Мой потусторонний сон (СИ) - Хаимович Ханна - Страница 31

Илиана провела ладонью по лбу. Лоб горел. Казалось, что она уже вечность в этом мире Потусторонних. За последние десять минут на нее свалилось не меньше новой информации, чем за весь последний год. Шессхар уже начинал пугать. Что еще он расскажет такого, что в очередной раз перевернет картину мира?

— И поэтому ты наблюдал за Потусторонними при дворе?

— Да. Астазар позволил мне остаться в обмен на помощь.

— Помощь в чем?

— В освобождении от власти герцогов, — усмехнулся Шессхар. — Мы кое-что придумали, план пока в силе, хотя сейчас Потусторонние немного спутали нам карты. Все должно решиться после свадьбы императора с княгиней Мерит-Ман. Сейчас она наверняка уже вернулась. С поддельными воспоминаниями. Химерник! Жаль, в первые сутки после подсадки фальшивых воспоминаний можно добраться до настоящих и понять, где ее держали…

— Почему ты ругаешься именем Химерника? — спросила Илиана. Она не стала уточнять, в чем заключался план «спасения» императора. И без того было ясно, что в нем участвовала Кэрилена. И что использовалась магия Потусторонних, от которой все сильнее хотелось держаться подальше. И что Шессхар вряд ли расскажет подробности.

«Зеница» молчала. Но Илиана уже не впервые предугадывала реакции собеседника. Наверное, этот мир влиял на интуицию.

— Я же говорил. Привычка.

— А откуда взялась эта привычка? Должна же быть причина.

— И она есть… Сама обстановка подталкивает к разговорам по душам, правда? — негромко рассмеялся Шессхар. — Нет никакого секрета. Есть легенды. Ты слышала, что Повелитель духов создал Потусторонних? Да все слышали. У вас он реальное историческое лицо. Ну а у нас верят, что Повелитель духов и есть Химерник.

— То есть вы ругаетесь именем вашего создателя?

Илиана удивилась, но не слишком. Она привыкла ожидать от Потусторонних чего угодно.

— Это сложно. Мы тени. Энергетические сущности, которые держатся вместе и могут принимать человеческий облик только потому, что внутри есть немного материи. Нам не нужно питаться, пить, спать… ты все это уже слышала. И кто, если не создатель, виноват в том, что мы не похожи на людей?

— А вам действительно так сильно нужно быть на них похожими?

Шессхар отчего-то опешил, хотя не мог же такой простой вопрос поставить его в тупик. Но он надолго умолк, уткнувшись взглядом в пол и запустив пальцы в волосы.

— Действительно, — ответил он наконец. — У вас есть инстинкты. А у нас он только один. Копировать людей.

Илиану передернуло.

— Зачем тебе мир Потусторонних? — вырвалось у нее. — В человеческом намного больше возможностей. Если цель — стать человеком.

— Да, — согласился Шессхар. Но больше ничего не добавил.

Шорохи с улицы усиливались. Становилось неуютно. В пустой лавке торговца артефактами и без того не царила уютная атмосфера, но сейчас стало откровенно не по себе. Илиана нахохлилась, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Она думала о создателе, которого обвиняли в том, что он неправильно создал своих детей. Обвиняли так яростно, что его имя превратилось в ругательство, а сам он — почти в воплощение зла. Какая причудливая логика у Потусторонних…

Илиана хотела сказать это вслух, но Шессхар наверняка ответил бы, что о Химернике судят в лучших традициях людей. Берут пример, как всегда. И, может быть, не слишком ошибся бы.

Что-то заскребло по двери. Настойчиво, как огромный кот, вернувшийся с прогулки. Но потом к скрежету добавились удары — нет, точно не кот, если только он не размером с тигра! Что-то обрушилось, сползло по стене, и из-под двери показался яркий отблеск.

Шессхар вскочил как ужаленный и бросился туда. Он вытянул руку, отбрасывая магией то, что пыталось проникнуть в лавку. Илиана встал и присмотрелась. Это был… лоскут?

Лоскут желтой ткани втянулся обратно под дверь. И из щелей проема вверху и внизу тут же выметнулись другие!

Красный шелк неумолимо тек внутрь, и уголки материи уже тянулись к горлу Шессхара. Вот один уголок дрогнул, сомневаясь — и нацелился на Илиану. Та дернулась. Смерть бесова, чем их бить? Пробуждением глубокой памяти?

