Ты Богиня, детка! или На Олимп по обмену (СИ) - Иванова Ольга Владимировна - Страница 47

— У меня, конечно, к тебе были еще кое-какие претензии, — проговорил Кей, скользя задумчивым взглядом по моему лицу, — но оставим их на потом… Лучше поговорим о звездах, — и он потянулся ко мне, чтобы вовлечь в новый, опьяняюще-сладостный поцелуй…

— Ты с ума сошла! — зашептала из темноты Аяме, когда я попыталась незаметно прокрасться в своей кровати. — Ты видела, который час?

— Почти два, — отозвалась я, попутно стягивая с себя сарафан. — А ты почему не спишь?

— Я же сказала, что буду волноваться, — подруга села на постели и зажгла ночник. — Вас никто не засек? Как вы пробрались в общежитие так поздно?

— Через купальни, — хихикнула я и юркнула под одеяло. — Кей, оказывается, знает все ходы-выходы.

— Не боишься, что узнает Афина и очередной выговор влепит? — все еще переживала Аяме.

— Не узнает, — уверенно отозвалась я.

А если и узнает, то наказание будем отрабатывать снова с Кеем. Но разве тогда это можно назвать наказанием?..

— Мне очень хочется узнать, как прошла ваша «дружеская» прогулка с куратором, — Аяме таинственно улыбнулась, — но уже очень поздно, и надо еще успеть выспаться перед занятиями. Но завтра я устрою тебе допрос с пристрастием, и отвертеться не получится, учти.

— Договорились, — усмехнулась я, и подруга погасила свет.

Хотя разговор «начистоту» был отложен на вечер, Аяме все утро донимала меня шуточками по поводу моего взбудораженного вида и чересчур счастливого взгляда. Я беззлобно парировала ей, продолжая витать в своих облаках.

Вниз спускались вчетвером — Аяме с Нобу, я и Пашка, выскочивший из своей комнаты одновременно с нами. Павлик принялся рассказывать о том, как все выходные пытался добиться от Геракла, чтоб в Академии организовали секцию по футболу. К моменту, как мы оказались на крыльце, он уже перешел к завершающей части, где преподаватель физкультуры стал давать слабину под напором неугомонного Пашки. Но я забыла и о его страданиях по футболу, и о Геракле, когда заметила Кея, подпирающего колонну. Он тоже увидел меня сразу и рванул навстречу.

— Привет, я уже заждался, — совершенно буднично сообщил он и взял меня за руку, переплетя наши пальцы.

Атмосфера вокруг нас стала сгущаться с катастрофической скоростью. Казалось, Кею удалось привлечь внимание абсолютно всех, кто в этот миг толпился на крыльце. Наверное, даже, появись я обнаженной на лекциях, не вызвала бы такого фурора.

— О, привет, — протянул где-то за моей спиной Паша, но по его тону трудно было сказать, какие мысли сейчас бродили в его голове.

— Здравствуй, — вскользь бросил ему Кей и снова обратился ко мне: — Идем?

— Идем, — кивнула я, страшась даже посмотреть по сторонам.

— Может, не стоило так откровенно? — спросила Кея тихо потом.

— Как «так»? Мы разве не вместе? — возразил он. — Так зачем скрывать?

— Ты не боишься, что тебя не поймут твои однокурсники? Не стану ли я твоим слабым местом, например, для таких, как Венхель и Гроаг?

— Давай сделаем вид, что всю эту глупость я не слышал. Неужели ты считаешь, что мне есть дело до мнения моих однокурсников и особенно каких-то Венхеля и Гроага?

— Да, ты прав, — я стушевалась. — Но а как же с богами? Те, кто знает о тебе и Ге…

— Им я тоже ничего не должен, — оборвал меня Кей уже жестче. — И никто из них не посмеет высказать мне что-то в лицо. И к чему весь этот разговор? Может, ты стесняешься меня?

— Нет! — с горячностью откликнулась я. — Я думала, наоборот…

— Так вот ты как обо мне думаешь, — Кей, кажется, даже обиделся.

— Все, — я сжала его руку крепче, — давай и вправду больше не будем об этом.

Мы как раз подошли к столовой, и Кей без слов усадил меня за свободный стол и занял место рядом.

— Ты собираешься есть здесь? — удивилась я.

