Из другого теста. Книга 2 (СИ) - Сергеева Александра - Страница 60

Они хором фыркнули, и Наруга спросила напрямик:

— Анатоль, так я сделала глупость или молодец?

— Ты сделала нормальный шаг нормального человека. Во-первых, сделала всё, чтобы защитить танольцев. Во-вторых, не смотря на свои закидоны, выполнила приказ майора. Продолжила эксперимент, а количество привлечённых для этого людей значения не имеет. Никто, кстати, и не требовал сохранить жизнь всем диверсантам. Зачем нам такой геморрой? Это не случайные люди. Выполнение их задачи не сулило нам спокойной жизни. Двоих вполне достаточно для решения проблемы по увеличению стаи единственно доступным нам способом.

— Не единственным, — напомнила Наруга.

— Да нет, единственным, — возразил Анабер. — После вашего появления у всех разом пропали эти неприятные мысли о необходимости выживать за счёт жизни других. Со дня смерти матери моего Фаусто прошло сорок пять лет. А я до сих пор никак не пережую чувство вины. О моих чувствах к Ирине уже забыл, а вот это никак.

— Фабер напоминает?

— У него глаза его матери, — вздохнул капитан и закрыл неприятную тему: — В этом году у нас просто невиданное пополнение. Сначала вы. Потом Гаафар с Ханан.

— И Галя с её подельниками, — проворчала Наруга.

— И они. Эксперимент-то удался. В принципе. А то, что они использовали полученное в собственных целях, так это всего лишь побочный эффект. Их цели угрожали нашей безопасности, и мы от них избавились. Кто сказал, что каждый следующий берр принесёт только угрозу?

— Согласна: одно с другим не связано. Ты пытаешь повернуть всё так, будто я кругом молодец? — сообразила она. — Анатоль, я нарушила приказ. И это меня мучает.

— Мы что, воинское подразделение? — удивился он. — Мы вообще-то семья. Прости, но тебя занесло куда-то не туда. Будь я там, рядом с тобой, сделал бы то же самое: двух-трёх оставил, кто показался бы мне подходящим экземпляром, а остальных в расход. Ты же не просто так пожалела этих двоих.

— Он мне просто понравился, — задумчиво припомнила Наруга.

— И что, с тобой это часто происходит? — иронично осведомился Анабер.

— Она очень добрая, — поспешила подтвердить Акери.

Наруга удержалась от насмешек по этому поводу — такой святой верой в сказанное сияли эти нечеловеческие глазищи.

— Это неправда! — твёрдо заявила Акери. — Ты делала нехорошие вещи, но ты хорошая. Я же знаю.

— И я знаю, — постарался оставаться серьёзным капитан. — Что ты там забрала у женщины?

— Фото детей. Три девчонки близняшки. Возможно, причина того, что её сюда занесло.

— Поднимется, и узнаем.

— Если поднимется, — покачала головой Наруга. — Я не уверена, что её сердце всё ещё билось, когда я смылась из преобразователя.

— Земля уже забирает то, что нам не нужно, — глубокомысленно заметила Акери. — Скоро появится то, что она вернёт нам. Ожидание не станет короче оттого, что тебе это очень нужно.

— Всю твою тираду можно заменить единственным словом: потерпи.

— Потерпи, — послушно приняла к сведению Ари. — И замени ожидание иными мыслями. Тогда оно станет короче.

Теперь они не фыркали, а загоготали в голос. Акери не обиделась — залучилась полуулыбкой полуснисходительности к полудуркам. На звуки веселья принеслась Ракна. Плюхнулась по другую сторону от капитана и потребовала своей порции:

— Над кем мне поржать? Над депресняковым параноиком? Или, как всегда, над оптимистичным шизофреником? Я готова к любому повороту вашего желания меня развлечь. А то скоро сдохну со скуки.

— Сразу видно образованного человека, — деланно восхитился Анабер. — Как она вас классифицировала.

— Ага, пальчики оближешь, как говорит Бинка, — согласилась Наруга. — Это у неё от зависти. Сами веселимся, а ею пренебрегли.

Беседа скатилась в трали-вали, и Наруга заскучала. Глаза сами собой нащупали фигуру супруга — с ним всегда есть, чем занять время. Особенно в тех случаях, когда оно есть, а тебе жутко хочется ласки и покровительства. Гет моментально оглянулся. Нашёл её взглядом, сощурился, что-то коротко бросил Гуго и пошёл спасать своё сокровище — Наруга упорно придерживалась этой версии их отношений.

— Что с тобой?

