Волчья стая (СИ) - Забокрицкий Олег Николаевич - Страница 25

— Может вы знаете, где можно сантехнику и трубы взять подешевле? А то проехался по магазинам, цены везде заоблачные. А у меня финансы поют романсы.

— Вот и у меня внучек ругался, но все же нашел, где можно взять. Помнишь, что через квартал была база Военторга. Вывеску оставили ту-же, но торгуют стройматериалами. На базу приезжают из магазинов, все скупают, а потом свою цену накручивают. Одно слово, спекулянты. Раньше за это в тюрьму садили, а сейчас комерция.

— Вот спасибо, что подсказали, а то уже не знал что и делать. Договорился с сантехником все поменять, а купить не могу. Ну ничего, пока старое ломает, я успею обернуться.

Услышав о сантехнике, старушки окончательно потеряли интерес к Бору и даже не смотрели в его сторону. Тот закинул мешок с их стороны. Даже если бы те и захотели, рассмотреть его лица уже не могли. Игорь с Бором зашли в подъезд и поднялись в квартиру. Бор с облегчением скинул с плеча мешок.

— Вот зараза, тяжелый.

— А ты как думал. Бор, ты пока устраивайся. На кухне, в холодильнике продукты. Ванную и раковину я пока не менял, можешь помыться с дороги. Если хочешь отдохнуть, раскладушка в большой комнате. А я, сейчас на базу. Бабулькам картину нужно до конца прогнать. Завезу раковину с унитазом и на службу. Тебя ловить. У нас, после взрыва, ввели усиленное положение. Ключ от двери я тебе оставлю. Надумаешь уходить, бросишь под коврик. Скоро буду.

Не прошло и часа, как входная дверь открылась. На пороге стоял нагруженный Игорь, которому пришлось пару раз сбегать к автомашине. Бор все это время стоял в дверях кухни. Пистолет у него был засунут сзади за пояс брюк и прикрыт футболкой. Занеся сантехнику, Игорь торопливо попрощался с Бором и ушел. Опаздывал на развод. Бор нашел банку кофе и вскипятил чайник. До темноты было еще далеко. Походив по квартире, он разложил раскладушку и лег на нее, закинув руки за голову. Сразу накатили воспоминания. А что он мог вспомнить, этот двадцати пятилетний парень, душа которого была обожжена войной. Почему-то чаще всего ему вспоминался молоденький лейтенантик, который старше-то был всего на два года. Они и в часть-то пришли одновременно. Бор после учебки снайперов, а лейтенант после училища. Почти год они хлебали кашу из одного котелка на боевых выходах. Пока пуля обкуренного боевика случайно не попала лейтенанту в голову. Дух так и не понял, что же он видел. Толи какие-то тени в тумане, толи что-то померещилось в наркотическом дурмане, но на всякий случай нажал на спусковой крючок. Приказ они тогда выполнили, бандгруппу уничтожили полностью. Но вот лейтенанта уже не вернешь. Боги забирают к к себе молодых, умных, красивых, если не лицом, то душой. И только здесь, на этой продавленной раскладушке, Бор начал осознавать слова лейтенанта, брошенные тем мимоходом.

— Бор, вернешься на гражданку, то что здесь видел и умел, выбрось из головы. На первые несколько лет найди себе такую работу, чтобы пахать и пахать. Пришел домой, упал без сил, а утром поднялся и снова пахать. Иначе, эта зыбучая трясина тебя от себя не отпустит. Здесь ты возненавидел всех и вся. Но люди не виноваты, что у них другой цвет кожи, другой разрез глаз, другие обычаи. Это здесь, мы псы войны, но на гражданке, мы в душе должны стать людьми.

Незаметно для себя Бор задремал. Когда открыл глаза, было уже темно. Он взглянул на командирские часы, которые перед своим последним выходом ему подарил лейтенант. Единственная память оставшаяся от него. Не осталось даже фотографий. Фотографироваться запрещалось, а те немногие, что были, остались в части, куда Бор из госпиталя, так и не вернулся. Время приближалось к двенадцати и он заторопился. Пора было выдвигаться на исходную. Раздавшийся телефонный звонок остановил его. Бор постоял в раздумьи, но трубку снял. Звонил Игорь.

— Тимка, запиши телефон начальника убойного.

— Диктуй, я так запомню.

