Экспроприатор (СИ) - Лимова Александра - Страница 9

У нас контракт, там пункт о компенсации в случае если фирма Казакова понесет потери по вине аутсорсинга. И компенсация серьезная. Он ее вот удвоил на днях. Спецом для этого, что ли? А ему выхлоп какой?.. Нет, это бред, тут логики нет. Господи, я не смогу… Зимин… Что делать-то?..

Он прицокнул языком и снова откинулся на спинку кресла, как будто подведя итог, что я просто безнадежна.

И у меня едва не бомбануло. Во-первых, мне Зимин шею свернет!

Мать твою, Казаков! Ты что, Дамблдор, что ли? Как ты наколдуешь то, что вопросы будут, но последствия нет?! Это было раз. Во-вторых, я занимаюсь бухгалтерией. Я! Не надо мне говорить, как делать мою работу! Мой гуру просто удавил бы тебя за это на месте! В-третьих… а в-третьих я бы от всего этого отказалась и высказала причины вслух, если бы не была связана обязательством с Ерохиным. И согласно этим обязательствам мне нужен был компромат на СТО Казакова. Но как этого добиться, если он мне не будет доверять и соответственно не даст сунуть нос в черную бухгалтерию?..

Глубоко вздохнула, сверля взглядом перечень фальшивых машин, которые мне нужно будет дописать.

Н-да. Пока мне удается собрать компромат только на себя.

Подняла на Казакова взгляд и невольно похолодела от легкой иронии в его глазах и едва заметной полуулыбке, тронувшей губы. Казалось бы, он прекрасно слышал мой внутренний протест, словно бы я действительно проорала его вслух. Меня мимика подвела? Да быть не может. Тогда в чем дело?

— Мне подождать? — негромко спросил он, вопросительно приподняв бровь.

— Чего подождать? — слишком нервозно взяла листы и это не осталось для него незамеченным — его улыбка стала отчетливой. Унизительной.

— Вашей новой попытки соблазнения, Полина Викторовна. Или сегодня вы не будете меня веселить?

Сука.

Как мне с ним обращаться? Вот как? Он вообще не воспринимает меня всерьез, еще и глумится. Сука.

— Ну, так и? — Казаков вопросительно посмотрел на меня, находящуюся в полном замешательстве. Снова прицокнул языком, чуть откинул голову и, глядя на меня сквозь ресницы, немного устало произнес, — Полина Викторовна, давайте с вами откровенно. К чему были эти ваши попытки вызвать у меня эрекцию? Зачем я вам?

— Потому что вы богатый. — Паузу затягивать было нельзя, поэтому я брякнула первое, что пришло мне на ум.

Фейспалм я сделать не успела. Потому что Казаков, закативший глаза, умел удивлять неожиданными выводами:

— То ли это попытка бывалой хищницы взять меня искренностью, то ли осечка женщины имеющей какую-то другую цель, но избравшей такую избитую стратегию для прикрытия основного мотива.

А вот тут мне стало не по себе. Его срочно надо уводить от этого второго вывода. Поэтому я, тщательно пытаясь сделать голос кокетливым, хлопнула ресничками и по-дурацки хихикнув, произнесла:

— Я же девушка, Владислав Игоревич, у меня всегда много мыслей на уме, одни перебиваются другими, формируя множество противоречивых мотивов и так далее…

А в мозгу билась паническая мысль — пожалуйста, поверь, что я дура! Умная, но дура! Типа вроде шарю, по пиздец тупая! Ну, пожалуйста, мать твою!

Долгий испытывающий взгляд мне в глаза. Я чувствовала, как холодеют мои ладони, но продолжала мило улыбаться, думая, что у меня вот-вот сведет челюсть от напряжения.

— М-м. Все же меркантильная сука. Жаль. Был бы второй вариант, я бы сам с охотой упал в твои сети, Межекова. Люблю задачки на логику. Что ж, — у меня аж коленки задрожали от облегчения, что он поверил в то, что я тщательно ему втюхивала. — Сегодня, в семь вечера, Шевченко семьдесят шесть, первый подъезд. Как подъедешь, позвони.

— Зачем? — не поняла я.

