Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила - Страница 27

Спустилась вниз и на первом этаже столкнулась с нашей соседкой. Как назло.

— Сашенька, - она удивленно моргнула, оглядывая мою одежду, и еще удивленнее смотрела, как я направляюсь к выходу. - А ты куда? Ты почему в таком виде? И не дома?

— Дверь захлопнулась, - плечами пожала и слабо улыбнулась, на ходу придумав легенду. - А Марата дома нет.

— А что ты не дома была?

— Вышла посмотреть, что в почтовом ящике лежит.

— Ааа, - бдительность соседки была усыплена. - А ты куда?

— Да я к знакомым. У них должен быть ключ.

— Иди ко мне домой и позвони им. Пусть они его привезут.

— А у них нет телефона, - не моргнула я глазом. - Придется идти. Тут недалеко.

— Давай спасателям позвоним.

— Они дверь выломают. Что я потом Марату скажу? - трогательно, подражая Ксюше, хлопнула ресницами и потупилась. - Надо сходить.

— Куда ты в таком виде? - запричитав, указала рукой на мою одежду. - Простудишься ведь. Давай пока у меня посидишь, чайку попьешь, а потом и брат твой приедет. У него же есть ключи?

— Он поздно приедет.

Сначала я не оценила ее предложения. Но подумав, решила, почему бы и нет? Посижу у нее, придумаю что-нибудь. Возможно, у нее есть какая-то одежда. Я попрошу у нее что-нибудь на время, исключительно чтобы дойти до друга семьи, а там меня и след простыл. Пусть с ней потом чурка разбирается. Меня это не должно волновать.

— Ну ладно, - согласилась, делая шаг по направлению к ее квартире. - Давайте подожду. Спасибо большое.

— Не за что, дочка, - она пропустила меня внутрь и закрыла дверь. - Проходи. Сейчас чайник включу.

Пока она хлопотала на кухне, я осматривалась. Планировка почти та же, что и у нас, вернее, у Марата. Только комнат не две, а одна. Дверной проем завешан причудливой шторкой, на трюмо много статуэток. Запах еще в квартире был такой странный, но не противный.

Несколько часов пришлось провести в обществе бабульки. Я натужено улыбалась, так что болели щеки, кивала периодически и посматривала на часы. Наконец, решила:

— А у вас нет пальто какого-нибудь? Мне только дойти, и я вернусь сразу.

Она неуверенно замялась и отвела глаза. Одно дело чаем напоить, другое - давать что-то, пусть и на время. Ее кошка, спящая в углу, подняла голову и мяукнула.

— А брат твой скоро приедет?

— Нет, - расстроила я. - Поздно-поздно вечером.

— Ему позвонить нельзя?

— Нет. Он работает, а номер я не знаю.

Она тяжело вздохнула, поднялась, отставила чашку и принесла пальто. Обычное серое, драповое, не новое.

— Держи. Занесешь потом?

— Конечно-конечно, - заверила я быстро. - Как только ключ заберу.

На часах было уже восемь вечера, и мне оставалось надеяться, что ломбард работает. Так даже лучше - не придется искать зимнюю одежду. Эту - я возвращать не собиралась. Пусть “брат” разбирается.

Торопливо попрощалась, еще раз пообещав, что непременно вернусь, и вылетела на улицу. Было холодно. Если днем снег подтаял, образовав слякоть и грязь, то теперь месиво начало замерзать, и я через каждые пять-шесть шагов скользила, норовя упасть. В одних тапках было холодно, и ноги себе отморозила почти сразу.

В магазине на меня странно косились, но тут же отворачивались. Никому особо не было до меня дела. В кабинке ломбарда сидел хиленький мужичок с крохотными глазками. Завидев меня, он поднял брови и вопросительно уставился.

— Скажите, за сколько я могу ее сдать? - сняла цепочку и передала ему в руки.

— Только цепочка или с кулоном?

— Все вместе.

Он очень долго рассматривал и изучал украшение, а потом украдкой меня разглядывал. Все понятно. Стоит перед ним ребенок, и он думает, что может меня развести. По глазам вижу. Только не на ту напал. Наконец, мужик назвал сумму, втрое меньше минимума.

— Издеваешься? - процедила я, снимая маску доброй и послушной девочки. Та маска осталась в квартире у Марата. И мне уже не понадобится. - Ты меня за дуру держишь, мужик?

