Из другого теста. Книга 2 (СИ) - Сергеева Александра - Страница 62

Нэлл послушно проследовала за ней ровно до того места, где её ноги приросли к земле. Всё запасное барахло Наруги хранилось в семейном рюкзаке. А тот валялся рядом с его штатным переносчиком. Дубль-Гет — паразит — нарочно вскинул голову и демонстративно ощерился. Кажется, от этих новичков медведи ожидали чего-то в духе укокошенных прежних — Наруга почувствовала недоброжелательность, витавшую над головами у этого костра. Она внимательно осмотрела другой засиженный дублями костёр — та же картина. Даже Нар нахохлился, сверля чужачку злым взглядом. Предстояла канитель с переубеждением, где главной задачей было переупрямить этих консерваторов.

Наруга посмотрела на четыре медвежьих хвост, что, будто, невзначай легли между нею и Нэлл. С грозной многозначительностью вонзила взгляд в бесстыжие глазищи Дубль-Гета, затем Дубль-Пата и гаркнула:

— Уберите!

Медведи дружно раззявили пасти, нахально зевнув ей в лицо. Два синих языка демонстративно прошлись по кинжальным клыкам.

— А мне плевать, — заявила Наруга, перешагивая через хвосты. — Держите своё мнение при себе.

В двух шагах от неё взмыл опутанный хвостом рюкзак. Пришлось обратиться к шантажу. Наруга подошла вплотную к морде Дубль-Гета, поставила ногу на его нижнюю челюсть и вкрадчиво поинтересовалась:

— Хочешь, я устрою тебе настоящую головную боль?

Медведь недоверчиво хрюкнул, столкнув картинно согнутую ногу языком.

— Хорошо, — прошипела она и развоплотилась.

Ввалилась в кабину супруга, где они немного пободались с машиной характерами, в результате чего рюкзак улетел к другому костру. Верней, прямиком в костёр, но тут преданное сердце Нара не выдержало. Он сшиб рюкзак в полёте, недовольно квохча на рассорившихся недоумков. Наруга вылезла наружу и невозмутимо отправилась за своим имуществом. Когда вернулась к Нэлл, тусклые глаза той немного оживились. Она не выдержала и осторожно спросила:

— Этот… зверь твой дубль?

— Этот зверь называется медведем, — поясняла Наруга, вытряхивая из рюкзака барахло. — И такое хамло никогда бы не стало моим дублем. Мой дубль тот отважный, благородный очаровательный мандарин! — повысила она голос. — Настоящий джентльмен. Вот, мои будут тебе как раз, — она протянула Нэлл штаны. — Сейчас откопаю майку и мокасины.

С обмундированием покончили в два счёта — с подобным гардеробом не повозишься. Нэлл окинула себя быстрым взглядом и вопросительно уставилась на благодетельницу.

— Вот, забирай, — протянула та карточку. — Я сохранила.

Ни руки, ни губы женщины, ни слёзы в её глазах не дрожали.

— Спасибо тебе, — глухо обронила она, упрятав свою драгоценность в нагрудный карман.

Немного помолчала, рассеянно наблюдая за упаковкой рюкзака, и осмелела:

— Твоя подруга сказала, что я смогу растить дочек.

— И?

— Как, если я никогда не покину планету? — почти ровным голосом уточнила Нэлл.

Наруга села рядом с рюкзаком и честно ответила:

— Пути два: дистанционно и лично. Дистанционно за счёт выручки от продажи «панацеи». Да ты садись.

Нэлл присела на корточки, не сводя с инструктора глаз.

— Видишь ли, никакой доли от продаж у каждого из нас нет. Есть доля нашей семьи. Тратить её особенно не на что. Электроника тут не работает. Одежду носим только из местных материалов. Потом объясню, почему.

— Я догадываюсь.

— Уже легче. Так вот, мы покупает только скотину для дублей — в качестве лакомства. Ещё книги, напечатанные старым добрым способом на пластике. Косметикой мы не пользуемся, — усмехнулась она. — Не моемся, потому что не пачкаемся.

Нэлл бросила взгляд на причёску Наруги.

— Да, они всегда чистые, как и всё остальное. Так что, у нас достаточно денег, которые совершенно некуда тратить. Кое-кто из ребят иногда делают подарки. Эйрик недавно оплатил образование правнуку своей давно умершей сестры. Анатоль отправил кому-то деньги на дорогую операцию. Но это незначительные траты.

— Ты хочешь сказать…, - недоверчиво сощурилась Нэлл.

— Да, мы отправим деньги на содержание твоих девочек.

У Наруги язык не повернулся выдвинуть условие о непременном вхождении в семью — это неприкрытая подлость. Пусть даже иного выхода у Нэлл просто нет.