— Зачем любовница нужна? — вот снова это. Снова ровный голос, но отчетливое чувство, что над тобой сейчас заржали. — У тебя же цель захомутать богатого мужика. Разумеется, брак и дети тебе со мной не светят, но в любовницы со всем полагающимся вполне подойдешь. Ты же мне искренне ответила, я тебе тоже. Что не так? От меня цацки-бары-рестораны, все как полагается, ничем не обижу. От тебя то же, что полагается от женщин твоего уровня — круглосуточно говорить мне "да", как только мне приспичит. И на все, что мне приспичит. Пойдем по классике — машину тебе надо?

— У меня есть.

— Какая?

— БМВ, эм пятая.

— Новый кузов?

— Да.

— Значит, максимум прошлого года и стоит от семи лямов. — Он смотрел на меня оценивающим взглядом, а у меня на языке так и вертелось язвительное "потянешь такую шлюху, Владислав Игоревич?" — Подарили, верно?

— Да. — Честно ответила я и мне почему-то стало очень смешно. — Тоже богатый мужик. Был.

— Разорился и ты ушла?

В принципе… можно сказать, что душевно разорился и я ушла. Так что я смело кивнула, и, не удержавшись прыснула, хотя ситуация, в общем-то была печальная — меня тут как шлюху позиционируют и общаются со мной соответственно, а я сижу радуюсь. Пиздец. Но правда смешно.

Казаков мой настрой воспринял по своему, вероятно, как довольство, что мне милостиво позволили с ним трахаться за деньги, скучающе зевнул и встал из-за стола, накидывая на плечи куртку и одновременно роясь в телефоне.

— Так, пара моментов, раз уж мы тут откровенно разговариваем. — Не поднимая на меня взгляд произнес он деловым тоном. — Работаешь в прежнем режиме, зарплату плачу. От тебя, как уже сказал, слышу только слово "да" в любое время и на все, что я тебе говорю. В сексе я по настроению, могу и жестко трахнуть, могу и лирический настрой словить со всеми вытекающими. Не люблю резкий парфюм, люблю красивое белье и никаких волос кроме как на голове. А, да, справки о состоянии здоровья привези, может без барьерный метод защиты изберем, таблетки там всякие или что у вас еще там помимо презервативов. Решу в общем.

— Владислав Игоревич. — Окликнула я, когда он уже взялся за ручку двери.

— Что? — повернул голову в профиль, скучающе глядя на кадку с фикусом.

— Я сегодня не приеду, мне же отчеты готовить. — Подавляя истерику, произнесла я и помахала листами. — Вечер посвящу этому, вы же сами сказали работать хорошо.

— Тогда завтра. Заеду к десяти, есть еще одно дело. Или к одиннадцати, тут уж как выведу. В общем, заеду с утра. На всякий случай возьми сменный комплект одежды и все необходимое, скорее всего укатим. Дня на три, не больше.

Дверь за ним закрылась, а я рассмеялась. Смеялась весело так, задорно, наивно полагая, что ситуация и вправду смешная сложилась. Горькая, но такая смешная.

Какая же я наивная была в тот день, в тот час, в ту минуту.

Я думала тогда, что ад у меня начался с момента как Андрей уволил, потом изменил и отобрал все в ожидании когда на коленях приползу, и Света еще…

Нет. Я ошибалась. Ад начался именно в ту секунду, когда я сделала первую единственную ошибку — не восприняла Казакова всерьез. Больше я этого не повторяла никогда, но, тем не менее, основного положения вещей это так и не изменило — ад все же начался.

И снова. Явилось ясно солнце в десять утра. Сказал Тоне погулять и три дня не появляться дома и на работе. Я бы на ее месте вопросы задала, а не так, как она, покивав и не глядя на свою непосредственную и охуевшую начальницу, молча собраться и сбежать.

Казаков стоял посреди офиса, роясь в телефоне.

— Вещи взяла?

Нет.

Даже взгляда не поднял и продолжил:

— Хер с ним. Кофе налей. Через две минуты Спасский приедет. Едем на три дня за город.

Алё! Алё, Казаков! Земля тебя вызывает!

— Межекова, шевелись. Черный без сахара мне. Через полтора часа обыск, нам надо уехать до этого момента.

— Чего? — подавилась я.

— Через полтора… — ему пришла смс и он, усмехнувшись, исправился, — через час обыск. Нет, ты можешь, разумеется, остаться. Передашь от меня операм привет и потусишь с ними тут три дня. Либо со мной за город на шашлыки и свежий воздух.

— Я не сдала еще отчеты… К чему обыск у меня? — совершенно растерянно пролепетала я.