Ты будешь авантюристом! (СИ) - Непальский Влад - Страница 44

— Открыто! — крикнул хозяин, повернувшись к входу.

В хижину вошли два человека: рослый воин и юноша с косой рыжих волос.

— Я Жак Диног! — представился воин.

— Астольфо Грандине, — кивком приветствовал хозяина юноша.

— Что вы здесь делаете? — выдохнул Колдифаер, недовольный тем, что его потревожили.

— Эту деревню тоже уничтожила колдунья? — ответил вопросом на вопрос юноша.

— Мы пришли встретиться с ней, — Жак подошёл к Пьеру.

— Начинается метель, мы искали, где спрятаться и вошли в деревню, — продолжил юноша. — Мы хотели добраться сюда верхом, но кони полегли.

— Колдунья в прошлом году заморозила пять деревень в округе, — смотрел на Пьера Диног. — Раньше в башне жил волшебник и, видимо, он умер, и теперь там осталась его ученица. В империи хаос, она разваливается на части. Мы хотим возродить Ёрн, и для этого нам нужна поддержка сильного мага.

«Старый маг, — пронеслось в голове Пьера. — Он давно умер».

— Мы хотим пройти к башне, — смотрел на него юноша. — Думаю, завтра, когда метель утихнет, это будет возможно.

Нет так давно Пьер и сам жил в этой башне вместе с Вельгой. У них родился ребенок. Ребенок от двух сильнейших магов этой страны. Вельга связывала с ним большие надежды: «Он изменит этот мир!» Но потом парочка поссорилась, и Пьер ушёл.

И теперь он опять жил здесь, в своей старой хижине. Она казалось безмерно пустой и ужасно холодной. Питаясь поджаренными магическим пламенем зверями, Пьер большую часть времени сидел, находясь в полусознании. Ему мерещились видения, он проваливался в сон, где его кто-то звал, и там он был в мире, где счастлив. Этот мир, полный счастья, грезился ему постоянно, и Пьер всё больше и больше терял интерес к реальности.

Когда он жил в башне с Вельгой в его душе стало оживать что-то непонятное, зовущее, и он не мог спокойно жить. Это что-то стояло за его спиной и постоянно требовало чего-то. Пьер не мог понять что это, он только знал, что оно отравляет ему жизнь. Он не мог понять, что мешает ему наслаждаться жизнью в башне, и строить планы на прекрасное будущее. Но тем не менее, это «что-то» существовало, и вселяло в него неудовлетворённость жизнью, заставляло его ругаться с Вельгой, и в конце концов Пьер покинул башню и вернулся в деревню. Где вот уже полтора месяца сидел в хижине и видел сны наяву.

— Башня, — поднял голову Пьер. — Вы хотите попасть в башню?

В его глазах зажглись искорки безумия.

Он поднялся, посмотрел на стоящих у закрытой двери людей, перевел взгляд на кучу старого тряпья в углу. Он не знал, почему он смотрит туда, но ему казалось, что он забыл нечто важное. Эта немая сцена продолжалось довольно долго — Пьер неподвижно стоял, смотря на тряпки. Он позабыл про собеседников, и в его голове царил хаос. Она была готова расколоться от жуткого напряжения. Наконец-то он подошёл к тряпью. Двое мужчин у входа насторожились. Их руки почти синхронно оказались поблизости эфесов, а тела напряглись, как струны.

Пьер упал на колени и, погрузив в старые тряпки руки, вытащил оттуда череп. Это был череп его жены, затем, судорожно разворачивая гнилые тряпки дрожащими руками, он стал доставать кости, пока не нашёл черепа четырёх своих дочерей.

Как он мог не помнить о их существовании до этого момента? Магия Вельги! Она заставила его забыть обо всём, о том, что она же и убила его семью. О том, что он оставил тело своего сына в лесу на съедение зверью. Обо всём, что он сделал. О том, как он сжёг своих соседей, в отместку за то, что они забрали у него дрова, лишив его семью шанса на выживание. Он забыл обо всём, что случилось до встречи с Вельгой, и помнил только свою жизнь до брака.

Поднимая на трясущихся руках черепа, которые прижал к обнажённой груди, он плакал. Слёзы полились сами собой из глаз, прежде не знавших чувств. Он вскочил.

— Вельга! Ты ответишь за это!

После положив черепа на тряпки, он повернулся к гостям.

— Я знаю, где стоит башня! Я провожу вас туда завтра.

