Фарос - Хейли Гай - Страница 28

Висящие в воздухе динамики расположились так, чтобы их слышали все присутствующие, и палубу до последнего угла наполнили крики с вражеской вокс-заглушки. Вокс-файл мастерски составили таким образом, чтобы шокировать до предела, и в хоре ужасающе четких мольб о смерти легко выделялись отдельные голоса.

Крики оборвались. Некоторое время вокс-динамики мостика только ревели, передавая невнятный поток всех переговоров на станции и Соте, которые вела 199-я, готовясь к бою. Но и он скоро замолчал, уступив более сильному сигналу. Центральный гололит станции задрожал. Тактическую карту на нем сменило лицо врага.

На них ликующе смотрел высокий легионер с длинными темными волосами, бледной кожей, почти как у сынов Коракса, и глазами, в которых радужка была такой большой и черной, что казалась большим зрачком.

— Приветствую, капитан Ультрамаринов Адалл. Я повелитель когтя Крукеш из Восьмого легиона. Меня еще называют Бледным — возможно, ты обо мне слышал? Я — лорд Кироптеры, команд…

— Я знаю вашу структуру, предатель.

Крукеш цокнул языком:

— Может, будем вести себя цивилизованно?

— Среди вас и до предательства ни одного цивилизованного человека не было.

— Тогда приступим сразу к делу. Я требую немедленно передать мне орбитальную платформу. Получив ваше, хм… согласие, — сказал он с мерзкой улыбкой, — мы, возможно, будем готовы обсудить условия капитуляции Соты.

— Никогда! Ты кто такой, чтобы выдвигать подобные требования?!

— Я командир почти двадцати тысяч легионеров, выступающих против одной твоей роты. Вот кто.

— У меня на планете десять тысяч воинов под ружьем, легион титанов и сорок манипул с лучшими боевыми механизмами Легио Кибернетики, — ответил Адалл.

— Чтобы обмануть меня, тебе придется стараться лучше, капитан Адалл, — фыркнул Крукеш. — Мы несколько месяцев провели в этой системе, прячась прямо у вас под носом! У тебя одна полная рота легионеров, не больше. Может, есть еще какие-то ресурсы, но значение имеют только наши братья, особенно в случае такого неравенства сил. Твоя армия на планете ничего не меняет. Если она состоит не из легионеров, то шансов у нее нет. Наверняка же твой предусмотрительный примарх объяснял этот простой урок в самом начале твоего обучения. Или он пропустил его, уверенный, что никто никогда не раскроет обман Ложного Императора?

— Каждый мой брат стоит десяти твоих.

— Даже если принять этот щедрое допущение, мы все равно превосходим вас вдвое. Мы знаем столько, что можем вмиг стереть твою роту в порошок. Мы знаем все о вашем маяке! Мы фиксировали каждую активацию, каждое изменение в фокусировке, каждый раз, когда свет на Макрагге угасал, и каждый раз, когда он зажигался вновь. Мы следили за вашими взглядами, и оказалось, что вы слепы. Мы шептали вам в уши, и оказалось, что вы глухи. Внимание к деталям — это самая главная слабость вашего легиона, ибо в деталях есть закономерности, а в закономерностях можно разобраться. Вы сообщили нам все необходимое, чтобы вас уничтожить. Вы уже проиграли из-за своего педантизма, капитан. Прими поражение с честью, и я избавлю твоих воинов от многих мук.

Адалл с ненавистью смотрел на Крукеша, стиснув зубы.

— Ты принимаешь мои условия?

— Ни за что.

— Я ожидал такого ответа. Хорошо, тогда позволь предложить другие условия. Сдайся без боя, и мы пощадим гражданское население. Ты знаешь, какая у нас репутация. Если ты уступишь, мы не станем карать их в назидание другим. А если нет, то их ждут невероятные страдания, потому что мой легион давно скучает.

— А мои воины?

— Им предложат присоединиться к нам. Тем, кто откажется, могу обещать быструю смерть, но не более.

Адалл заскрипел зубами:

— Ты сам не понимаешь, что говоришь.

