Северная корона (СИ) - Ольховская Влада - Страница 32

— Вот! Ну вот же! — оживился Номад. — Как нам получить эту технику?

— Никак.

— Вы издеваетесь?! — крикнула Крита.

— Спокойно, — осадил ее Номад. — Будем говорить по делу, мы здесь не враги друг другу. Госпожа Деон, поясните, пожалуйста, почему мы не можем получить помощь.

Лукию, кажется, невозможно было задеть ни криками, ни оскорблениями. Ее даже не интересовало, по делу эти оскорбления или нет. Она сидела перед ними все такая же аристократично спокойная и всем своим видом показывала, что она одна способна справиться с целой армией.

— Не я отвечаю за выдачу оборудования, — ответила она. — Я лишь могу подать заявку, указав, почему ваша планета достойна помощи. Причина обязательно должна быть весомой.

— Того, что здесь больше двух тысяч человек, недостаточно?!

— Нет. Флот не занимается благотворительностью. Чтобы вам оказали помощь, необходимо доказать, что эта планета может быть полезна, что есть смысл развивать ее и поддерживать здесь разумную жизнь. Чем богата Арахна? Что скрыто в ее недрах? Что здесь такого, чем вы сможете заплатить за помощь?

— Возможно, это и есть, но мы не знаем наверняка, — указал Номад.

— Верно. Чтобы узнать наверняка, необходимо проводить исследования, точно знать, что находится в джунглях, в реке и под землей. Когда мы будем улетать, вам останется передатчик для связи. Как только найдете что-нибудь ценное — зовите.

— Но мы не успеем… и вы знаете, что мы не успеем. Все, что необходимо для жизни, закончится в колонии раньше, чем будут первые результаты.

И снова на красивом лице Лукии не мелькнуло и тени эмоций.

— Да, это очень вероятно. Чтобы добиться весомых результатов, вам нужно было начинать работать лет десять назад. Но все равно пытайтесь — это лучше, чем пассивное принятие смерти.

Ей казалось, что участь поселения уже предрешена. Она видела, в каком состоянии оборудование, как ведут себя люди, и она не верила в них. Но это как раз понятно, Лукия не знала, что произошло раньше. А в совете знали — и все равно не вспомнили.

Все, кроме Блейна.

— Не спешите, возможно, нужные исследования уже есть! — объявил он.

— Что вы имеете в виду?

— Ими занимался один человек, но… результаты его работы не здесь. Госпожа Деон, сколько вы готовы подождать на нашей планете?

Блейн понимал, что нужно действовать сейчас. Если пришельцы улетят, ничего им не оставив, люди в поселении просто сломаются. Они, лишенные надежды, скорее поубивают друг друга, чем исследованиями займутся! Другое дело — если у них сразу будет вера, что в колонию вот-вот прибудет оборудование, с помощью которого можно наладить здесь нормальную жизнь.

— Срок нашей миссии не ограничен, — отозвалась Лукия. — Но для того, чтобы остаться, мне нужна причина.

— Она у меня есть!

Ему было тяжело рассказывать о том, как они поступили с Фостером Ренфро, и стыдно — бесконечно стыдно. Блейн уже знал, что никогда не простит себя за это. Ему было трудно смириться с изгнанием отца, даже когда он думал, что тот — просто старый безумец, который вредит поселению. Однако теперь, когда могло оказаться, что один лишь Фостер и был прав, чувство вины вернулось с новой силой.

И все же Блейн готов был нести этот груз на своей совести и даже принять любую кару, если бы это помогло спасти поселение.

— Мой отец работал всю жизнь, причем начинал он не на пустом месте, он продолжил работу своего отца, моего деда, — завершил свой рассказ Блейн. — А мой дед был главой научного отдела на «Хелене»!

— Да, это серьезно, — задумалась Лукия. — Но нельзя ли сказать, что исследования Фостера Ренфро пропали вместе с ним?

— Это возможно, но не обязательно! Он не зря забрал все с собой, он хотел спасти свою работу!

Спасти в том числе и от своего сына. Это ранило Блейна сильнее, чем он ожидал.

— Не хочу вас расстраивать, но он, скорее всего, мертв.

— Я знаю, — кивнул Блейн. — Но я уверен в своем отце. Он ценил эту работу больше жизни! Он наверняка нашел способ сохранить ее.

