Подмена-2. Оригинал - Чередий Галина - Страница 8

Спрыгнув в нескольких метрах от меня, Грегордиан с совершенно невозмутимым выражением лица уселся за стол и кивнул на второй стул.

– Присоединишься? – легкий, почти небрежный тон, который мог бы меня обмануть, если бы не взгляд – пристальный, алчный, обнажающий, бескомпромиссно-требовательный.

– А что стало с обещанием не входить сюда, пока я не позову? – Слишком много его голой смуглой кожи. Он ведь наверняка это нарочно…

– Вообще-то балкон опоясывает всю башню. Так что формально я на нейтральной территории, – усмехнулся деспот, выбрав кусочек, но так и не отправив его в рот.

Ну да, на нейтральной, если забыть, что каждый сантиметр тут принадлежит тебе.

– То есть избежать для меня встреч с тобой все равно невозможно? – уселась напротив и постаралась занять свои глаза разглядыванием еды.

– А ты и правда хотела бы не видеть меня? – Я немного зависла, размышляя, какой ответ будет максимально приближен к правдивому и при этом не взбесит деспота, но он не стал ждать, пока я решу этот ребус. – Не важно. Я действительно не намерен давать тебе возможности избегать меня. У тебя есть эти покои, куда я не войду без приглашения. Пока не войду. Но каждый раз, когда ты будешь оказываться за их пределами, я буду использовать любую возможность подтолкнуть тебя к принятию правильного решения как можно скорее.

Давление, всегда давление, так или иначе. А решение должно быть правильным лишь в его понимании, без вариантов.

– А я уж подумала, что ты решил поухаживать за мной, – усмехнувшись, указала на роскошную сервировку.

– Я знаю, что такое ухаживания. Наблюдал в мире Младших и абсолютно не понимаю их смысла. Мужчины и женщины совершают бессмысленный ритуал, – пренебрежительно отмахнулся Грегордиан, наливая нам обоим вина.

– Почему бессмысленный?

– Потому что мужчина делает вид, что ему важен сам процесс, а вовсе не то, окажется ли его цель под ним ночью. А женщина притворяется, что не в курсе, для чего все это вообще затеяно.

– Вообще-то обычно смысл ухаживания в том, чтобы узнать друг друга получше! Установить эмоциональную связь, – возразила я, положив на язык первый кусочек и, как всегда, невольно прикрыв глаза.

– Тогда это тем более лишено здравого смысла! – фыркнул деспот. – Ведь оба врут. Пытаются показать себя не тем, кем являются в обычной жизни. И я не прав. Это даже не ритуал, а игра, в которой оба пытаются обжулить. Каждый хочет сохранить свою маску неприкосновенной, но при этом добраться до истинного лица другого. В итоге чаще всего в проигрыше оба.

Я бы, может, и хотела возразить, но по большому счету он был прав. Когда я была откровенна на всех этих свиданиях-знакомствах? И разве не ощущала, что точно так же меня пытаются ввести в заблуждение?

– Но самое бессмысленное в этом, – продолжил гнуть свое деспот, – это потраченное время! Учитывая, сколько живут Младшие, тратить с их стороны дни, недели или даже месяцы на эти игры вообще безумие.

– Ну, знаешь ли, далеко не все готовы лечь в постель после первого же свидания! – почти возмутилась я. – Нужно же ощутить хоть что-то к человеку!

– Чтобы ощутить что-то ко мне, тебе не понадобилось вообще ни одного свидания! – парировал он, и я захлебнулась смущением. – И с первого же контакта я узнал о тебе все, что мне нужно было. Потому и вернулся! Поэтому нет, никаких ухаживаний. Только откровенное бесстыдное соблазнение, Эдна!

