Пророк (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 40

Так, вопрос в другом. Как ещё можно объяснить пробуждение пророческого дара? Что мне сейчас сказать этому хитрому и умному старику? Что у Игоря был тайный брат-близнец, которого князь с рождения скрывал в подземелье? Что за бред в голову лезет! Не иначе от подступающей паники, от этих мыслей-визгух, на одной ноте долбящих: “Он знает! Он знает!”

А ведь так неплохо держался до этого! Даже когда святой отец меня на испуг своими лазерами брал. А сейчас сдулся, ровно шарик. Эмоциональная разрядка?

– Видимо, обрадовались, что пленили пророка? – вымученно улыбнулся я. Ничего умнее я придумать не смог.

Старик кивнул, но словно бы своим мыслям, а не в ответ на мою реплику.

– Так что вы мне скажете, Игорь? Возможно ли, что мои аналитики изучали одного человека, а я сейчас беседую совсем с другим?

Шах и мат. Знает. Он совершенно точно знает! И что мне теперь делать? Он же меня… Стоп, Антошин, стоп! Притормози! Что он сделает? В тайный научный центр храмовников припрячет? Бесчеловечные эксперименты над тобой ставить начнёт? Включи уже мозг! Он. С тобой. Разговаривает. Ты ему по-прежнему нужен. Точнее, пророк, но это одно и то же. Если правильно все разыграть…

Мозг, будто пощечину получил, собрался и быстро промотал варианты развития этого разговора. От вероятных до самых фантастических. И если действовать по одному из них, я не только не потеряю ничего, но ещё и приобрести могу!

– А что если и так? – не успев до конца обдумать свою новую линию поведения, я будто со стороны услышал свой, почему-то, очень спокойный голос.

Часть меня попыталась выйти на сцену с воплем: “Что ты делаешь, идиот!” – но я без труда загнал её обратно за кулисы.

Правда, и что? Про параллельные миры он знает, а то, что пророк у него пришелец, так ему это же даже в плюс.

– Мне интересно, как вам так долго удавалось водить всех за нос.

– Не всех, падре.

– Князь знает?

– И ещё несколько человек.

– И он не против, что в теле его племянника живет сознание иномирянина?

– Да у него особенного выбора-то и не было. Как и у меня. Там такая запутанная история вышла…

И я, в который уже по счёту раз, начал рассказывать историю своего появления в мире меча и магии. Начал с небольшого экскурса в историю своей Параллели – мы же никуда не спешили. Для важности слегка приукрасил своё социальное положение там, сделав себя не каким-то там пресс-секретарем, а губернатором Амурской области – поди проверь! И перешёл к интригам двойника, которые и привели к переносу сознания одного Игоря в тело другого. Про контакт с ним, разумеется, умолчал, да и в целом тональность рассказа сделал несколько более мрачной.

Князь Поярков, например, сделался хладнокровным интриганом, сознательно позволившим мне остаться в теле своего племянника в надежде на повторную инициацию и проявление пророческого дара. Сам я предстал практически узником, на которого у владетеля были обширные планы. Начинались они с приобретения путём династического брака земель Пермского княжества, а вот дальше…

– Словом, мне что там, что здесь – тюрьма, – подвел я итог почти часового рассказа. За это время Доминик не сказал ни слова, внимательно слушая эту дикую смесь правды с вымыслом, и только изредка отпивая из бокала. – Здесь, хотя бы, возможность есть не остаться рабом до конца жизни. Дела-то у вас закручиваются – закачаешься. Я бы в них поучаствовал. Надо же как-то устраиваться на новом месте.

И натурально так вздохнул. Как человек, долго скрывавший правду, и получивший облегчение, открыв её.

Вышло, по моему, очень даже неплохо. Я – пришелец, не связанный никакими обязательствами и родственными отношениями. Чистый лист, из которого можно сделать не пророка, за которым постоянно нужно следить, а лояльного сотрудника. Бери и пользуйся, святой отец, я вся ваша. Нужно ли говорить, что подобная постановка вопроса совершенно иначе позволяла Доминику посмотреть на своего пленника? Теперь главное, чтобы он с этого угла на открывающиеся перспективы посмотрел…

– Почему вы скрывали?

– Ой, да ладно, падре! А почему я должен был вам верить? Почему я должен был считать, что вы чем-то лучше того феодала в Благовещенске? В конце концов, вы мне не приглашение на почту отправили, а с боем похитили!

