В военную академию требуется - Мамаева Надежда - Страница 57

— Раз вы пришли в себя, то я доложу ректору, что вы в состоянии побеседовать с ним. — В голосе целительницы было слышно неодобрение.

Я кивнула, стараясь осмыслить только что услышанное. Хотя мне бы предыдущее осознать.

Ректор пришел спустя четверть удара колокола. И время ожидания показалось мне изощренной пыткой. Я не хотела верить в происходящее. И все же…

— Крисро, рад, что ты пришла в себя… — Анар скупо улыбнулся и присел на стул рядом с постелью. — Крис, знаешь, почему я ненавижу брать в академию магинь?

— Мы слабее? — предположила я.

— Нет, — процедил он. — Вы имеете отвратительную привычку беременеть. И эта ваша беременность позволяет вам требовать от меня возвращения своей клятвы. Вот так. Тратишь на вас несколько лет, тренируешь, натаскиваешь, а потом слышишь: «Я хочу оставить этого ребенка». И все. Я не вправе требовать от курсантки избавиться от него. Потому что, скорее всего, у нее родится маг. А учитывая уровень дара матери (сюда слабые не поступают), это будет сильный маг… И в Темных, и в Светлых землях такими детьми дорожат.

Он замолчал. Я тоже не проронила ни слова. Пауза затягивалась. Анар вздохнул и решительно поставил на тумбочку, стоявшую в изголовье, пузырек с пилюлями.

— Одной будет достаточно, чтобы вытравить плод. И только тебе решать, выпить ее или потребовать от меня возвращения своей клятвы. Но учти, что ты совершила покушение на верховного инквизитора и, если ты выйдешь из ворот академии, случиться может всякое. Я же обязуюсь, что сумею защитить тебя от Черного Ворона.

Я задержала взгляд на пузырьке, а потом бесцветным голосом спросила:

— Где Риг?

— В карцере. Его заковали в антимагические браслеты, чтобы не разнес все вокруг, — сурово отчеканил Анар.

И, не дожидаясь моего второго вопроса, сообщил:

— Кстати, верховный инквизитор в городе. Остановился в гостинице и заверил меня, что ему понравился здешний воздух и климат.

Ушел ректор не прощаясь.

Я потянулась к бутыльку с пилюлями и задумчиво посмотрела на этикетку.

Предстоял самый сложный выбор, который мне когда-либо нужно было делать.

Темное стекло было холодным. Внутри — дюжина пилюль. Небольших. Так что даже запивать не потребуется. Просто проглотить. Просто…

К бездне! Ничего не просто! Я ударила кулаком с зажатым бутыльком по одеялу. Слова Анара были жестокими, но логичными. А выход, к которому он подталкивал, — правильным. Для него — правильным. Ведь задача ректора — получить в итоге сильного порубежника, лишенного эмоций, готового умирать, выполняя свой долг. Если я выпью эту демонову пилюлю, я стану именно такой. Не сейчас, не сразу… Но с этим ребенком я потеряю часть себя.

Я обессиленно откинулась на подушки. Прикрыла глаза и заставила, именно заставила себя представить, что будет после того, как я проглочу этот яд.

Я останусь в академии, и до меня не сможет добраться Черный Ворон. Получу отсрочку на семь лет до выпуска. А потом выйду из этих ворот и начну уничтожать тварей бездны.

Но смогу ли я при этом взглянуть в глаза Рига? Нет.

Если я убью нашего ребенка, я предам не только светлого. В первую очередь я предам себя. Признаю, что сожалею обо всем случившемся между нами, а значит, солгу сама себе. И это знание останется со мной до самого конца.

Сейчас я старалась думать именно о жизни, что зародилась у меня внутри, но мысли невольно возвращались к тому, кто ее подарил. Риг.

Любила ли я его? Да.

Ненавидела? Да.

За то, что он — сын своего отца. За то, что не сказал правду сразу. Ведь, узнай я раньше, может, все сложилось бы иначе… Хотя нет. Я бы, наверное, все равно его полюбила, если бы не убила раньше.

Осознание, что Риг только сын Черного Ворона, но не сам Черный Ворон, приходило тяжело. Проще всего было обидеться, щедро одарить ненавистью Рига, как и его отца… Но что будет, когда волна злости схлынет? Я останусь выжженной пустыней. Буду существовать…

— Да пропади оно все!

