S-T-I-K-S. Закон и порядок (СИ) - Уленгов Юрий - Страница 9

И только проделав все эти действия, я понял, что надо сменить магазин в пистолете. Запасной у меня оставался всего один, я вставил его в ПММ, не забыв упрятать пустой в карман брюк. Мало ли, пригодится. Закинул ремень «ксюхи» на шею, и принялся выбираться из оврага.

Глина оказалась сырой, скользкой, а земля у самого верха начинала осыпаться, попадая в туфли и заставляя спускаться вниз. Пришлось трижды искать новое место для подъема, прежде чем удалось выбрать относительно удачное. Правда, и в этот раз триумфального восхождения не вышло, под самый конец я споткнулся и только чудом не повторил путь только что застреленного безумца.

Осознав, что так дело не пойдет, я решил двигаться вдоль склонов оврага, в надежде, что в дальнейшем они его станут чуть менее крутыми. Сказано – сделано, и я двинулся параллельно руслу протекающего по дну ручья. На секунду мелькнула мысль напиться из него, но наклонившись и зачерпнув горсть водички, я уловил резкий запах бензина и тут же передумал. Похоже, что бак УАЗа оказался пробит, и топливо вылилось в воду.

Напиться бензина и умереть в муках мне не улыбалось, поэтому я вытер руки о заднюю часть брюк и зашагал в сторону, куда смотрела морда «бобика», прикинув, что так меньше шансов встретиться с разделавшимся с продавщицей монстром.

***

Километра через три овраг внезапно превратился в балку. Выглядело это странно: суглинистые склоны резко становились менее крутыми и покрывались травой и кустарниками. Причем, росла зелень по строгой прямой линии, будто кто-то очертил ей границу невидимым карандашом.

Впрочем, я уже успел немного привыкнуть к выкрутасам пространства, вспоминалось, как грунтовка превращалась в асфальтовую, а та переходила в дорогу из щебенки. Корни травы укрепили почву, грунт больше не осыпался под ногами, поэтому я без всяких проблем выбрался из чертовой западни и оказался на ровной и хорошей асфальтовой дороге.

Проблемы были другого рода. Пить хотелось безумно, язык разбух и, казалось, не помещался во рту, а пыльный воздух сушил глотку и глаза, но я продолжал упрямо гнать мысль о том, чтобы напиться из ручья. Если бы встретил родник, конечно, напился бы, не задумываясь, а употреблять воду, которая течет через хрен знает какие места, собирая в себя все возможное, не хотелось. Я не юный натуралист, но даже мне понятно, что употреблять такую воду не стоит.

Жгут я к тому времени снял, убедившись, что кровь не пропитывает повязку. Хотелось снять бинты и посмотреть, что там, но я решил подождать с этим, рано еще. Да страшновато было, если честно: вдруг увижу, что превращаюсь в такого же зомби. Чувствовал я себя так, будто действительно готовлюсь сменить сторону и пополнить ряды бродящих по поселкам безумцев.

Я медленно побрел по дороге, надеясь добраться до ближайшего населенного пункта. Об укрытии уже не думал, все мысли были только о воде. Если не колодец найти, то хотя бы пару баллонов на кухне какого-нибудь из домов… Почему-то вспомнилась река неподалеку от Суража, куда один мы один раз выехали купаться с парой наименее противных мне парней из управы, да тремя девчонками – знакомыми одного из них. Мысли перескочили на ниагарские водопады, а потом почему-то на фильм о «Великой тайне воды».

Говорят, что без воды человек может прожить трое суток. В лабораторных условиях, при идеальной температуре и влажности, конечно, подольше, дней пять, и, вроде, я не пил всего несколько часов, но не мог думать ни о чем, кроме живительной влаги.

Еще донимала головная боль. Стоило резко повернуть голову, как мир начинал вращаться вокруг своей оси, будто я перекатался на каруселях. Видимо, удар о руль оказался сильнее чем я думал. Да и в целом падение в кювет не могло пройти бесследно.

Плюнув на все, я остановился и уселся на обочину. Снял с себя сверток из куртки, извлек из него трофейную флягу, отвинтил крышку и сделал глоток. Жидкость оказалась премерзкой, основой явно служила водка, да еще и теплая, но ведь и в ней содержится шестьдесят процентов воды, верно?