Она вскинула руку, чтобы послать чары в ткань. Любой нормальный шелк должен был рассыпаться на нитки… Илиана отменила заклятие в последний момент. Просто представила, как помещение заполоняют взбесившиеся нитки, как они лезут в нос и в горло, не давая дышать. Нет уж, от целого лоскута отбиться проще. Сюда бы хоть один артефакт! Она тоскливо подумала о валяющихся на полу артефактах Лотшейра, которые нельзя было подбирать.

Тем временем лоскуты застыли, а потом безжизненно обвисли. Шессхар снова поднял руки, и ткань лениво выползла прочь через те же щели, через которые проникла.

— Нужно уходить, — пробормотал он. — Аномалия не дает ничего им противопоставить. Если мы через пять минут еще будем здесь…

Снизу из-под двери опять вылез кусок алого шелка. Шессхар наступил на него ботинком. С улицы донесся резкий болезненный визг, точно отрез материи был живым существом, которому придавили хвост.

— Что происходит?

— Аномалия. Вряд ли эти все охотятся на меня, — он кивнул на корчащуюся под ногой ткань. — Мы далеко от здания правительства. Моего имени здесь никто не слышал. Эти просто хотят нас сожрать.

— Лотшейр не придет?

Илиана хваталась за соломинку. В дверь с той стороны начали ломиться. Грохот сотрясал здание. Как, во имя всех Богов-Люденсов, эти ожившие тряпки могут ломиться? На чем они вообще держатся, если мир все еще стоит вертикально и не думает возвращаться в норму?

— Не придет. Он должен был почувствовать, что я здесь. Не появился — значит, не может.

— Еще бы, — Илиана покосилась на окно. Стекло мелко дрожало. Огонек чудом не погасшего фонаря исчез. Теперь с той стороны стекло плотно залепило что-то темное, полупрозрачное и шевелящееся. Ткань? Что-то еще?

Словно в ответ, в соседнее окно забарабанили мелкие капли. Дождь или град… если бы глубоко под землей могли существовать осадки. Мелкий рассыпчатый стук переместился выше, потом ниже, а затем принялся размеренно лупить в одно и то же место.

— Из-за чего все это? — спросила Илиана скорее у самой себя, чем у спутника. — Из-за того, что Астазар больше не зависит от герцогов? И магия императорской власти не поступает в мир Потусторонних? Значит, если он расторгнет Первый пакт, мир Потусторонних рухнет?

— Скорее всего, — бесстрастно согласился Шессхар. — Только сейчас дело не в Астазаре. Он еще зависит от герцогов, а магия власти поступает в мир Потусторонних. Мы еще не сделали то, что собирались. Астазар пока не получил свободу. Аномалиям начинаться рановато.

— Но… — Илиана замолчала. С тех пор как она услышала рассказ о пакте с Повелителем теней, ей казалось, что мир Потусторонних шатается именно из-за дефицита магии. Все было так логично. Астазар обретает всю полноту власти — Потусторонние лишаются источника магии. А если нет, то что в таком случае творится?

Вместо дождя в стекло забарабанили камни. Или что-то такое же крупное. Окно жалобно задребезжало. Оглянувшись, Шессхар отправил в него магический заряд. Стук прекратился на пару секунд, не больше. Затем все возобновилось.

— Они прорвутся, — сказал Шессхар, нервно постукивая ботинком по придавленному лоскуту ткани. Визг с той стороны двери перешел в скулеж. — Илиана, в другое время я бы не стал настаивать, но тебе нужна трансформация. Если ты не станешь Потусторонней, то не выберешься.

Она закусила губу. Вот и прозвучало самое страшное.

— Ты говорил, на трансформацию нужно несколько часов.

— Я тебя направлю. Уложимся в несколько минут.

Последняя соломинка переломилась и рассыпалась в труху. Нет, Илиана верила, что ее ждет трансформация, а не гибель. Если бы Шессхар хотел, мог бы убить ее раньше, у него были десятки возможностей. Но, мерзлое пекло, превращение! Нарушение всех правил, нарушить которые она панически боялась с того момента, когда только узнала о существовании мира Потусторонних! Нарушить все запреты, уже ставшие рефлексами, лишиться своей сути, в конце концов! В памяти пронеслись все случаи превращения, о которых Илиана слышала. И злость на лэя распорядителя, который не видел в них ничего страшного.