На этот раз его глаза действительно излучали спокойствие. И какое-то облегчение.

— Со мной полнейшая уверенность, что нам крайне необходимо отсюда убраться, — всем лицом изобразила она горячую необходимость в озвученном.

Гет обнял её. Поцеловал в лоб и попросил без словесных выкрутасов:

— Потерпи. Скоро мы пойдём домой.

— Естественно потерплю, — неуверенно начала она, и вдруг поняла, где у них нестыковка: — Я уверена, что мы должны немедленно убраться отсюда в лес.

Глаза супруга довольно сверкнули. Наруга приготовилась оказаться на ручках и романтично удалиться в загаданном направлении. Вместо этого её крепко цапнули за руку и почти бегом потащили к опушке. За спиной ехидно захихикала Ракна. Вернусь, убью — пообещала себе Наруга, принуждённая перейти на бег. Однако тотчас вспомнила все рекомендации подруги, которыми та пичкала её в долгие дни перелётов с планеты на планету. Что называется, впрок — Ракна горячо и непоколебимо верила, что её Наруга найдёт мужчину свой мечты, о котором эта тупица даже не умела, как следует, мечтать. И вот теперь неумелая, но воплощённая мечта без разговоров взвалила жену на плечо, едва та вздумала затормозить по дороге к счастью. А ведь всё было сделано точно по рецепту: упереться рогом и ни с места, вынуждая мужчину исполнить твой каприз. Конечно, висеть кулём не совсем тянет на объятья, но тоже отдаёт какой-никакой романтикой — попыталась убедить себя Наруга.

И в этот раз их фазы не сошлись. Гета распирало от нежности, и он попытался заласкать любимую насмерть. Она же стремилась дорваться до главного, как можно, скорей… И в результате опять всё закончилось чуть ли не дракой. Но в роли агрессора посчастливилось оказать ей. В силу скромного сексуального опыта Наруга немного сомневалась в том, что ей показалось: вроде бы, сегодня она изнасиловала любимого мужа. Даже растерялась: может, попросить прощения? Оседлав его, долго и внимательно разглядывала родное лицо: глаза закрыты, чуть заметная улыбка под немного заросшими усами…

— Почему у тебя растут волосы, а у меня нет? — выпалила она, склоняясь ниже.

Гет открыл глаза и немного удивлённо признал:

— Не знаю. А это важно?

— Что может быть важней меня? — упёрлась Наруга.

— Я думал об этом. Пока ничего не нашёл, — серьёзно ответил он. — А насчёт волос… Если задуматься, мы как-то можем регулировать собственные внутренние процессы.

Он прихватил её за плечи, стащил с себя, уложил рядом и крепко обнял:

— Знаешь, с тех пор, как с нами это случилось, майор всё твердил, как заведённый: мы должны оставаться людьми. Со временем мы все заразились этой мыслью. Кажется, она стала материальной. Это единственное объяснение тому, что нам по-прежнему приходится бороться с растительностью. И даже чаще прежнего. У вас, кстати, когти отрастают гораздо быстрей, чем у нас.

— Хм, вообще-то женщинам это нравится, — задумалась Наруга, разглядывая отросшие когти, которые никогда не ломались, но поддавались обточке. — Правда, мне они мешали… работать. Я никогда не мела приличных ногтей. Но всегда о них мечтала.

— Начни мечтать о длинных волосах, — резонно заметил Гет. — Если хочешь.

— А ты не хочешь?

— А мне всё равно, что ты пожелаешь, лишь бы получила. Не люблю, когда тебя что-то тревожит, мучает или обижает. Я это чувствую, и меня это нервирует.

Наруга хмыкнула.

— Что?

— Знаешь, все говорят, что когда ты куда-то уходишь без меня, я становлюсь невыносимой. А я ведь даже не стараюсь.

— Ну, ты многому научилась. Теперь майор не станет возражать, если ты будешь со мной и в сложных операциях. Он высоко оценивает твои боевые навыки и…

Дослушать дифирамбы ей не удалось. Однако Наругу это нисколько не расстроило. Невдалеке послышались голоса, и в одном она узнала голос Бинки. Второй был мужским — кто же пропустит такое? Она запечатала мужу рот ладошкой и грозно округлила глаза, дескать, только спугни и я тебя прикончу. Гет ответил укоризненным взглядом: дорогая, это неприлично. Прилично-прилично — возразил её кулак под его носом. Он разжал руки, и Наруга поползла подслушивать — никогда прежде не страдала этой заразой, а тут прямо бес какой-то вселился. Но чуть-чуть — самую капельку — иногда можно.