Бутылек разбился о стену, брызнув тысячей осколков. Видимо, со злости я вложила в удар еще и магию: в месте удара поползли морозные узоры.

На звук тут же прибежала целительница. Увидела картину, глянула на меня внимательным взглядом, словно насквозь прожгла, и все поняла без слов.

— Может, оно и к лучшему, деточка. Не женское это дело — война. Я сейчас тут все приберу. Лежи, лежи, милая. Тебе волноваться нельзя.

— Где моя одежда? — бесцветным голосом спросила я.

— Да в тумбочку я убрала… — проговорила целительница и осеклась: так резко я соскочила с кровати.

Лихорадочно начала перебирать вещи. Нашла браслет. Что ж, я сделала свой выбор. Теперь черед Рига.

Прятаться всю жизнь от Черного Ворона я не собиралась. Верховный инквизитор — это моя ненависть, а не мой страх. И только его кровь погасит костер, что бушует в моей душе. А уж примет или нет после этого меня Риг — решать ему.

Я пожирательница душ. И сегодня я использую свой дар.

Оделась я быстро и, несмотря на причитания целительницы, решительно вышла из палаты. Она попробовала меня удержать. Куда там. Тьма разлилась во мне. Тьма бушевала. Черный источник бурлил. Сейчас мне не нужны были заклинания, чтобы смести со своего пути любую преграду.

В город. В демонов постоялый двор, где инквизитору так понравился целебный горный воздух. Но сначала мне нужно увидеть Рига.

Я уже выходила из лечебницы и даже взялась за дверную ручку, как с другой стороны двери долетел обрывок разговора. Видимо, кадеты стояли на самом крыльце.

— …а что, и в эти выходные нельзя покидать академию будет? Вроде военное положение в городе сняли. Поймали того преступника, Айка Линга. Он в переулке старьевщиков скрывался. В лавке лепрекона какого-то… — Голос говорившего был смутно знаком.

— Его-то поймали. Да теперь другое. Твари, которые под завалом не погибли, все как одна взбесились. Разбежались по ходам и пещерам, которых в горе тьма. А вчера все дружно ринулись по ходу нереиды в академию. Ворота зала переносов запечатали заклинанием, но на нижний уровень все равно ходить не стоит… — А вот этот настырный тенор я узнала бы из многих. Рейзи.

— Зато практику по тварям бездны отменят, а это даже лучше, чем увольнительная, — мечтательно протянул первый.

На миг кольнуло странное предчувствие: этот маг, которого все же поймали в лавке лепрекона… Он ведь, как и инквизитор, в первый миг принял меня за маму.

Но я тряхнула головой, решительно прогоняя мысли, и толкнула дверь.

— Крис! — радостно изумился Рейзи, держа в руке букет. — А мы вот тебя проведать пришли… — И всучил мне веник из роз. Огромный.

Интересно, теперь он оранжерею ограбил?

— Это тебе. Специально посыльным из города доставили, — гордо возвестил темный.

Вторым оказался его друг. Тоже с букетом. Правда, поскромнее: фиалки.

Вот только едва ли не через пару мгновений, как оказались в моих руках, цветы превратились в ледышки.

Темные, не сговариваясь, синхронно сделали шаг назад.

— Кри-и-ис… — настороженно протянул Рейзи. — По-моему, у тебя магический срыв. Может, лучше остаться в лечебнице?

— Я в полном порядке, — отчеканила я холодно. Видимо, слишком холодно: по косяку тут же поползли узоры инея. — А теперь извините, но мне нужно идти.

Машинально отдала оба замерзших букета Рейзи, который от неожиданности их принял.

— Ты это видел…

— Да… Она либо тут все разнесет…

— Либо это сделает Риг. Не зря его в кандалы заковали.

— Надо бы и ее тоже…

— Дав…

Но до чего они договорились, я не услышала, потому что уже бежала к карцеру, где сидел светлый.

Заглянув в несколько окон, я обнаружила Рига в той самой камере, которую когда-то он украсил карикатурой коня в пальто, крота и акулы.

Он сидел, прислонившись спиной к стене, с закрытыми глазами и с массивными кандалами на руках. Едва я тихо прошептала: «Риг», как он вскинул голову.

Миг — и светлый уже стоял у решетки и смотрел снизу вверх. Узкое окно было лишь на ладонь выше земли.