Желанная (СИ) - Герр Ольга - Страница 26

— Нет. Она мне не принадлежит, — он лихо обернул мои же слова против меня. Конечно, это спектакль. Но как далеко он готов зайти в этой игре?

— Отлично, — седой снова облизнулся. — Значит, будет нашей.

Я задохнулась от возмущения. На ум приходили исключительно нецензурные слова, но вслух ничего не сказала. Не нашлось подходящих фраз, способных выразить всю степень моего негодования. Даже самые неприличные звучали чересчур мягко.

Седой потянул ко мне руки. Я пнула его ногой в грудь и оцарапала лицо. Тогда ему на помощь поспешили другие.

— Тор, помоги! — крикнула я.

Муж направил жеребца ко мне, но особо не торопился. Конь едва переставлял ноги.

— Какой смысл мне рисковать ради чужой женщины? — хитро сощурился Тор.

В ответ я завопила во всю силу легких:

— Я твоя, Торвальд! Я принадлежу тебе! Доволен? — куда только подавалась моя независимость.

— Более чем, — Тор походил на кота, наевшегося сметаны. Он действительно был доволен. Затем Тор крикнул седому, тянущему ко мне руку: — Пошел прочь от нее!

Но бандит слишком увлекся и не собирался останавливаться. Дальше все произошло так быстро, что я едва успевала следить. Тор метнул нож, попав одному в предплечье. Этой рукой ему девушек уже не щупать, злорадно подумала я.

Ногой Тор сбил седого на землю. Еще одного приложил кулаком по затылку, от чего тот вырубился. Четвертый сбежал сам, едва запахло жареным.

— Поехали домой, — Тор взял Марту под узды, точно ничего не случилось. — Хватит на сегодня уроков.

Я не возражала. Мне самой не терпелось вернуться в безопасные стены крепости.

— Ты бы отдал меня им? — спросила по дороге.

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился Тор. — Но помни, ты признала, что принадлежишь мне. Сказанного не воротишь.

— Ты умеешь убеждать, — пробормотала я.

— Этим я в отца.

— Расскажи о нем, — попросила в надежде узнать о муже больше.

— Он был хорошим тойоном.

Исчерпывающая характеристика. Но мне хватило. Мать Тора — Гунхильда — не отличалась душевной теплотой, отец, похоже, тоже. Показательно, что сыну нечего о нем сказать кроме того, что он хорошо управлял крепостью. Представляю, в какой атмосфере росли мальчики. Не удивительно, что все проблемы они привыкли решать силой.

Я слезла с лошади, едва мы въехали в ворота. Хватит с меня на сегодня. Не оглядываясь на мужа, побрела к себе. Ноги едва держали, казалось между ними застряло бревно — никак не получалось свести их вместе. Болела каждая клетка тела и единственное, чего хотелось — свернуться где-нибудь калачиком и пролежать так вечность.

 Весь следующий день я ощущала себя старым треснувшим корытом. Ночью толком не спала — никак не удавалось принять удобную позу, болело все. Сидеть тоже было тяжело, я то и дело постанывала, двигаясь медленно и осторожно, чтобы случайно не потянуть мышцы.

Зато Тор был весел. Вечером за ужином он спросил: не хочу ли я продолжить занятия? Даже к женскому столу ради этого подошел. Естественно, я отказалась. Какие занятия? Мое единственное желание — умереть.

— Завтра у меня дела, — произнесла как можно равнодушнее.

— Что ж, дай знать, когда будешь свободна.

С тех пор, как я вслух признала, что принадлежу Тору, он смягчился ко мне, хотя полностью не оттаял. А у меня было время обдумать, чем вызван его поступок. Я назначила встречу наедине холостому мужчине. Это практически измена. Никто бы не стал разбираться, чем мы там занимаемся, как не стали разбираться виновата ли я в убийстве Вила. Учитывая положение женщин в мире, наказание за неверность наверняка смерть. Тор лишь проучил меня, а мог столкнуть со скалы в море.

Получив передышку, решила использовать ее с умом. Настало время выяснить подробности о семье Алианны. Я понятия не имела, где находится крепость ее отца и как туда добраться в случае необходимости. Этот пробел в знаниях надо устранить.