— Нет. Сейчас получим завтрак и пойдем в другое место.

— О, ты покажешь мне еще одно свое тайное место? — пошутила я. — Там, где обычно трапезничаешь?

— Именно, — Кей откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — У меня здесь много тайных мест. На разные случаи жизни.

— Даже не буду уточнять, что за случаи, — отозвалась я со смехом.

Перед нами появился творожный пудинг с какой-то кремовой подливой, вкусно пахнущей ванилью, и чашка чая.

— Ну, показывай мне свое тайное местечко, — я взяла тарелку и первая направилась прочь из столовой.

— Направо, — Кей нагнал меня в дверях, — потом во двор и снова направо. Дальше по тропинке и…

— Беседка, — прокомментировала я садовое строение. — Это и есть твое тайное место? Так просто? Хочешь сказать, это ты здесь никогда ни с кем не сталкивался?

— Не забывай об иллюзии. В данном случае, невидимости, — Кей поставил тарелку на скамейку и сел рядом.

— А разве с таким же успехом нельзя создать иллюзию в столовой? — задумалась я. — Оставался бы там под покровом своей невидимости.

— Ты представляешь, сколько сил нужно, чтобы создавать иллюзию для сотни человек, а потом еще и удерживать ее в течение какого-то времени? И так трижды в день? А здесь, мимо беседки, в лучшем случае пройдет один-два человека, так что затраты минимальны. Садись уже. И ешь, — он показал на место около себя, затем стянул повязку и приступил к пудингу.

— Опять улыбаешься, — заметил он, поглядывая на меня. — О чем думаешь?

— О том, как еще в первую неделю учебы Пашка подбил нас следить за тобой, — засмеялась я. — Ему не давало покоя, снимаешь ли ты когда-нибудь свою маску. Например, когда ешь или спишь. Разработал целую стратегию, чтобы вывести тебя на чистую воду. Но она с треском провалилась.

— Думаешь, я не заметил этого? — ухмыльнулся Кей. — И твоя просьба одолжить сахар, и попытки Павлика ходить за мной попятам… Но больше всех старалась Ханна. Шла напролом.

— Вообще-то, ты ей нравился, — осторожно заметила я, наблюдая за реакцией Кея. — Может, даже нравишься до сих пор. Она надеялась, что ты обратишь на нее внимание, что тоже выкажешь ей симпатию.

— Я обратил внимание, — отозвался Кей без особых эмоций и отправил в рот последний кусок пудинга. — Но взаимностью, увы, порадовать не мог. Я равнодушен к таким женщинам, как Ханна.

— Это к каким? Высоким, стройным, белокурым? — подначила я его.

— Зацикленным на своей персоне, — отрезал он, а потом добавил с очередной ухмылкой: — И не напрашивайся на комплимент. Я все равно не умею их делать.

— Да, я заметила. Красноречие у тебя хромает, — весело парировала ему я.

— И ухаживать красиво не умею. Цветы там всякие, подарки… Как этот твой, рыжий…

— Не напоминай мне, — я поморщилась, подумав о Николя.

— Зато со мной можно смотреть на звезды… — Кей лукаво прищурился.

А я который раз поймала себя на мысли, что не могу наглядеться на его улыбку, которую так долго скрывала черная повязка.

— Это лучше всяких цветов и комплиментов, — я потянулась к нему и быстро поцеловала в губы.

Кей среагировал мгновенно, собираясь вовлечь меня в более продолжительный поцелуй, но я его остановила, приложив палец к его губам.

— Опаздываем на лекции, — сделав строгое лицо, сказала я.

— Нашла развлечение, — недовольно вздохнул он.

— Может, тебе это не нужно, а вот мне… — я сама натянула ему повязку на лицо, — поучиться немного не помешает.

— Тема сегодняшней лекции: «Первая попытка свержения Зевса с Олимпа», — начала Афина свое занятие по Истории.

Я, возможно, и не отказалась бы это послушать, но меня отвлек Пашка, вцепившись со своими вопросами как рак клешнями.

— Я, это… Требую объяснений, — первое, что сказал он, подсев ко мне вначале самой лекции.

— По поводу? — я пыталась делать вид, что слушаю Афину.

— Как у тебя это получилось?

— Что именно?

— Ну, это… С куратором нашим… Того… — Пашка многозначительно подергал бровями.