Выслушав Игоря, Бор вышел из квартиры. Элитка, в которой находилась двухуровневая квартира Полковника была недалеко. В последнее время Полковник осторожничал и на ночь выставлял возле подъезда охрану, трех человек, из числа членов клуба. Бор знал об этом, сам несколько раз проводил инструктаж. Для начала, он решил обойти дом. На углу он заметил серенькую иномарку. Через затонированые окна людей видно не было, но из приоткрытой форточки вырывались клубы табачного дыма. Бор усмехнулся.

— Менты лоха нашли. Ну что ж, поиграем в кошки-мышки. Бор через густые кусты сирени продрался к подъезду, возле которого стояла черная десятка одного из старших пятерок клуба. Тимофей поднял с земли небольшой камешек и бросил в заднее стекло. Боковое стекло медленно опустилось и из него высунулось недовольное лицо. Бор тихонько свистнул. Водитель всмотрелся в кусты и заметив темный силуэт, вылез из автомашины и вразвалку подошел к кустам. Узнав Бора, он заулыбался.

— Живой. А мы уже тебе хотели торжественные похороны устроить. Деньгами скидываться начали.

— Живой, живой. Слушай сюда. Меня менты ищут, а мне срочно нужно попасть к Полковнику. Тот чистые документы обещал.

— Так какие проблемы, проходи.

— Не могу. Менты подъезд пасут. Сможете их отвлечь? Они в автомашине на углу, серая иномарка.

— Обижаешь, без проблем.

Водитель вернулся в автомашину и та сорвалась с места. Перед иномаркой десятка остановилась и бойцы клуба «Один» бросились к ней. Воспользовавшись сумятицей, Бор заскочил в подъезд. Пару раз он был в квартире Полковника и знал ее расположение. Дом был новый и пока большинство квартир пустовало. Бор поднялся на этаж выше и отмычкой открыл разрекламированный импортный замок на раз-два. Бор зашел в квартиру и осмотрелся. Хозяин квартиры по-видимому нашелся. Хотя еще неделю назад здесь никого не было. Завез стройматериалы, но дальше этого пока не продвинулся. Тимофей занес сумку на балкон и перегнулся через перила пытаясь рассмотреть спальню. В ней никого не было. Лишь в глубине горел ночник. Балконная дверь и окна были открыты. Бор достал из сумки диктофон, засунул его в карман рубашки. Затем веревку с узлами. Конец которой привязал к батарее. По веревке он спустился на балкон Полковника и запрыгнул в спальню. Шел он уверенно, не боясь, что его кто-то услышит. Пол в квартире был застлан толстым ковром. Открыв дверь, Бор вышел в коридор. Из кабинета, который был напротив спальной, пробивался тоненький лучик света. Тимофей нажал на ручку и толкнул дверь. Полковник стоял к нему спиной, возле открытого сейфа с пачкой документов в руках. Почувствовав на затылке тяжелый взгляд Бора, спокойно положил документы в сейф, взял лежащий в сейфе пистолет и резко повернулся. Он не успел лишь на мгновение. Пистолет Бора тихонько кашлянул. Полковник вскрикнул от пронзившей боли. Его пистолет как живой выпал из простреленной кисти руки и крутанувшись юлой отлетел под стол. Полковник прижал кисть к груди и с ненавистью смотрел на подходившего к нему Бора.

— Значит живой. А я, ведь, не верил ментам. Думал, что они мне по ушам ездят. Мульку запустили, что бы в клубе обыск сделать. Но как ты уцелел? Я ведь точно знаю, что в машине было пять трупов.

— Это уже не твои проблемы. Полковник, зачем ты это сделал?

— Сначала брось полотенце, руку перетянуть. На кресле лежит. После этого поговорим.

Бор взял с кресла полотенце и бросил его Полковнику. Тот морщась от боли, обмотал им кисть руки.

— Хочешь знать почему? Вы засветились два раза. Со дня на день вас должны были задержать. Тебя пасла милицейская наружка. И ты думаешь, что из-за вас я должен был потерять такие деньги.

— Полковник, при чем здесь деньги, откуда? Ведь ты же боевой офицер спецназа и наши законы лучше меня знаешь.

— Бор, ты имеешь ввиду, что своих не сдают? Сдают и еще как. Сидит в каком нибудь кресле толстая штабная жопа и плюет на нас с высокой колокольни. Ты вспомни, как сдали вашу группу, как сдали меня, вышвырнули из армии. А что я за двадцать лет службы видел, военные городки, казармы, офицерские общежитья, где на десяти квадратах проживало по пять человек, служебную квартиру, из которой меня вышвырнули, как только уволили из армии. Но на гражданке нашелся умный человек, который объяснил, что миром правят деньги.