В тишине (ЛП) - Пинбороу Сара - Страница 34

— Да. Конечно. А теперь валите отсюда, иначе пока вы вернетесь, я выпью ваше пиво.

Джек подождал, пока Гвен уйдет, прежде чем согнать улыбку с лица. Его собственное одиночество вгрызлось чуть сильнее во внутренности, и он подумал, возможно, пустота в нем такая же глубокая, как и та, что он увидел в кричащей пасти пришельца. Он бы не был удивлен. Темнота своего рода засела в нем, и он знал, что ничего поделать с ней не может. Такой вот неизбежный эффект его необычной жизни. Выбора, который ему приходилось делать в длинной и, казалось, бесконечной жизни.

Вздохнув, он допил теплые остатки воды в бутылке и почувствовал шипение в груди. Через несколько часов детектив Катлер проснется с небольшой головной болью и все знание о Джеке Харкнессе, Торчвуде и Торчвуде Один будет стерто из его воспоминаний. Момент, который определили его карьеру и выявил так многое о силе его характера, будет у него отнят и заменен сжигающим стыдом. Но положительным станет то, что он будет думать, что только что раскрыл дело о самом брутальном серийном убийце в Кардиффе, и, может быть, это как-то поможет отпустить себе грехи за подделку много лет назад улик для осуждения другими.

Правда Тома Катлера изменилась. И, вероятно, с новой станет легче жить. Единственное, что точно знал Джек — знание не всегда полезно для души.

Наблюдая, как бармен моет стакан Катлера, благополучно удаляя все свидетельства о ретконе, Джек вздохнул. Титульная страница лежащей сбоку бара «Вестерн Мейл» была вся в фотографиях бледного лица Мартина Мелоя, его глаза смотрели озлобленно, словно осуждая Джека из могилы. Правда Мартина Мелоя тоже изменилась. Знающие его еще долгие годы на званых вечерах будут лакомиться историями, о том, что «в нем всегда было что-то странное, он никогда не казался нормальным». И придумают таких небылиц, в которые по прошествии времени сами же поверят. Правда была такая — текучая и непостоянная. Возможно, еще только один человек во вселенной, кроме Джека знал об этом, но он был очень далеко, переживая собственные приключения.

Джек мог бы быть с ним прямо сейчас. То был человек, который знал о сложных решениях и носил в себе одиночество, которое могло побить даже одиночество Джека. Позвав бармена, Джек подумал о пришельце и поющем мальчике, слитых воедино, находящихся наверняка уже далеко во вселенной. Он позволил себе полуулыбку.

Из этого могло получиться что-то хорошее, даже если мир никогда не узнает.

— Пиво, водку и диетическую колу, — он замолк. — И бренди для меня. Без ничего.

Гвен и Янто скоро вернутся и поднимут ему настроение своим несокрушимым позитивом. Джеку повезло, что они у него были, повезло найти их, и ему нужно было держаться за эти хорошие времена, даже если они грозились промелькнуть в одночасье. Однажды ему понадобится память о них, и он не станет разбрасываться радостью от настоящего, если ее можно получить.

Потому что это был двадцать первый век. Когда все меняется. И капитан Джек Харкнесс намерен быть готовым.

Я бы хотела выразить благодарность следующим людям, которые помогли мне с этой книгой: в первую очередь, лучшему другу и коллеге-автору Марку Моррису за то, что убедил меня взяться за «Торчвуд», моему редактору Стиву Трайбу за то, что сделал весь процесс безболезненным, а также Сэму и Энди за то, что пустили меня пожить в свой шотландский дом, пока я писала её. И я не могу не поблагодарить Джимми Джорджа за его неизменный и безграничный энтузиазм по поводу всего, что связано с «Доктором Кто»/«Торчвудом»!