— У них есть кто-то кроме тебя? — спохватилась она.

— Мои родители, — задумчиво пробормотала женщина.

— Вот им и отправим. Без матери, конечно, не сахар. Но, хоть бедствовать не будут. К тому же всегда есть возможность увидеться. Торговцы охотно окажут нам эту услугу. Не надо смотреть на меня коровьими глазами! — рассердилась Наруга. — И не напрягай меня тупыми вопросами, за что тебе всё это. Ты не домашняя романтичная барышня. Ты солдат Мы тебя сюда не звали. Но ты явилась и стала одной из нас. Для берров это достаточный повод позаботиться о Нэлли Макфи. Про личную возможность вырастить дочерей рассказывать?

— Нет, — сухо бросила Нэлл. — Я не хочу об этом говорить.

— Я бы тоже не захотела, — смягчилась Наруга. — Мне безразлично, что тебе наобещали в награду за эту аферу. Ты выбрала не слишком удачный способ обеспечить дочерей. Но ты его выбрала, вот и обеспечивай. Никаких халявных благодеяний: будешь сама добывать «панацею». Так что никто не заберёт в обмен на богатства твою душу, — не удержалась она от насмешки.

Они проговорили до полуночи. Душу друг перед другом не выворачивали. Наруга делилась опытом существования в шкуре оборотня. Нэлл пыталась поделиться информацией о затее, в которой приняла участие. Но у неё ничего не вышло: лейтенант Нэлли Макфи не та персона, чтобы посвящать её в подноготную подобных операций. Хотя кое-что интересное она рассказала.

За это время очнулся рядовой с опереточным именем Теодоро. Единственный, по словам Нелл, приличный парень в их группе — интуиция Наругу не подвела. С ним разобрались без неё — не хотелось упускать сложившуюся хрупкую доверительность с этой женщиной. Вернувшиеся из леса гулёны пытались вклиниться в их беседу — особенно упиралась Ракна. Наруга их безжалостно прогнала, не желая устраивать балаган — ещё успеется. Но Ари умудрилась впечатлить новенькую — против этой заразы средств не существует. Она внимательно осмотрела обалдевшую Нэлл жёлтыми глазами и выдала вердикт:

— Жизнь не любит тех, кто её не уважает. И светлая Ису тоже не любит. Но ты можешь попросить у неё прощения.

— Кто это? — моргала ей вслед квадратными глазами повидавшая виды разведчица, когда Наруга избавилась от зелёной чумы.

— Чокнутая фея.

— В смысле?

— Она раздаёт полезные подарки, к которым вместо инструкции прикладывает бесполезные пророчества. Когда привыкнешь, начнёшь отделять одно от другого. Ты, кстати, приняла решение? — как бы невзначай, уточнила Наруга, направив стопы на запах готового завтрака.

— Какое? — задумчиво переспросила Нэлл.

— Останешься с нами, или…

— Наруга, я похожа на идиотку?

— Ну, внешность бывает обманчива.

— Да, иди ты! Какой обалденный запах.

— Это Бинка. Та блондинка, которая орала, что куска не даст такой сучке, как я.

— А мне даст? Я-то её не прогоняла, — деланно озаботилась Нэлл.

Табор оборотней гудел им навстречу, возбуждённый мыслями о доме.

Глава 20

Первыми, по обычаю, на северный перевал взлетели мандарины. Дожидаться неспешно карабкающихся следом медведей они, как всегда, не собирались. Дома их ожидало заброшенное семейство. Пара молодых самцов и пара таких же самочек, родословную которых так и не установили: то ли они дочери Нару, то ли запасные игроки в его гареме. Во всяком случае, парнишки не пытались пристроиться им в мужья — вовсю женихались с танольскими невестами. И, кажется, один уже готовился стать папашей — влить свежую кровь в местный мандариновый табун.

Нар успел доскакал до середины склона, когда его повело налево. Наруге показалось, что там, у подножья что-то изменилось. Иллюминаторы по обыкновению искажали действительность, и она вылезла наружу. Шатхия с Бинкой уже торчали на склоне столбами и молча любовались на длинный широченный каменный параллелепипед, аккуратно сложенный из грубо обтёсанных камней. Вокруг этого сооружения колготились люди и зверьё. Люди что-то тесали, долбили, пилили и строгали, распространяя вокруг себя пыль и гомон, долетавший даже до перевала. Мандарины что-то стаскивали, встаскивали, перетаскивали и даже катали, сноровисто наподдавая ногами. Четверо из этой бригады входили в семью Нара с его гаремом дублей. А верховодила носильщиками Граша. Поэтому вожака и потянуло налево: всё, к чему он так стремился, было прямо тут.