Мой тон был холодным, расчетливым и никак не подходил для скромной девочки. Мужик выпрямился во весь свой небольшой рост и приосанился.

— Девочка, я и так завысил цену. Если не нравится - иди в другой ломбард.

— Это белое золото высшей пробы, и ты хочешь мне заплатить за него копейки. Ты совсем оборзел?

Вот теперь он понял, что со мной связываться не надо.

— А откуда у тебя это? Ты ребенок еще. Сейчас-сейчас, - лихорадочно забормотал он, не выпуская украшение, и потянулся за телефоном. - Я в милицию еще позвоню. Украла небось.

— Не украла, - прозвучал позади меня успокаивающий бас Марата. - Это ее. Но мы закладывать и продавать ничего не будем. Отдайте.

Оценщик пригнулся, чтобы в окошке разглядеть говорившего, и после того как увидел - звонить передумал. Одно дело девчонка, которую можно запросто обвести вокруг пальца, другое дело - угрожающий массивный кавказец у нее за спиной, которого обмануть не выйдет. А если я вдруг ему родственница, то когда чурка узнает, что меня пытались развести, вообще неизвестно, что будет.

Эти безрадостные мысли на стареньком лице отражались бегущей строкой. Я бы посмеялась, не будь обижена и зла. Убегать и привлекать к себе внимание смысла не было. Сейчас Марат у меня заберет и украшение, и пальто, а потом вытолкнет на улицу. Приятного от такой мысли мало.

— Да заберите ради бога, - цепочку поспешно вернули, и Марат, опередив меня, ее забрал и положил к себе в карман. Вот о чем я говорила. - Тоже мне…следили бы за ребенком лучше.

— Обязательно.

Марат обхватил мое запястье и потащил меня к выходу. Я не сопротивлялась, потому что глупо им бесполезно, тем более, народу рядом достаточно много. У крыльца магазина стоял жигули.

— Садись.

Я села, сложив сжатые в кулаки ладони на коленях. Марат на меня не глядел, довез до дома, так же за руку вывел и позвонил в дверь соседки. Старушка быстро открыла, как будто стояла и ждала, когда чечен позвонит.

— Нашел ее? - с улыбкой спросила бабулька, умильно меня разглядывая и забирая любезно отданное пальто.

— Нашел. Спасибо, что пригласили ее к себе, - благодарно улыбнулся чечен. Он был мягким и вежливым, что резко контрастировало с силой, с которой он сжимал мое запястье.

— Да не за что. А то представляешь, стою, смотрю - Сашка бежит. В одной кофточке на улицу. Думаю, что-то неладно, наверное. Ты в следующий раз аккуратнее. И ключи так не забывай.

— Я прослежу, - двусмысленно пообещал Марат. - Еще раз спасибо.

К моему удивлению чечен повел меня домой. Я на него не обращала внимания и делала вид, что его нет.

— Тапки сними, - приказал чечен. Я не глядя, скинула их в разные стороны и застыла. - Вперед пройди.

Все как в старые добрые времена - я в углу на диване, Марат - на кухне. Он не выгонял, что странно, и не орал. Мне было плевать - я отогревалась.

— Иди пить чай с малиной. Еще заболеешь, и мне с тобой возиться.

— Не хочу, - обиженно буркнула.

— Что опять? - закатил глаза чечен.

— Ничего. Отдай мою цепочку.

— Не отдам.

— Она моя!

— Ты ее продать хотела, - цинично заметила Марат.

— Ну и что? Она моя. Хочу - продаю, хочу - нет. Тебе то какое дело?

— Я с тобой сейчас по-хорошему разговариваю, - вся его наигранная хорошесть и добрый настрой с каждой секундой все больше сходили на нет. - Что у тебя за привычка выводить меня из себя?

— Ты брехло, - процедила я со злостью.

— Что ты сказала? - желваки у чечена дернулись.

— Брехло, - уверенно повторила я.

Я вздрогнула и сильно зажмурилась, когда в паре сантиметров от уха в стену врезалась ваза. Открывать глаза было страшно.

Марат не умел просить прощения. Вообще. Я даже сомневаюсь, что хоть раз он это делал. В детстве - возможно, и то вряд ли. Он предпочитал не унижать себя словами. Если был не прав - исправлял. Но признавать вину - нет. Справедливости ради стоит сказать, что и я такая. Просить прощение мне несвойственно и диковато. За что просить? За то, что делала, как хотела? Бред. За то, что кого-то подвела? Каждый за себя.