На последнее моё заявление Доминик отреагировал согласным покачиванием головой. И репликой, которую я так от него ждал.

– Получается, вы чужой в этом мире…

Да, падре, да! Я без рода и племени мальчик, свой собственный! Нет у меня обязательств никаких перед князем. Ищу лишь к кому прислониться, кто не предаст и не сделает из меня расходный материал.

Всё это я не мог сказать прямым текстом, но постарался максимально доступно выразить языком тела. Пожал плечами, одновременно качнув головой и вздохнув. Отвёл глаза в сторону, но ненадолго, после чего совсем уж коротко, буквально украдкой, взглянул на старикана с тщательно скрываемой надеждой. И снова опустил их, спрятав за низко опущенной головой.

Доминик молчал долго. Очень долго. Он заставил меня усомниться в верности выбранной стратегии раз пять, ведь по лицу этого старого пенька невозможно было прочитать ничего! Я издёргался весь, даже несколько раз кашлянул и поёрзал на стуле – вполне, кстати, оправданные эмоции для человека, который ждёт решения своего будущего. Наконец, магистр произнес:

– В вашем возрасте уже нечего надеяться на продвижение в иерархии Святого престола.

Я едва удержался, чтобы не вскочить и не кинуться обнимать старикана – купился, он купился! Вместо этого широко улыбнулся и сообщил чуть подрагивающим голосом:

– Да и меня сан не привлекает совершенно! Я ещё не готов отказаться от радостей плоти!

– Естественно, мне придётся многократно проверить всё вами сказанное, Игорь…

– Да хоть стократно! – что ты там найдешь? Не князю же звонить будешь?

– …прежде чем мы сможем говорить о настоящему союзнических отношениях.

– Но вы согласны?

– На что?

– …

– Вы верно понимаете, что нам нужен пророк. А также вы правы, что содержание вас в плену, со всеми этими мерами предосторожности, уже становится чрезмерно обременительным. Куда полезнее было бы сотрудничать с вами более открыто. Однако, учитывая те возможности, которыми вы обладаете, оставить вас без охраны и надзора было бы непростительной ошибкой.

– Когда вы это так озвучиваете, святой отец, то звучит как тупик.

– Практически, – согласился Доминик. – Похоже на притчу об охотнике, поймавшем тигра. Но, думаю, выход имеется. Я намерен перевезти вас в Европу.

Челюсть у меня отвалилась, после чего с клацаньем вернулась на место. К счастью, происходило это только в моём воображении, так что волноваться о сохранности зубной эмали не приходилось. А вот обо всём остальном…

Мой план освобождения – да, пусть и грубый, но он у меня был! – предполагал, что я останусь в Южной Америке. Это было для меня максимально выгодно. Монастырь доминиканцев находился в совершеннейшей глуши, и провести здесь боевую операцию силами княжеской рати можно было бы без труда. Лучшей охранной системой обители являлась тайна её расположения. А вот в Европе, не сомневаюсь – в окрестностях Рима, – провести высадку десанта с вертолётов было бы затруднительно.

– А это обязательно? – спросил я голосом, в котором даже не потрудился скрывать скепсис.

– Что вас пугает?

– Дело не в этом… Просто… Я, по моему, ещё не готов окунуться в разборки и интриги всех этих ваших фракций. Во-первых, как вы понимаете, я новичок в этом мире. И вряд ли вам на пользу пойдёт, если о моём иномирном происхождении узнают ваши коллеги. Во-вторых, несмотря на то, что действуют ватиканские фракция во имя одной цели, конкуренцию никто не отменял. Узнают, что у доминиканцев появился пророк – долго я там проживу? Траванут в первую же неделю! Вы ведь ещё и поэтому держите меня в глуши? Чтобы ваши братья во Христе обо мне не прознали.

– Не волнуйтесь, не траванут, – усмехнулся Доминик. – Я ведь не в соборе Святого Павла вас собираюсь поселить. Да и не в Вечном городе даже. Небольшая обитель на берегу Средиземного моря – вполне подходящее место. Впрочем, я ещё не уверен. Я подозревал что-то подобное в отношении вас, но не был уверен. Так что мне ещё придётся основательно поразмыслить о том, как с вами теперь быть.