Тень (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 86

Нензи на это не отвечает.

Когда молчание затягивается, он пытается медленно повернуться на кровати, сжимая края и стараясь опустить тело на тонкий матрас. Однако его руки слабы, и он стискивает ладони до побеления костяшек, сражаясь с собственным дыханием.

Приземлившись обратно спиной на постель, он тихо хрипит от боли, будучи не в состоянии шевелиться. Он лежит с закрытыми глазами, стараясь вытеснить образ лица женщины.

— Почему ты не стер её, Ненз? — спрашивает Врег.

«Я собирался».

— Когда?

«Я собирался», — упрямо повторяет он.

— Но ты этого не сделал.

«Нет. Я этого не сделал».

— И вновь я спрашиваю… почему?

«А ты как думаешь? — посылает он, открыв глаза ровно для того, чтобы наградить другого видящего гневным взглядом. — Её это возбуждало. Она мне отсасывала… мне это нравилось. Я ещё не решился прекратить это».

Врег морщится и отводит взгляд.

— Ты жалок, Нензи.

Молодой видящий улыбнулся бы, но этого он сейчас тоже не может. Вздрогнув, он кладёт руку себе на глаза, избегая самых крупных синяков, и аккуратно опускает ладонь.

«Иди ты нах*й, Врег».

— …Я даже молчу про твою инфантильную одержимость человеческими кисками, — добавляет Врег, словно ничего не слышал. — Хотя это тоже жалко. Я говорю о твоём полном отсутствии самоконтроля, какой бы ценой это ни обходилось другим представителям твоего рода. Я говорю о твоей, похоже, неспособности поставить дело превыше собственного члена.

Его голос делается более грубым.

— Если бы они не отделали тебя так хорошенько, я бы сам тебя выпорол. Ты это знаешь, Ненз? Посрать мне, кто твой дядя. Я бы избил тебя хотя бы в надежде, что хоть так до тебя можно достучаться.

Нензи смеётся. Ему от этого больно, но он ничего не может поделать.

Эти слова вгоняют его в депрессию.

«Ты уж постарайся, Врег», — горько посылает он.

Врег щелкает языком и качает головой.

— Опять-таки, ты не улавливаешь смысл, — теперь в его голосе звучат нотки отвращения. — Тебе не приходило в голову, юный брат, что из-за любви к ротику этой женщины ты подверг риску жизни и личности всех нас? А теперь мне придётся выслеживать этих мудаков. Устранить их и всех, кому они похвастались. Включая брата, которого они наняли, чтобы он помог им уложить тебя.

Его голос ожесточается ещё сильнее.

— Мне не нравится убивать своих, Ненз. Мне это вообще не нравится. По любой причине. И особенно из-за твоей глупости.

Тут молодой видящий невольно смотрит на него.

Изучая его глаза, Врег тихо щёлкает языком. Затем в его голосе звучит лёгкая нотка удовлетворения.

— Да, брат Ненз… ты наконец-то понимаешь. А как думаешь, что мы ещё сделали бы, чтобы зачистить этот бардак? Или ты предполагал, что мы просто позволим кому-то знать, что здесь в Дрездене есть видящие, притворяющиеся людьми? Что мы вооружены и владеем рукопашным боем? Что нам нравится соблазнять немецких девочек, когда мы не напиваемся и не стреляем по сербам?

Опять раздражённо щёлкнув языком, он переплетает пальцы.

— Это убийство тоже подвергает нас риску. Но ты об этом знал. И тут ничего не поделаешь.

Нензи чувствует, что стискивает челюсти вопреки боли.

«А девушка? — посылает он наконец. — Гретхен?»

Врег хмуро смотрит на него с лёгким неверием.

— Девушка мертва, Ненз, — говорит он, раздражённо щелкая языком. — А ты как думал? Что мы позволим ей рассказать ещё большему количеству людей о твоём члене?

Нензи ощущает в своём животе нечто холодное, открывает глаза и смотрит в потолок. На мгновение он вновь видит её лицо, её глаза и смеющиеся губы. Он видит её такой, какой впервые её увидел… затем вытесняет это из своего света.

Он старается не чувствовать ничего по этому поводу, затем старается вообще ничего не чувствовать.

— Хочешь еды? — спрашивает Врег.

После краткой паузы Нензи показывает утвердительный жест.