Крукеш пожал плечами:

— По правде говоря, я сделал это предложение лишь затем, чтобы в будущем ты слышал, как кричат твои люди в руках моих воинов, зная, что мог предотвратить их страдания. Конечно, в те моменты, когда сам кричать не будешь. С нетерпением жду встречи с тобой. Насколько понимаю, магистр когтя Гендор Скрайвок, капитан Сорок пятой роты, скоро тебя посетит. Очень любезно с твоей стороны пустить его на борт. Ему до твоей командной палубы только прогуляться немного. А я…

Адалл отключил гололит.

— Не собираюсь тратить время на переговоры с этими ублюдками.

Его взгляд скользнул к экранам ауспика. С флотом таких размеров платформе не справиться.

Крики вернулись.

— Отключите этот шум! — приказал он. — Они еще пожалеют, что явились сюда. И найдите мне сержанта Арка!

Арк проснулся, как только на боевой пост пришел вызов. Сирена завела свою настойчивую песню. Их атаковали.

Секунду спустя он направлялся к стойке с броней в углу комнаты.

Поначалу в самой каюте было спокойно, и ничто не указывало на проблемы. Затем где-то прогремел взрыв, и вся станция содрогнулась.

Вокс-бусина Арка зазвенела, как раз когда он вставлял ее в ухо. Он закрепил на шее субвокализационный микрофон.

— Арк, — сказал он.

Ответа не было.

— Говорит брат-сержант Арк. Слушаю.

Вокс зашипел. В нем раздались жуткие крики, но сразу замолкли.

Вдруг из вокс-бусины оглушающе загремел незнакомый голос. Арк уменьшил звук и спокойно принялся надевать легкую броню. Его полные боевые доспехи стояли на подставке рядом со скаутским обмундированием, но времени забираться в них не было.

Вокс опять зашипел и наконец стабилизировался.

— Повторяю, сержант Арк, это капитан Адалл. — Слова капитана звучали на фоне напряженного гомона командной палубы. — На борту Восьмой легион. К платформе приближаются многочисленные вражеские корабли.

— Скоро буду, — сказал Арк.

— Отмена. Увези неофитов с платформы. Это вторжение. Враг значительно превосходит нас числом. Скаутские когорты — это будущее нашей роты. Береги их.

Арк едва заметно помедлил. Приказ означал, что роту ждет неизбежная гибель.

— Понял.

— Отвага и честь, сержант.

Вокс-канал закрылся. Крики возобновились, еще более громкие, чем до этого.

Арк отключил звук и достал из оружейного шкафа болтер, цепной меч и болт-пистолет. Он задержал взгляд на специальном контрольном ауспике, с помощью которого отслеживал развитие скаутов, но оставил его. Эти заботы остались в прошлом.

Поскольку Арк был командиром скаутов, его каюта примыкала к баракам неофитов. Он отодвинул раздвижную дверь, за которой находилась комната, заставленная койками. Сейчас использовали меньше трети. Половина скаутов тренировались на поверхности, к тому же секретное назначение 199-й отправило роту далеко от вербовочных планет легиона, и ее ауксиллия в целом была недоукомплектована.

Арк с радостью отметил, что его скауты уже встали и теперь помогали друг другу надевать броню. Они действовали тихо и спокойно, тщательно проверяли оружие и почти не разговаривали. Обердей стоял поодаль от остальных. Темные круги под глазами красноречиво говорили о его бессоннице. Он был уже готов к бою и целился в дверь барака.

Самый высоких из них, Толомах, принялся заправлять кровать.

— Оставь ее, Толомах, — сказал Арк.

— Это не учебная тревога? — спросил Толомах, обязанный своим ростом проблемам на ранней стадии имплантации оссмодулы. Он имел природный талант к военной медицине и вполне мог однажды стать апотекарием.

Арк знал их всех, как родных: их силы и слабости, их умения и сомнения, их личные поводы для гордости. Из многих выйдут прекрасные легионеры, а размещение на Соте дало им возможности для тренировок, недоступные большинству других неофитов. Но они не были закончены. Они получили почти все имплантаты, но те не работали в полную силу. Психообработка почти завершилась, но не решала проблему с синтетическими гормонами, бушующими внутри. Лишь когда все биохимические процессы будут отрегулированы и рост закончится, они смогут стать полноправными хозяевами своих тел и обладателями панцирной брони. Ждать этого дня нужно было несколько месяцев.