднимал с пола челюсть. Тысяча баллов — это пара месяцев неуемной работы. К тому же с учетом обстоятельств у Гордея был каждый на счету. Потому он закрыл рот, выпрямился и четко произнес:

— Нет.

Демьян вздохнул, обиженно фыркнул и, прекратив улыбаться, фыркнул:

— Ну, тогда стой тут до третьего пришествия Христа. Глядишь, к 2222 году достоишь до первой соточки. Удачи, лошара, — он махнул рукой, ловко скользнув мимо толпы, тут же сверкнув улыбкой стоящей рядом старушке, которая пять минут назад тыкала в Гордея своей палкой.

— Ой, Глафира Петровна, хорошеете день ото дня. Опять пришли в Рай просится? Говорил же, раненько вам еще, — мурлыкнул он, двигаясь дальше.

— Ай, Харьков, ничего ты не понимаешь. Я в свое время у собеса свои льготы выбила, и тут местечко отобью, — махнула рукой женщина, а парень не глядя, махнул рукой, периодически с кем-нибудь здороваясь, особенно его почему-то знали души.

— О, Смерть, красавица. Будто вчера родилась, а не при создании Вселенной! — отвесил комплимент сидящему скелету в темной рясе с косой, которая даже кокетливо одернула длинную юбку, прекратив жаловаться и захихикав так, что у половины мурашки по коже пробежались от страха.

— Ох, Демушка, ох шалунишка, — вздохнула Смерть, глядя на Демьяна, — я тебя на годик в списке-то отодвинула, как просил.

— Спасибо, прекрасная, умру в 119, как хотел, — хохотнул парень и Гордей очнувшись, осознал, что этот странный Харьков и правда может ему помочь, потому вдруг подпрыгнул, крикнув, привлекая внимание:

— Эй! Стой!

Демьян вальяжно остановился, сунув руки в карманы и вскинув брови, дождался, пока Гордей проберется к нему, а затем усмехнулся.

— 1500 баллов и два флакона пыльцы, — махнул рукой, а Гордей возмущенно засопел.

— Это ж грабеж!

— Это бизнес. Так что? — он наклонил голову, дождавшись кивка и улыбнулся, — отлично, приятно иметь дело с такими лох… Хорошими чуваками! — шепнув еще немного ошарашенному Лаврову, спросил:

— Тебя как звать-то?

— Гордей. Гордей Лавров, — ответил купидон, с тоской оглядывая толпу, не до конца осознавая, на что подписался. Доставая телефон, с грустью списал 1500 баллов этому незнакомому парню, отметив у него ангелфон последней модели. И вручил два флакона пыльцы, которую предпочитал всегда брать с собой. В общежитии оставлять опасно, а в номере с Наташей девушка могла спросонья перепутать и намазаться этой пыльцой вместо крема. Бывали прецеденты.

— Так вот, Гордейка, слово Харькова, щас быстренько домчим тебя до Гавриила, — радостно пропел Демьян, а затем вдруг ткнул пальцем в небольшую арку, прямо неподалеку от последнего окна, ведущую на лестницу и проговорил:

— Щас поднимаешься на третий этаж, кабинет 377. Там сидит Гавриил. По всем вопросам возвращения на Землю — обслуживание вне очереди, — он ткнул этим же пальцем на лист А4, приклеенный скотчем к стене прямо над одним из окошек регистратуры, где было напечатано: «Все запросы по возвращению на Землю в данный момент обслуживаются вне очереди в кабинете 377». Глаз снова дернулся, опять, и снова, а Харьков помахал ему рукой, ловко улепетывая в сторону выхода.

— Пока лошара!

— Да вы издеваетесь что ли!? — взвыл Гордей, схватившись за голову, слыша гогот убегающего парня.

В белом коридоре было тихо, пустынно и даже немного одиноко. Гордей озадаченно оглянулся на лестницу, по которой поднялся на нужный этаж и вновь с сомнением взглянул на бесконечную вереницу кабинетов с номерками, ища взглядом нужный. И по закону тот нашелся в самом конце и то Гордей опознал его лишь тогда, когда дверь внезапно распахнулась, оттуда выплыл дородный высокий мужчина, нервно дергающий темную бороду пальцами и косясь на вышедшего следом Гавриила.

— Не могу так больше, все! Они все ходят и ходят, и ходят, все требуют помочь рассудить, всем надо все знать, истцы истерят, ответчики бесятся! Надоело! Мне все это надоело! — архангел бросил нервный взгляд в сторону Гордея, замершего вдали и, улыбнувшись, попытался успокаивающе тронуть за плечо мужчину, который прекратил драть бороду и начал дергать мантию, будто пытался ее содрать.

— Соломон, я понимаю, все очень сложно, но судебная система… — Гавриил вновь попытался подтолкнуть великого царя к выходу, но тот даже с места не сдвинулся, вздернув подбородок, и покосился мрачно на архангела, а затем перевел взгляд на ошарашенного купидона.

— Вот чтобы ты понимал, только и делаешь, что слушаешь чье-то нытье! А от меня все справедливости ждут! А я может, — он даже подозрительно всхлипнул и потер глаза рукавом мантии, — я может, не хочу ничего решать, устал!

— Ну-ну, все, успокойся, — погладил сочувственно по плечу Соломона Гавриил, прошептав губами едва слышное «профессиональное выгорание».

Гордей только кивнуть смог, потому что осознание того, что рядом, всего лишь в нескольких шагах стоит великий человек и плачется о своей тяжелой судьбе, было чем-то нереальным. Хотя с другой стороны, пора бы прекратить уже удивляться всему, что происходит на Небесах. Потому, когда Гавриил выпроводил, наконец, своего клиента и, выдохнув, повернулся к нему лицом, Лавров уже взял себя в руки и вновь стал невозмутим, как и несколько минут назад, поднимаясь наверх в надежде услышать ответы на свои вопросы.

— Горди, дружище! Как хорошо, что ты зашел, — мурлыкнул Гавриил, приобнимая купидона за плечи и, улыбаясь широко, открыто, да еще и как-то понимающе. Будто уже знал, о чем речь пойдет. Лавров прищурил глаза, покосившись на архангела.

— Ты уже знаешь, зачем я тут, верно? — поинтересовался, даже не соизволив поздороваться. Смысл, если высший ангел явно уже все знал. Тихо прошелестели крылья за его спиной, а сам Гавриил втянул носом воздух, мигом прекратив скалиться.

— Догадываюсь, но надеялся, ты передумаешь, — с намеком потянул, будто бы это он виновен в том, что Гордей так задержался. Впрочем, сейчас обвинять его ни в чем никто не собирался. Лаврову были нужны ответы, и он жаждал их получить. Потому выпутавшись из объятий архангела. Купидон решительным шагом двинулся к открытой белой двери кабинета Гавриила, слыша его тяжелый вздох.

— Видимо, не передумал, — пробормотал тот, шагнув следом.

Кабинет был просторным, большим, с огромным французским окном от пола до потолка, стандартно белый, с большим белым кожаным диваном напротив стола с удобным, почти домашним креслом, на котором устроился Гавриил, когда они вошли. Если не брать в расчет, что это Рай, не покидало ощущение, что Гордей находился в стандартном кабинете на сеансе психотерапевта в какой-нибудь дорогущей частной клинике. Белая кружка с дымящимся какао с амброзией материализовалась точно по волшебству прямо на небольшом низком столике, разделявшем расстояние между столом архангела и диваном, на котором устроился Гордей, точно такая же появилась и рядом с рукой Гавриила, лежащей прямо на столе.