Солнце уже село, и за окном сгустилось тьма. Мороз трещал, рисуя на маленьких окнах новые узоры, и выла голодная метель.

Юноша заглянул в пустующий очаг, где лежала прошлогодняя зола. Камин не трогали с того момента, как в нём сгорела скудная обстановка нищенского дома.

— Здесь когда-нибудь горел огонь?

— Видимо этот очаг уже навеки опустел для огня, — покачал головой Жак.

Колдифаер сел у голой стены и обхватил руками ноги. Из глаз сочились слёза, а затем он взвыл. Костлявые пальцы сжались, образуя кулак.

Лили проснулась, оттого, что кто-то барабанил в дверь. Видение прошлого мгновенно рассеялось, и она была рада тому, что кто-то её разбудил, чтобы не видеть стенания Пьера.

Она поднялась, надела стоящие у кровати туфли и подошла к дощатой двери.

— Кто это?

— Это я, Майя, — послышалась из коридора.

Лили сдвинула засов.

Майя вбежала в маленькую комнату, тряся желтоватым листом.

— Я нашла новое здание для нас.

— Что ещё за задание? — протёрла заспанные глаза Лили.

— Помнишь тех гоблинов, что мы отдали старику? В той же деревни появился неуловимый гоблин, изнасиловавший около двадцати девушек.

— Ты думаешь, колдун одерживает его?

— Я уверена, — Майя подошла к окну. — В любом случае, раз мы продали этого гоблина ему, то должны разобраться с ним.

— А какая награда?

— Десять серебряников.

— Выходит: одно изнасилование гоблина стоит пятьдесят медяков? — сделала умозаключение Лили.

— В любом случае, мы должны в этом разобраться.

— Разве тебе не нужно заработать к концу лета сто золотых? — хлопала глазами Лили.

— Именно поэтому я и взяла это задание! — выдохнула Майя. — Если убить гоблина мгновенно, то колдун, одерживающий его, тоже умрёт. Если мы сможем доказать, что он это сделал, то как и в случае с убийством колдуна Элдри, мы получим право на трофеи. Именно так: авантюристу, убившему разыскиваемого, колдуна полагаются трофеи. И думаю, что таким образом мы заработаем гораздо быстрее, чем на простых заданиях.

— А я то думала, что в тебе проснулось желание исправить ситуацию, в создании которой ты приняла участие, — усмехнулась Лилия, расчёсывая пальцами белокурые локоны.

— Мы не отвечаем за действия колдуна, — Майя пожала плечами. — Он сделал заказ на гоблинов, мы его выполнили, он заплатил деньги. В начальной школе магии у одной из преподавательниц тоже были гоблины, для опытов. Она их одерживала. Правда потом они выбрались, и ректор распорядился их убить от греха подальше, не обращая внимания на вопли их хозяйки — ведьмы. Так что в его заказе нет ничего противозаконного.

— Ох уж твои выкрутасы, — улыбнулась Лили. — Можешь на меня рассчитывать.

Майя уже представляла, как будет копаться в его лаборатории и присвоит себе его финансы и имущество. Но колдун вряд ли захочет всё это отдавать добровольно, поэтому девушка рассчитывала на благоприятные обстоятельства.

— Я пойду найду Атэнаис, готовься к выходу, — вылетев за дверь, Майя исчезла, а Лили, закрыла засов, села на кровать и принялась расчёсывать длинные пряди.

Солнце жарило летний город. Пончо Бродино весь мокрый от пота орудовал совковой лопатой, вычищая обломки крыши из небольшой комнатки на первом этаже, ранее используемой, как кладовка. Когда он пересыпал пепел в телегу и вонзил лопату в гору обгоревшего дерева, она стукнулась о что-то железное.

Пончо опять выбросил мусор в телегу, и так несколько раз, пока не увидел на каменном полу железное кольцо. Если, когда он услышал удар в первый раз, он подумал, что лопата задела часть фундамента, то теперь тяжёлое кольцо заинтересовало его. Он быстро очистил его по периметру от мусора. Это оказалось квадратным люком.

Отец Санчо вырос в этом доме и он хорошо помнил, что пол в этой комнате был деревянным и цельным — никаких люков или разрезов в нём не было. Этот дом купил Джозеппо, когда переехал из деревни после смерти своих родителей. Дом стоял пустым долгое время, и в молодости Джозеппо долго его ремонтировал.