Временной парадокс (СИ) - Сапфир Юджин - Страница 16

По рассказам Рыжеборода пламя бушевало несколько часов, а потом вмиг исчезло, будто его и не было. Матвей всё еще ощущал это яростное пламя на своей коже. Будто оно будет преследовать его всю жизнь…

— Почему ты пошёл с нами? — прохрипел Матвей.

— Я хочу черт…

— Да-да! — перебил он Кота. — Я слышал. Но это ведь не единственная причина?

Кот замолчал. Парень поправил очки и поднял глаза к небу, тяжело вздохнув и поудобнее устроив руку Колдунова, он начал рассказывать:

— Мой отец — Константин Зубков…

— Зубков?! — удивился Матвей. — Но твоя фамилия же другая.

— Это моя кличка, — рассмеялся Кот. — В детстве меня так мама называла, ну вот я и решил использовать прозвище как фамилию, чтобы никто не задавал лишних вопросов.

Колдунов шел и размышлял над словами молодого картографа, которым он, честно говоря, верил с трудом: Константин Зубков — картограф, который двадцать лет назад начертил карту пятого сектора. Картограф — очень редкая сейчас профессия, а человека толкового в этом деле сейчас вообще днем с огнем не сыщешь. Картограф — это еще и, наверное, самая опасная специальность: они регулярно отправляются в экспедиции в Запретные Земли, чтобы начертить или дополнить карту какого-нибудь сектора. Отмечалось абсолютно все: заброшенные постройки, леса, озера, болота, места с крупными скоплениями Иных, поэтому люди всегда радовались, когда возвращалась экспедиция картографов: за своих детей приходилось беспокоиться намного меньше — хоть за стену и отправят, но благодаря картам появляется шанс выжить. Константин Зубков отправился в шестой сектор, но не вернулся, и что самое странное — из всего отряда не вернулся только он один, причем картограф он тоже был единственным, так что шестой сектор так и остался белым пятном на картах Запретных Земель.

— Я хочу, — вздохнул Кот, — начертить карту шестого сектора. Отдать дань уважения отцу, который не вернулся. Его мечта — отправиться в неизвестное. Я пойду вместо него. И пока в моей груди бьется сердце, я приложу все усилия, чтобы закончить это дело.

— Стой! — Колдунов остановился. — Ты понимаешь, что шестой сектор не начертить? — Кот заволновался. Его почему-то бросило в дрожь. Возможно, из-за серьезного взгляда Матвея. — Всего в ста километрах от границы пятого сектора логово Королей. Оттуда еще никто не возвращался живым.

— И что? — разозлился Кот. — Пусть сидят себе, я подальше отойду!

— Ты умный такой, я смотрю, — рассмеялся Матвей. — Альберт! Эй! Послушай, что он говорит.

Впереди идущий Альберт, который шел рядом с теми, кто нес Женю, обернулся, удивленно приподнял брови и подошел к еле ковыляющим ребятам. На его лице читалось волнение. Сейчас все нервничают, но Альберт беспокоился, наверное, больше всех: лучший друг при смерти, а аванпоста так и не видно. Жене приходилось намного хуже, чем остальным: его сломанные ноги посинели, и у него началась лихорадка, а прошлой ночью Женя начал бредить. Одна надежда на врачей из аванпоста и антибиотики.

Кот повторил сказанное Матвею, и Альберт вместе с Колдуновым засмеялись до слёз.

— Что смешного?! — взбесился Кот.

— Ты хоть знаешь, как выглядит Король? — решил убедиться Альберт.

— Н-нет, а что? Наверное, как барон?

Альберт достал портфель и вытащил огромную папку. Он начал искать, перелистывая страницы, то и дело бормоча: «Не то, и это не то». Найдя нужную страницу, Альберт хмыкнул, достал рисунок и протянул его остановившемуся Коту, у которого от удивления съехали очки с переносицы.

— Ну как? Все еще хочешь шестой сектор чертить? — уточнил Матвей.

Кот не отвечал, а всё всматривался в рисунок, на котором было изображено ящероподобное существо с костяными шипами на спине, огромными кожистыми крыльями, длинным хвостом и укрепленным странными твердыми чешуями черепом. На размерной линии подписано: «30 м».

— Наши предки называли их не только Королями, — убрал Альберт рисунок назад в портфель. — Другое их название — Драконы.

Вечерело. Люди были вымотаны; раны давали о себе знать, но пройти оставалось совсем немного. Им необходимо дойти, в противном случае это будет самая нелепая смерть: в двух шагах от безопасного места еще никто не умирал.