Врег слезает с кровати ровно настолько, чтобы подойти к огню и снять с очага горшок, в котором он что-то помешивал ранее. Он наблюдает, как татуированный видящий начерпывает бульон в глубокую деревянную миску, затем несёт к месту, где он лежит. Он опять пытается сесть, но другой видящий поднимает ладонь, чтобы его остановить.

Усевшись рядом с ним на кушетку, Врег обнимает его рукой за плечи и спину и с удивительной заботой приподнимает. И всё же на мгновение Нензи паникует из-за контакта.

«Осторожнее с рёбрами, — посылает он. — Думаю, некоторые сломаны».

— Четыре, — признает Врег жестом.

Врег позволяет ему привалиться к своему боку, пока тот не обретает равновесие. Когда он устроился, Врег протягивает ему миску, и Нензи принимает её с жестом благодарности.

«Ещё что-нибудь?» — посылает он, имея в виду своё тело.

— У тебя сотрясение, — говорит Врег. — Трещина на бедре. Плюс рёбра и зубы. Колотая рана в боку, немного задета печень. Небольшое внутреннее кровотечение, и от пинков, и от ножевого ранения. Порез на ноге не такой серьёзный, как и тот, что на плече. В челюсти трещина, но всё-таки не перелом, что хорошо. По словам Йозефа, она уже начинает заживать.

Сделав очередной неопределённый жест рукой, он выдыхает, надув щеки.

— Это из серьёзного. В основном ты просто покрыт синяками, Ненз. Практически везде, судя по тому, что сказал нам Йозеф прошлой ночью. Но он думает, что внутреннее кровотечение минимально. Артерии не повреждены. Тебе повезло, что они не знали физиологию видящих. Будь ты человеком, они бы устроили тебе разрыв как минимум одного органа… а то и больше. Хорошо, что брат, которого они наняли, сделал ровно то, за что ему заплатили.

«И ты не можешь пощадить его?» — посылает Нензи, поднимая взгляд и зачерпывая ложку бульона.

Врег делает смиренный жест рукой, но из его взгляда уходит некоторый холод.

— Это зависит от твоего дяди.

Нензи кивает, подносит ложку ко рту и аккуратно втягивает суп.

Его челюсть болит даже с guland, а дырки от отсутствующих зубов болят при каждом глотке супа, но он все равно неторопливо пьёт его. Зов желудка даже тогда сильнее любой боли во рту.

Они не говорят, пока он не доедает всю порцию.

— Ложись обратно спать, — говорит другой видящий, забирая у него пустую миску и ложку.

Нензи впервые слышит искреннее сочувствие в голосе другого.

Врег подмигивает ему.

— Мы ещё обсудим твои грехи попозже.

Снова привалив его к своему плечу, Врег медленно опускает его спиной на кушетку и даже помогает устроить плечи так, чтобы они лежали почти ровно. На каком бы боку он ни лежал, всё равно больно, но похоже, его спина чинит ему меньше проблем, чем остальное тело.

Подняв взгляд, он обнаруживает, что Врег не отошёл.

Он сидит и молча наблюдает за ним, пока Нензи не закрывает глаза и не позволяет себе соскользнуть обратно в складки Барьера.

Глава 40.

Шрамы

Он опять просыпается.

Как и раньше, здесь только Врег.

Видящий с китайской внешностью присел у огня, его длинные тёмные волосы убраны в густую косу, а мускулистые татуированные руки лежат на бёдрах.

Видящий босой, его волосы влажные, но именно запах из бурлящего горшка, который висит перед ним, привлекает взгляд Нензи.

Врег периодически помешивает содержимое того железного горшка, пока Нензи старается сфокусировать взгляд, вспомнить, где он находится. Когда до его носа доносится ещё одна струйка запаха, его желудок громко урчит, и он чувствует, как его свет окутывает какой-то томительной болью.

Врег поднимает взгляд и слегка улыбается, его глаза смотрят почти дружелюбно.

— Я подумал, что именно еда может разбудить тебя, щенок, — говорит он.

— Как долго я проспал?

Он говорит, не подумав, и только потом осознает, что он может говорить.

Врег опять кивает.

— Больше недели. Почти две. Ты полностью отрубился. Ушёл в ungrat, стазис. Йозеф приходил сюда каждый день. Он сказал нам, что с тобой всё будет хорошо.