Обреченные стать победителями (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 45

   – Деньги вперед, – предложила я, уверенная, что девушка немедленно передумает.

   Но она полезла в напоясный кошель и вытащила блестящую, словно только-только отчеканенную монету.

   – Сорим сейчас, остальные после знакомства.

    Торговаться она умела. Уважаю!

   – По рукам, – без зазрения совести я забрала деньги. Можете считать меня меркантильным и очень плохим человеком, буквально гадостью, а не человеком, но, как говорит тетка Надин, с паршивого аристократишки хоть золотую ниточку.

   – Когда? – девушка требовала точных сроков исполнения заказа.

   – Жди меня возле столовой перед обедом. Когда он ест, то расслаблен и сходу не нахамит, – предположила я, пряча деньги.

   – Сегодня? – Девушка как будто испугалась.

   – А чего тянуть? К слову, если нахамит – оплату не верну.

   – Но у меня волосы без завивки! – потрогала она украшенные заколкой с изумрудными стекляшками русые густые пряди.

   – Потом завьешь, если останется что завивать, – намекнула я, что поклонницы у Форстада очень нервные, запросто вцепляются в шевелюру. Зачем тратить время на кудряшки, если есть риск к вечеру оказаться без трети волос?

   Толкнув плечом дверь, я вывалилась из уборной и стремительной походкой пересекла коридор. К счастью, Армас еще не появился. Сделав вид, что не расслышала очередную сальную шуточку Дживса, прошагала к столу Илая. Тот что-то читал и делал вид, будто меня не замечает. Пришлось постучать пальцем по парте. Три раза. Чуть костяшку не сбила.

   Форстад лениво поднял взгляд и вопросительно выгнул брови, мол, что хотела.

   – На обеде я познакомлю тебя с девушкой. Имя забыла спросить, сам узнаешь. Будь с ней мил, – приказным тоном объявила я.

   Увидеть ошарашенное выражение на аристократической физиономии было бесценно.

   – Я думал ты ведьма, а не сводница.

   – Мне за тебя заплатили четыре сорима.

   Он поперхнулся на вздохе. С независимым видом я начала раскладывать вещи на своем столе, в смысле, на соседнем с Форстадом.

   – Какого демона ты торгуешь моим телом? – возмутился он, честно говоря, страшно удивив. Кто из нас двоих болеет неконтролируемым блудом?

   – Вообще не только телом, но и всем, что к нему прилагается. Зачатком мужского обаяния в том числе.

   – Ты не ответила на вопрос: какого демона? Я кто, твой фамильяр?

   – За тобой должок, – немедленно напомнила я.

   – Я отдал все долги, когда позволил устроить в своей комнате шабаш.

   Перед мысленным взором вдруг появилась разгромленная после магических потуг и копировальных усилий комната Илая. Конечно, идеальной чистотой она не отличалась и до нашего прихода, но после ухода сносное жилище превратилось в развалины. Что сказать? Впятером наша команда победителей приобретала разрушительную силу.

   – А ведь ты прав… – протянула я. – Но в любом случае я тебя уже продала, поэтому постарайся вести себя как нормальный парень, а не как тебе нравится.

   – Какая мне от этого выгода? – вдруг нашелся он.

   – Ты познакомишься с симпатичной девушкой, – предположила я и добавила:

– И еще с двумя ее подружками. Всего три совершеннолетние адептки факультета общей магии. Можешь не благодарить.

   – Пф-ф-ф, – фыркнул он. – Я завязал с девушками.

   – Божечки! – изобразила я священный ужас и, прикрываясь плохо отмытой ладошкой, громко прошептала:

– Только не говори об этом Дживсу, а то он от радости упадет в обморок!

   – Ведьма, не смей называть мое родовое имя! – немедленно отозвался Дживс, услышав, что вражина посмела посягнуть на святое. – Это не к добру.

   – Не к добру, Дживс, чужие разговоры подслушивать, – отпарировала я. – Можно случайно узнать, что o тебе думают люди, и сильно расстроиться.