— Значит, эта работа где-то в джунглях, которых вы боитесь больше смерти.

— Не в этот раз. Я лично готов отправиться в экспедицию, чтобы найти тайник моего отца.

Если бы раньше ему сказали, что он будет вот так рваться в джунгли, Блейн бы лишь рассмеялся. Но сейчас ставки были слишком высоки. Зачем бояться смерти, если без помощи пришельцев она станет неизбежной для всего поселения? Блейн готов был рискнуть ради своих людей — и ради Фостера.

— Нет никаких гарантий, что его работа будет ценна для нас и даст вам право на помощь, — отметила Лукия.

— Я знаю, но это все равно наш лучший шанс. Поэтому я прошу вас о времени! Дайте мне столько дней, сколько сможете, и если я не вернусь — тогда улетайте.

— Тебе нельзя ходить в джунгли, — испугалась Крита. — Ты не вернешься оттуда, как не вернулся Фостер!

— Я должен попытаться.

— Она права, — указала Лукия. — Вы один не справитесь, да и с отрядом местных патрульных — тоже. Ваша боевая эффективность предельно низка, ее достаточно лишь для выживания на границе охраняемой территории, и то не всегда. Но если вам помогут мои люди, надежда еще есть. Об этом сейчас говорить рано, мне необходимо обсудить все с командой. Мы дадим вам окончательный ответ сегодня вечером.

***

Меньше всего на свете Альде хотелось идти в джунгли. Все остальные просто видели, что это страшно и опасно, а она это чувствовала! Жизнь, порожденная Арахной, странная, дикая и опасная, казалась ей бездной, способной попросту поглотить ее. Так что Альда совершенно точно знала, что туда не надо соваться.

И знала, что пойдет.

— Мы должны помочь им! — объявила она. — Я пойду с Блейном!

У нее даже получилось произнести это уверенно. Тут главное — не думать о том, что могут с ней сделать обитатели джунглей…

— Исключено! — взвился Стерлинг.

— Почему это?

— Это важное стратегическое решение, перед его принятием должна просчитываться вероятность на успех. Но слишком молодые солдаты, конечно же, этого не делают, руководствуясь лишь сантиментами.

Альда почувствовала, что краснеет.

— Я не только сантиментами руководствуюсь, я действительно хочу это сделать!

— О да, «хочу» — это очень разумный аргумент!

— Я тоже хочу, — заметил Киган. — Поэтому и пойду с ней.

— Еще один!

— Примерно 8,9 %, - невозмутимо объявил Киган.

Стерлинг, явно приготовившийся к долгой гневной тираде, наконец смутился:

— Что?

— Вероятность успеха этой операции — 8,9 %. Как видишь я, даже будучи в твоем представлении полным идиотом, способен это рассчитать. Все, формальность выполнена, можно планировать миссию.

— Ничего не выполнено! Меньше десяти процентов — ни о какой миссии и речи быть не может!

Тут уже настал черед Кигана возражать:

— Э, нет, это не так работает. Инструкция предписывает нам просчитывать вероятность успеха и оценивать все риски. Но финальное решение все равно принимается по ситуации. Я точно знаю шансы на успех, теперь вот и Альда услышала. И все равно мы готовы пойти.

Альда понятия не имела, почему он делает это: ради нее или потому что ему так хочется. С Киганом никогда не угадаешь! Но она была рада, что он все еще на ее стороне.

— Это чистое безумие, — бушевал Стерлинг. — Почему все отказываются замечать очевидное? Эта колония ничего не стоит… Да здесь и колонии нет! Это просто кучка людей, которые только и могут, что ждать спасения. Бесполезные паразиты!

— Достаточно, — прервала его Лукия. — Эти люди не виноваты в том, что оказались в такой ситуации. Не нам их судить.

— Капитан, только не говорите мне, что поддерживаете эту безумную миссию! Ее шансы на успех, уверен, даже меньше, чем назвал Киган!

— Нет, я согласна с его оценкой. Существует четкий алгоритм оценки риска, и Киган воспользовался им. Что же до того, можно или нельзя начинать миссию, если шансы меньше десяти… В инструкции есть еще один пункт, который вы постоянно упускаете, Витте. А именно: сделать все, что возможно, для спасения жизней. К этому и стремятся Рэйборн и Мазарин.