О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 304
- Предыдущая
- 304/349
- Следующая
Возле стойки сидел только один худой парень в заплатанной черной робе. Маркурио кивнул ему, приняв за ученика какого-нибудь «дикого» волшебника, пролезшего в город погреться, и опустился на соседний табурет.
Прибежала запыхавшаяся Хульда, быстро выдала заказы и унеслась обслуживать зал – ее работницы не справлялись.
За кружкой медовухи Маркурио разговорился с соседом по стойке и напрочь забыл, что хотел пить в большой компании. Парень представился как Сэм (имя он произносил скорее как «Сам») Гэвин и сказал:
– Хорошо тут у вас, в Вайтране. Замечательный мед по дешевке продается.
Маркурио в ответ признался, что он в Вайтране относительно недавно и пока не знает, надолго ли еще задержится.
– А про медовуху это ты верно подметил, – продолжил волшебник. – Я раньше-то в Рифтене жил, там с медом Хоннинга большой напряг, в основном Черновересковый продают…
– Фу! – скривился Сэм.
– Ага, а еще он дорогой, собака. Даже в Рифтене, хотя там и делается. – Маркурио глотнул местного варева, удовлетворенно вздохнул и проговорил: – Раньше-то мне казалось, что пойло Мавен хорошее, да только все познается в сравнении: ее «Отборный» мед в синих бутылках по сто септимов за штуку стыдно вместе с Хоннинговым упоминать.
– Сто септимов!
– Ага. Давай-ка еще глотнем прохладненького.
Опустошив емкость, Сэм вытер губы рукавом, рыгнул и сказал:
– Вижу, ты любитель крепко выпить. – Он наклонился вперед и предложил: – Как насчет дружеской попойки на спор? На кону – чудный посох.
Маркурио окинул тощую фигуру нового приятеля взглядом:
– Не жалко посох-то? А то ведь шансов у тебя никаких.
– Ха! – Парень ухмыльнулся. – Слова, слова. Давай разливай!
Медовуха лилась рекой, кружки опустошались раз за разом, причем Маркурио, к его радости, лидировал в этом деле с большим отрывом. Отстающий, впрочем, не выглядел сильно расстроенным.
В конце концов настал момент, когда Сэм, с трудом допив порцию, отставил кружку и вздохнул:
– Пожалуй, мне уже хватит.
Маркурио довольно засмеялся. До его предела было еще далеко – в голове лишь слегка шумело, да и радость победы затмевала любые неудобства. Про обещанный в качестве приза посох волшебник и думать забыл.
– Слушай, – вдруг загорелся Сэм, – я знаю одно отличное место, где можно продолжить!
– А здешнее тебя чем не устраивает? – Маркурио кивнул в зал. – Кстати, надо немного подождать, пока нордские девочки наберутся. Станут весьма сговорчивыми.
– В том месте, куда я тебя хочу отвести, девочки сговорчивые всегда, и не только нордские. Ну и главное достоинство – все бесплатно!
Повторять дважды Маркурио не надо было, особенно понравилось ему про «бесплатно». Он схватил свою одежду, бросил несколько монет на стойку и поскакал вслед за Сэмом, который уже успел протолкаться к дверям...
Это было последнее связное воспоминание о том вечере. Что случилось после, Маркурио не мог вспомнить, как ни старался. Очнулся он наутро, оттого что какая-то баба лупила его мокрым полотенцем по физиономии – очень больно, между прочим, – и орала:
– А ну просыпайся, пьянь! Живо вставай, кому говорю!
Маркурио застонал, прикрывая глаза от слепящего света, льющегося со всех сторон, и сел.
– Где я?..
– В храме Дибеллы! – рявкнула тетка. – Ты что, вообще ничего не соображаешь?!
– Где?.. – растерялся маг. – Я думал, тут только храм Кинарет…
– Храм Кинарет в Вайтране! А ты – в Маркарте!
Маркурио опешил и, позабыв про головную боль и протерев зенки, огляделся.
Он сидел (а до того, выходит, лежал) на каменном полу в большом помещении, сильно смахивающем на двемерское жилище и украшенном статуями почти голых женщин с цветами лилий в руках. Вокруг царил колоссальный бардак, словно в храм влез мамонт и покрутился тут. Помимо сброшенных с алтарей и полок вещиц и приношений на полу валялись разновеликие бутылки, клочки бумаги, объедки и еще какая-то дрянь. Из глубин памяти всплыла мысль о посохе, и вот как раз его тут вроде как и не было.