   Тут в аудиторию уверенной походкой вошел Армас, коротко поздоровался, перевернул часы и немедленно запер на ключ дверь. Занятие началось. Он тряхнул стопкой разноцветных листов с проверочными работами, на прошлом занятии навязанными группе, и объявил:

   – Результаты ваших потуг, будущие господа хранители магии.

   Магистр принялся обходить аудиторию, швырял каждому адепту на стол работу и отвешивал едкие комментарии. В общем, все, как обычно.

   – Квинстад, – помедлил он возле стола Ботаника, – отлично.

   Он продвинулся к Тильде.

   – Юри, отлично.

   – Но я даже половины не сделала, – недоуменно призналась она.

   – Зато, как филигранно выполнили то, что успели, – усмехнулся он. – Бади… отлично!

   – Качок, уступи на вечер Ведьму! – прогудел Остад, работу которого с первой минуты опустили ниже уровня подземелья. – Ведьма, возьмешь меня в ученики?

   – Господин Остад, примите совет, а я почти не раздаю бесплатных советов, – обратил на него уничижительный взор Армас. – Завидуйте чужим успехам со сжатыми зубами. Форстад, отлично.

   Армас переместился к моему столу, положил лист на край, припечатал пальцем. Отчего-то я испытывала неловкость и только силой воли не позволяла себе заерзать на стуле. На сероватой странице, исписанной черными чернилами, не было ни одной пометки, хотя обычно каждая строчка пестрела раздраженными комментариями. Работу просто никто не проверял, но в углу стоял самый высший балл. Изумление победило конфуз. Я вытаращилась на магистра.

   – Превосходно, – со значением вымолвил он и продолжил триумфальное шествие по кабинету, мимоходом отвесив пару уничижительных реплик Дживсу.

   Неожиданно по открытому конспекту пробежала искра, прочертив ровный круг, в котором проявился тонкий разлинованный лист и надпись почерком Форстада: «Никто ничего не докажет».

   Мы впятером переглянулись. Послание он отправил всей команде.

   «Он нас похвалил», – написала я и быстрым взмахом руки погасила «магическую почту».

   Армас объяснял у доски заклятье сплетения магических нитей, весьма нужную штуку, если хочешь кого-нибудь перепеленать по рукам и ногам. В общем, как куст арауста двух глупых адептов, забывших, что растения Рейнсвера обязательно захотят их сожрать.

   Я активно записывала за магистром, боясь пропустить даже ругательство, если вдруг он решит его высказать, но на странице снова вспыхнула бодренькая искорка. От неожиданности я выронила перо, а огонек принялся танцевать, вырисовывая миленькую звездочку. Внутри контура появился разлинованный лист Форстадовского блокнота и новое послание:

   «Я согласен».

   «Куда ты денешься?» – сердито ответила я.

   «Но до конца декады будешь называть меня господином Форстадом».

   «Только сегодня».

   «Седмицу», – воспротивился он.

   «Один день! Предложение действует тридцать секунд», – пригрозила я.

   «Соглашайся, Мажор, и дай нам насладиться высшей магией!» – появилась неряшливая надпись почерком Тильды.

   «?!» – спросил Илай.

   «Читать вас забавно, но тема по вышке сложная», – объяснила подруга.

   Илай промахнулся с заклятьем, и мы, похоже, занимались групповой перепиской! Хорошо, что не поделились со всей аудиторией! Страшно представить, какую речь толкнет Армас, если на грифельной доске прямехонько у него перед носом появится чужой милый треп.

   «Форстад – ты бездарь!» – печально заключила я.

   «Господин Форстад!» – немедленно поправил он.

   «Заткнитесь все!» – письменно гаркнул Ботаник.

   И только Бади, сидевший к нам бритым затылком и, видимо, мысленно подыхавший от хохота, поднял вверх большой палец. Мол, вы двое вообще мужики, даже если одна из вас девушка!

   Взволнованное девичье трио в полном составе ждало меня возле столовой. Пока нормальные адептки (я) ломали зубы о гранит магических наук, клуб поклонниц Мажора прихорашивался и накручивал локоны для знакомства самой большой занозой академии Дартмурт.