Минеральные войны (СИ) - Прядильщик Артур Иванович - Страница 24

Или это он поглумился так, потому что ожидание смерти куда ужаснее самой смерти… для обычных людей? Или ликвидацию и так планируют позже? Странно, потому что чем раньше исключат даже теоретическую вероятность нашего попадания к противнику (даже в виде дохлых тушек, с которых можно взять образцы ДНК), тем для них лучше.

А адмирал вид имел хитрый и довольный. Ну, какой армейский откажется от возможности сделать гадость «любимому» СВБ? Особенно, если ему за это ничего не будет. Это ж мечта армейская!

— Спасибо, адмирал Хон… — Губы Золотарь чуть подрагивали, но вид она имела безупречный. — Обязательно буду и полюбуюсь обломками вражеского флота на орбите.

— Это я вам обеспечу! — Адмирал Хон отмахнулся. — Только давайте тогда через три часика, госпожа директор! И вы, наконец-то, выспитесь, и я вам побольше металлолома обеспечу!

Рейтинги у трансляции через «три часика» будут зашкаливать… А адмирал Хон, конечно, отмочил. Ну, ему можно — то ли он сам смертник, то ли скоро и надолго окажется в плену. Пресловутые «оргвыводы» доберутся до него очень и очень нескоро. Если вообще доберутся. А задействовать имеющиеся на него якоря — его семью или еще что — по такому пустячному поводу, как несанкционированное оттягивание уничтожения важных улик, никто в здравом уме не станет.

— Спасибо, адмирал… — тихо прошептала Золотарь.

Мы с Сабриной только молча поклонились. Не низко, не высоко. Благодарно.

Адмирал только кивнул в ответ и вернулся к управлению обороной.

Длинный коридор, две пятерки гвардейцев впереди, две сзади. Те, что идут впереди — проверяют все без исключения двери. А все двери — на замках и запорах (вдруг заскочим и забаррикадируемся?). Нас круто секут!

Ольга, тащила меня за руку, быстро несясь по коридору. И говорила, не обращая никакого внимания на конвой:

— Так! Приходим! Быстренько раздеваемся! Ты быстренько лишаешь меня девственности! И чтоб все это время драл меня так, как обещал моему оригиналу! Три часа! Охренеть — не встать! Три часа!

— Когда это я такое обещал? — Удивился я.

— Так ты еще девочка, что ли? — Удивилась Сабрина. — Вот это, действительно, охренеть — не встать!

— А что в этом тебя удивляет, детка? — пожала плечами Ольга. — В таком качестве меня использовать было исключительно глупо — это даже до мозгов этой нимфоманки дошло, а в случаях, когда предполагался сексуальный контакт, оригинал всегда предпочитал действовать самостоятельно… это и хорошо — потому что потом с матерью она сама же и разбиралась.

— Я не мог обещать твоему оригиналу такую глупость, Оля. Это Сабрина обещала.

— Да похеру! — Зло отмахнулась она. — Хочу долгого разнузданного секса с классным красивым парнем! Ты умеешь — я знаю, своими глазами видела!

Нас привели. Обычная жилая квартира из четырех комнат. Три спальни, центральная гостиная, небольшой санблок с душем и туалетом. Кухни нет — видимо, доставка еды централизованная или прием пищи осуществляется в какой-нибудь столовой.

Нас вряд ли планировали приводить именно сюда. Скорее всего, в планах была транспортировка в медблок. В медблоке тушки легко можно разделать (буквально расстворить) в медкапсулах, быстро утилизировать получившиеся обрезки и смыть со специального покрытия, которым покрывают стены в таких помещениях, кровь, мозги и прочее содержимое внутренностей. Последнее — это если у "пациентов" возникнут вопросы и они не захотят добровольно лезть в реакапсулы за легкой и безболезненной смертью.

Но адмирал немного отодвинул планы по нашей ликвидации. Ох, как же, наверно, руководитель операции сейчас костерит адмирала! Как костерит! Но — мысленно, про себя. А высказать лично или через инком — не может. Потому что секретность, хе-хе!

Когда двери за нами закрылись, а пятерка гвардейцев быстренько пробежалась по помещению, проверяя его, и вымелась в коридор, Золотарь стала решительно раздеваться, скидывая одежду прямо на ковровое покрытие пола.

— Эй! — Возмутилась Сабрина. — Помедленнее раздевайся, я записываю! И поэротичнее! Я потом хрен музыку нормальную подберу! И у наших оригиналов тогда не встанет, когда они смотреть будут!