Как только смогла двигаться без того, чтобы морщиться, наведалась в местный аналог библиотеки. Там меня интересовала огромная карта земель Ибрии вытесанная на одной из стен. Государство делилось на двадцать больших владений и множество маленьких — все не пересчитать.

— Миледи интересует что-то конкретное? — подошел ко мне хранитель библиотеки.

— Ищу земли своего отца, — пусть он считает меня необразованной дурой, зато поможет.

— Вот они, — хранитель такой же старый и ветхий как книги, указал на одно из двадцати больших владений по соседству с землями Арвидов. Я испытала прилив гордости. Недаром местные побаиваются моего папеньку. Только бы у него с Алианной были хорошие отношения. Тот факт, что все опасались мести за мою казнь, говорил о его неравнодушие к дочери.

— Благодарю за подсказку, — я отпустила хранителя кивком.

Наедине с картой мысленно проложила маршрут от крепости Арвид до крепости Леннарт. Это моя девичья фамилия? Алианна Леннарт. Звучит.

Не зная масштаба карты, сложно оценить расстояние. Но владения Арвид и Леннарт граничат между собой, а это уже кое-что. Я вычислила примерное направление — северо-запад. Еще пару уроков верховой езды и я смогу туда добраться. Другое дело, что ехать никуда не хочется. Но ведь меня никто не неволит. Я просто узнала о доме Алианны. Может, однажды навещу родных. Вместе с Тором и сыном.

Через несколько дней, когда тело пришло в норму и меня перестало мутить при смене положения, я договорилась с мужем о новом уроке. Но, спустившись в конюшни, застала там Никласа и незнакомого воина лет шестидесяти. Неужели Тор доверил меня юноше?

— В чем дело, Никлас? — спросила у молодого человека. — Торвальд занят и вместо него моим учителем будешь ты?

Никлас молча отвел глаза. Вид у него был как у брошенного щенка — такой же несчастный.

— Оставьте мальчишку, миледи, — ко мне обратился пожилой воин. — Ему запретили говорить с вами. Вашим учителем буду я. Мое имя Расмус.

— Но все зовут тебя старый хрыч, — хохотнул Никлас.

— Тебе вроде приказано молчать, — Расмус замахнулся на него плеткой.

— Мне запрещено говорить с миледи, но не с тобой, старый хрыч, — юноша ловко увернулся от удара и подмигнул мне.

Какой он еще ребенок! Хорошо бы его увлечение мной было несерьезным и поскорее прошло.

Марта была уже оседлана, но я, увидев ее, занервничала. Расмус успокоил:

— Марта славная лошадка, миледи. Просто не давайте ей почувствовать себя главной, и она будет послушной как ягненок.

Новый учитель оказался милосерднее предыдущего. Будь его воля, он бы прокатил меня по полю, придерживая лошадь за поводья. Но так я ничему не научусь, а потому я заставила его дать мне полноценный урок.

Мы выехали после обеда и катались до вечера. В этот раз тело болело меньше. Разве что копчик ныл, но это можно перетерпеть. Просто буду подкладывать дополнительную подушку, когда сажусь. Вернулись как раз к ужину. Времени едва хватило на переодевание.

Тем вечером на ужин я отправилась не одна — Ивар захотел пойти со мной. Я не смогла отказать сыну и, отпустив няню, взяла мальчика с собой, не будучи уверенной, что поступаю правильно. Я давно заметила: детей младше пяти лет на общем ужине не бывает. Возможно, с этим связано какое-то правило, но когда голубые глаза сына смотрели умоляюще, я таяла как воск на горящей свече. Этот ребенок вил из меня веревки!

Держа в руке теплую ладошку сына, я вошла вместе с ним в зал. На нас посматривали искоса, о чем-то перешептывались за нашими спинами, но открыто никто не возразил. И вскоре я поняла почему: люди ждали реакции тойона.

Я внутренне собралась, наблюдая, как Тор поворачивается в нашу сторону. Ожидала встретить хмурый взгляд и услышать замечание, но мужчина улыбнулся. Ивар высвободил ладошку и вприпрыжку побежал к Торвальду. Тот, подхватив его на руки, подбросил к потолку. У меня сердце болезненно сжалось, а Ивар залился радостным смехом. Странно было видеть, как эти двое ладят, но я солгу, если скажу, что мне это не нравилось.