Грегордиан не просто пристально уставился мне в глаза. Он словно магически сковал наши взгляды, создавая нерушимую шокирующую связь, которая не могла оборваться, даже когда прямой контакт прервался. Я не могла перестать смотреть и, главное, видеть себя будто его глазами. Свои подрагивающие ресницы, за которыми безуспешно пыталась спрятать беспорядочный танец впитывающих его образ зрачков. Резкие движения ноздрей, выдающие тщательно скрываемую, но неизбежную реакцию на сам факт его присутствия так близко. Слишком плотно сжимаемые губы, предательски выступающие сквозь ткань твердые соски…

Несколько кратких яростных мгновений уязвленная гордость и любопытство боролись во мне за главенство. Но потом мне вспомнились те долгие недели, когда я, глядя в то окно, выдумывала, вылепливала его личность в своем воображении. День за днем, ожидание за ожиданием, один хмурый или расслабленный его образ за другим, которые я собирала в себе, нанизывая, как жемчужины, на прочнейшую нить собственной чувственности. Хотя сейчас уж скорее впору сравнивать их со звеньями цепи, что сама для себя выковывала. Не знаю, как для тебя, деспот Грегордиан, а для меня этих самых свиданий случилось больше сотни! Так что у моей одержимости тобой было достаточно времени для зарождения и дальнейшей естественной эволюции. У моих чувств есть оправдание, если уж оно нужно. А вот что ты мог узнать обо мне во время быстрого секса в темной прихожей, мне, конечно, дико интересно, но не настолько, чтобы попасться на этот крючок.

– Узнал все, что нужно? – с усилием я заставила себя откинуться на спинку стула, старательно имитируя безразличие. – То есть ты считаешь, что знаешь обо мне нечто важное?

Грегордиан, последовав моему примеру, тоже вальяжно развалился на стуле и уверенно кивнул.

– Тогда ты наверняка знаешь, какой цвет у меня любимый? – Я не спеша выбрала кусочек, показавшийся мне самым привлекательным, и прожевала, издав долгий вздох удовольствия, прежде чем продолжить: – Или, может, какую музыку я люблю? – снова пауза, потраченная на бесстыдное наслаждение местной пищей. – Предпочитаю я горькое, сладкое или кислое? – очередной кусочек оказался таким сочным, что мне пришлось облизываться, ловя шустрые капли. – Ранняя я пташка или люблю выспаться? Что из этого ты знаешь обо мне?

Конечно, я прекрасно отдавала себе отчет, как неприкрыто-дразняще, почти вульгарно выглядели эти мои манипуляции с едой. И то, что мелочная месть за воздействие этого мужчины на все органы моих чувств могла мне же и выйти боком, тоже осознавала. Но какая-то дикая, не поддающаяся контролю часть меня не просто хотела убедиться в том, что и я могу с легкостью воздействовать на него. Она этого неистово требовала, нагло вымогала, абсолютно игнорируя возможные последствия.

– Смешно, Эдна! – снова демонстрируя пренебрежение и высокомерие, отмахнулся деспот, но я увидела, увидела с неимоверной четкостью, каких усилий ему это стоило. – Я говорю тебе о вещах важных, которые можно ощутить или почувствовать лишь интуитивно или по-настоящему желая узнать партнера. О том, что составляет саму его сущность, а ты мне о всякой сиюминутной чуши, которую можно выяснить просто – спросив или из профиля в какой-нибудь столь любимой людьми соцсети!

– О, конечно, все, что не входит в круг твоих интересов – откровенная чушь! – Нет, я не должна была позволять себе злиться или торжествовать. Как и надеяться на то, что деспота можно победить в споре. Он ведь ни в чем не был способен признать поражения, а нового взрыва его злости мне совершенно не нужно.

– Эдна… – Грегордиан выглядел на удивление не раздраженным, уж даже, скорее, терпеливым, хотя я бы не сказала, что ему комфортно в этой роли, – понятие «круг интересов» звучит как-то совершенно смешно в этом мире. Не находишь?

Может, и находила, я ведь могу мыслить достаточно рационально. Пока. И я понимала, что тут приоритетом являлось выживание как таковое, а вопросы, чем себя занять в свободное время соответственно каким-то своим предпочтениям, просто не могли быть актуальными. Потому как этого самого времени просто не было. Если прикинуть даже мой весьма скромный местный опыт с момента пересечения Завесы, список оказался по меньшей мере обширен: нападение ноггла, атака гилли-ду, заманивание накки, поход по болотам тару-ушти, потом короткая вылазка на природу и уже целая стая ногглов и одновременное нападение драконов. И это за каких-то жалких пару недель. Жизнь была насыщена, причем весьма. Когда уж тут заморачиваться недостатком адреналина и выискивать способы не дать себе закиснуть, если весь окружающий мир с этим с легкостью справлялся естественным образом. И все же.