Проглоченное сразу же запросилось наружу, но я усилием воли унял разбушевавшийся желудок. Как ни странно, но это помогло, в животе резко потеплело, и мне захотелось выпить еще.

В этот раз я приложился к фляге от души, сделав пять или шесть больших глотков, высосал примерно половину от того, что было в емкости. С сожалением оторвался от напитка, завинтил фляжку. Пойло больше не казалось противным, шло легко, будто рвотный рефлекс отключился.

Посидел с полминуты, не понимая в чем соль. Жажда исчезла, будто ее не было, легкий ветерок приносил прохладу и даже головная боль отступила. И, что немаловажно, не имелось ни малейшего признака опьянения. Будто не шмурдяка какого-то наглотался, а хорошей минеральной воды выпил.

Просто амброзия какая-то, нектар, а не алкоголь. Надо бы выяснить, что это за коктейль, может быть, рецепт разузнать. Правда, сварганить бы его на чем-нибудь менее противном, чем водяра, я дорогую-то не особо люблю, а тут настоящая сивуха.

Не без сожаления упрятав флягу обратно в импровизированную котомку, я поднялся и двинулся дальше. Дорога хорошая, ровная, по такой бы ездить и ездить, только вот не на чем. Остается только тащиться на своих двоих, мерно перебирая ногами. Правда и сил прибавилось, если в овраге я думал, что вот-вот свалюсь, то сейчас шлось легко.

Даже захотелось песню какую-нибудь затянуть на манер маршевой, хоть раньше за мной таких пристрастий и не наблюдалось. Во дела!

Помимо покрытия необычайного для средней полосы России качества в дороге удивляли еще дорожные знаки. Каждый из них почему-то дублировался, причем располагались они едва ли в метре друг от друга, смотрели в одну сторону, и не имели вообще никаких отличий.

За час движения я не встретил ни одного поселения. С одной стороны, от дороги, насколько хватало зрения, было видно поле, с другой – тянулась та самая балка, из которой я выбрался. Примерно через километр она закончилась, зато в поле зрения появились станки-качалки, сейчас неподвижные.

Ну, если здесь добывали нефть, то понятно, откуда деньги на хороший асфальт и двойной комплект дорожных знаков. Хоть деньги с добычи, наверняка, и уходят в столицу региона, а потом дальше, в Москву, что-то все равно к рукам прилипает. Хотя сакральный смысл дублирования знаков был мне все равно непонятен.

А потом лафа закончилась. Хороший асфальт будто обрезали, а дорога превратилась в техническую, из разбитых колесами грузовиков бетонных плит, стыки между которыми были кое-как засыпаны песком. И я был готов поставить все свое небогатое имущество на то, что не могла эти дороги раньше прилегать друг к другу.

И не только потому, что асфальтовая была хорошей четырехполосной трассой, а на «техничке» едва ли смогли бы разъехаться хотя бы две машины. Дело в том, что с этой стороны от невидимой границы находилось поле, пшеница на котором гнулась к земле под весом колосьев, которые уже пора было убирать, а с другой стороны раскинулся лес, деревья в котором уже успели пожелтеть и лишиться изрядной части крон.

Как такое возможно, я придумать не мог, потому просто двинулся дальше и уже через полсотни метров попал на развилку. Указательного камня с надписью не нашлось, да и былинный богатырь из меня был никакой, поэтому я свернул направо и решил, что впредь буду каждый раз выбирать правую сторону. Если считать повороты и запоминать ориентиры, то дорогу назад я найду всегда.

Правда, не успел я пройти по выбранному пути и полукилометра, как понял, что придется разворачиваться. Лес неожиданно расступился, а дорога стала спускаться вниз, в карьер гигантского размера. Похоже, что когда-то здесь добывали камень, который и возили по этой самой технической дороге.

На дне карьера разлилось небольших размеров озерцо, где-то рядом ржавели дробилки, молотилки и прочие сеновязалки. Делать там мне было нечего, ни еды, ни воды быть не могло, а купаться в озере я желанием не горел.