— Охренела, что ли? — Ольга, без дураков, разозлилась. — У нас всего три часа! И я не собираюсь тратить его на всякую хрень типа сна или бесполезных переживаний! Тим, какого рожна ты не раздеваешься?! Я не хочу, чтобы ты меня в одежде шпилил!

— Ты за меня не беспокойся, Оль. — Я спокойно улыбнулся. — Я все успею. Будет тебе три часа веселухи. Обещаю.

Наконец, последний элемент одежды покинул стройные бедра (безо всякого эротизма, увы), полностью голая Золотарь прыгнула на широкую кровать, на четвереньках переместилась в центр, цапнула одну из подушек, подтянула ее под голову и легла на спину, раскинув руки и ноги, изобразив звездочку.

— Сабрина? — Тихо спросил я.

— Нет еще. — Напряженно покачала она головой. — Пишет "рано", а…

— Вот же ж тормозуха… — Огорчился я.

— Скорее, экс-ги-би-ционистка. — По слогам выговорила сестра.

— Тогда уж вуайеристка.

Ольга с кровати возмутилась, приподнявшись на локте:

— Тим! Я, бля, тебя сейчас сама раздену! Мне тебя еще и уговаривать целку мне порвать?! Ты не охренел ли часом, а?!

Я медленно подошел к кровати. Ольга снова упала на подушку. Я, не торопясь, залез на покрывало и подполз к лежащей девушке. Та, ощутив, как продавился матрац, крепко зажмурилась. Лег рядом на бок. Осторожно положил ладонь на живот, провел вверх по крепким мышцам, легко коснулся напрягшихся сосков…

— Тим! — Недовольно зашипела она. — Давай смелее, а! Пожалуйста! Хватит тут изображать легкую эротику для самых маленьких! Я не из стекла сдела…

Заткнул девушку самым простым способом, просто поцеловав ее. Да когда же, клепанные звезды, ОНА снимется с ручника, а?!

Ольга подалась вперед, ее руки оплели мою шею, судорожно вцепившись в плечи, сминая ткань мундира. А колени непроизвольно сжались и чуть подтянулись к животу. На поцелуй она отвечала неумело (ну, насколько я мог определить, с моим не очень-то и великим "опытом"), но яростно. Или это называется "страстно"?

«Тим, сейчас!» — вспыхнуло сообщение от Сабрины на моем инкоме.

Не прерывая поцелуя, я опустил пальцы на шею напружинившейся девушки (кое-кого в свое время тоже долго мутузили в темной-претемной комнате) и резко их сжал, наваливаясь на задергавшуюся Ольгу всем телом. Вырывалась она целую минуту и весьма профессионально, очень больно колотя меня по ребрам, успешно вставая в мостик (со мной, вцепившимся в нее!), катала по кровати, а потом, когда мы свалились с кровати — по ковру, пыталась дотянуться до моей головы, которую я старательно прятал от загребущих сильных ручек и острых когтей… пока, наконец, ноги ей не зафиксировала подоспевшая Сабрина. И дело сразу пошло.

— Фух! — Через две минуты я устало откатился от обмякшего тела девушки. — Что ж ОНА так долго раскачивалась-то?

— А Оленька обмочилась! Ай-яй-яй! — Констатировала Сабрина вставая и отряхивая ладошки. — Хорошо еще, что успела полностью раздеться. Ох ты ж, звезды! Когда это она успела тебе нос расквасить и фонарь повесить?!

— Головой. Но, вроде, ничего не сломала и в зубы не попала. Хорошо, одежду снять не успел — она мне весь мундир со спины в полосы раскроила!

— Главное, что я крепко держала ее за ноги и она коленом до твоих колокольчиков не дотянулась! А то вся ценность от тебя пропадет, жеребчик ты мой! Что теперь?

— Теперь — в душевую. Надо ее помыть. А потом одеть. Информационная блокада все еще работает?

— Разумеется — это ж ИИ девятого уровня. Иначе тут уже было бы не протолкнуться от этих смертников из коридора.

— Ну, четыре человека из них точно не смертники. — Возразил я. — Командиров пятерок вряд ли будут ликвидировать. Во всяком случае, сразу на месте. Вот потом — тут могут быть варианты.

— Я бы поставила на одну сработанную пятерку целиком, которая потом зачистит остальных.