Рыжебород остановил людей, сделав знак рукой, и тут же сжал кулак, дав намёк на опасность: врага. Кот тут же отошел от Матвея. Парень достал меч из ножен и, как все, приготовился встретить врага.

— Уберите оружие…

Из чащи вышло два человека в черных плащах, их лица были скрыты капюшонами. Один из них был очень маленького роста, возможно, ребёнок. Они бесшумно шагали вперёд. Рыжебород напрягся и, вытащив топор, спросил:

— Мародёры? Бандиты? Кто такие?

— Убери свою игрушку…

Второй, если судить по голосу, был парнем. Он говорил очень медленно и подозрительно тихо. Что-то было не так. Воздух трещал от напряжения. Всех сковало, от незнакомцев исходил очень резкий металлический запах: запах крови. Именно его огромная концентрация заставляла всех оставаться на месте. Странники все шагали, пока не прошли рядом с онемевшим Рыжебородом, который только и мог что проводить незнакомцев свирепым взглядом. Даже Хелен стояла на месте и не могла пошевелиться.

Колдунов не понимал в чем дело. Альберта трясло — он не мог поднять меч. Один Матвей шагнул незнакомцам навстречу. Казалось, что эта встреча имеет огромное значение для будущего Матвея. Странники остановились.

— Отойди, — тихо сказал парень.

— Кто вы? — спросил Матвей. — Вы из второго аванпоста?

— М-мат-т-вей… — зашептал рядом стоящий Кот. — Ты не чувствуешь? С ними что-то не так!

Колдунов посмотрел на парочку и не почувствовал в них абсолютно ничего: ни ауры ужаса; ни запаха крови, который, казалось, испарился — обычные нормальные путешественники, — правда, идущие через Мёртвые земли, но не суть — поэтому он и не понимал тревоги Кота.

— Он не чувствует нас! — удивилась девушка. — Это невозможно.

— Согласен, Третья, — хмыкнул парень. — Обычно люди чувствуют присутствие леди по имени Смерть, оказываясь рядом с нами.

«Чувствуют присутствие Смерти?», — удивился Матвей. Их слова задели в его душе какую-то струнку, вызвав непонятное чувство лёгкого страха, и были похожи на горячечный бред. Но выглядели незнакомцы так, словно уже несколько месяцев живут в лесу: плащи в пыли, и их полы напоминали бахрому; следовательно безумцами они не были, потому что такие в Мёртвых землях столько бы не протянули.

Девушка подошла к Матвею и, еще больше натянув капюшон, взглянула ему в глаза. Её лица не было видно, но голубые яркие глаза словно горели безумием в темноте капюшона. Колдунов почувствовал легкое жжение в груди, которое тут же прошло. Девушка безумно засмеялась и медленно отошла к своему напарнику. Она потянула его за рукав и нервно продолжала его дергать.

— Ты видел это? Видел?

— В-видел… — удивленно выдохнул парень.

— А я говорила тебе, говорила же!

Девушка потянула своего спутника, и они пошли дальше, но перед этим она успела бросить фразу, адресованную Матвею, словно обещая ему что-то:

— Потерпи еще немножко…

Какое-то время после ухода незнакомцев отряд приходил в себя. Всех сковало, и, казалось, сделаешь шаг — умрёшь на месте. Эта встреча была мимолетной, и никто не понимал, что же хотели путники и откуда они шли.

Спустя пару часов отряд добрался до второго аванпоста. Он был окружен такой же огромной стеной, но был в разы больше, потому что основан на месте заброшенного города: высоченные кирпичные и блочные многоэтажки вместо деревянных хибар; множество зеленых скверов и парков, за которыми, кажется, даже ухаживали. Но было очень тихо. Когда-то давно всё было иначе: в домах жены ждали мужей с приготовленным ужином; во дворах играли и смеялись дети. А сейчас местами из стен вываливаются кирпичи и сыпется побелка, и дома служат исключительно для ночевок.

Для людей из первого аванпоста ворота открыли практически мгновенно: часовые прекрасно знали Рыжеборода, так что проблем больше не было. Город жил. Об этом говорили потоки людей на улицах; многочисленные магазины, в которых обменивали оружие на еду и наоборот. Колдунову казалось, что они вернулись в Белый город. Не хватало только машин и чистой одежды на людях. Альберт сразу же забрал Женю и повел его к врачу. Чем быстрее его подлатают, тем лучше.