Маркурио поспешно вскочил на ноги, но из-за быстрой смены положения голова закружилась, и он был вынужден схватиться за тетку в жреческой рясе с капюшоном. Впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось, что совсем она и не тетка, а девица или молодая женщина.
– А ну не лапай! – возмутилась жрица, спихнув ладони колдуна со своей груди. – Нагадил тут, да еще и пристает! Охамел вконец!
– Я нечаянно… Послушай, а… как я сюда попал?
Женщина сощурилась.
– Ты что, ничего не помнишь? Ни как явился сюда, ни как осквернил храм грудами мусора? – Маркурио скорбно кивнул. – Не говоря уж о несвязных выкриках про свадьбу и козу.
– Че-е-его-о?!
– И даже не помнишь дебоша со статуями?
– А с ними-то я что делал?!
– Попробуй догадаться.
Догадываться Маркурио не хотел. Голова болела все сильнее, во рту словно кошки напрудили, и ему страшно хотелось попить холодной воды и прилечь в прохладную постель. Он пошарил за пазухой – меховой тулуп куда-то подевался, нащупал изрядно похудевший кошель, и предложил:
– Может, я просто заплачу за все, что натворил? Деньгами, я имею в виду.
– Нет, так не пойдет, – возразила жрица, даже не удосужившись поинтересоваться суммой. – Ты не таверну разнес, а святилище Дибеллы, и думаешь просто откупиться деньгами?
– И что же мне тогда делать?..
– Для начала убери тут все. Потом посмотрим.
Ссориться со жрецами не хотелось, себе дороже. Маркурио, постенав и посетовав на горькую судьбу, принялся подбирать барахло с пола, начав с бутылок. Около десятка, с разным вином и медом, были обвязаны за горлышки лохматой пеньковой веревкой, концы которой, в свою очередь, были связаны друг с другом. Получившуюся связку, предположительно, можно носить через плечо. Маркурио уточнил у жрицы, и та подтвердила его подозрения:
– Те, что на веревке – твои. Остальные – из приношений Дибелле. Не вздумай присвоить.
Маг покорно кивнул и робко спросил:
– Был ли со мной еще один парень, его Сэмом зовут?
Жрица одарила его ледяным взглядом и не менее холодно ответила:
– Дибелла учит нас любви и всепрощению, но это не значит, что ты можешь так просто изгадить храм, осквернить алтарь, потом вызнать все, что тебе нужно и уйти отсюда…
– Но ведь я уже прибираюсь!
– Убери тут все до блеска, – не слушая возражений, продолжила женщина, – извинись, и если мы поверим в твою искренность, то поможем тебе. Может быть.
Пришлось подчиниться. Сначала Маркурио собрал в придачу к бутылкам остальной хлам, который девушка определила как принесенный им самим, потом под ее руководством расставлял упавшие вещички по полкам и другим поверхностям. Кстати, глаза притерпелись, и стало понятно, что освещение здесь не такое уж яркое.
Когда волшебник закончил, жрица приказала ему идти вон и возвращаться завтра, чтобы вымыть полы, статуи и маленький бассейничек посреди святилища, в котором еще надо было сменить воду, потому что пьяный Маркурио умудрился заснуть на его бортике, свесив руки на дно и напускав туда слюней. То-то волшебник удивлялся, что у его рубахи рукава до плеч мокрые.
До единственной таверны в городе маг добрался лишь к ночи, замерзнув до крайности, ведь при нем не было никакой верхней одежды, только связка бутылок и маленький узелок с неоднозначным содержимым – чьим-то огромным отрезанным пальцем. Ранее он показал перстище жрице, думая, что это какая-то жертва богине, но та с возмущением отвергла предположение:
– Дибелла в качестве подарков принимает драгоценности, духи, цветы или хорошее вино, а не всякую дрянь! Это ты притащил! В храме подобной гадости не место, убери!
Служительница оказалась права, неподалеку от пальца маг нашел маленькую бумажку, где кто-то набросал текст:
Чтобы починить сломанный посох, нужны:
Палец великана
Святая вода
Перо ворожеи
И внизу подпись: Сэм. Вот тебе и «кто-то».
Уже в таверне, сняв за совершенно несусветные деньги комнату, волшебник просмотрел немудреный список заново и пришел к выводу, что у него почти есть два ингредиента из трех – мутноватой воды можно набрать из бассейна в храме. Кстати, именно в «Серебряной крови» ему сообщили нынешнюю дату – шестое число месяца Начала Морозов. Маркурио обомлел и переспросил, надеясь, что ослышался, но получил тот же ответ.
- Предыдущая
- 304/349
- Следующая