Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara" - Страница 53

Карл осторожно подошёл ближе, всматриваясь в полумрак. Мимо промелькнуло что-то маленькое и белое. Он отшатнулся, дёрнув рукой в ту же сторону. Луч фонаря заплясал, вырывая из темноты то брызги крови, веером залившие стену над столом, то осколки разбитой лампы, то ошмётки глины на полу, пока, наконец, не наткнулся на бумажную бабочку-оригами.

Карл резко развернулся. Дверь палаты была раскрыта. В распахнутое настежь окно косыми струями бил дождь. С залитого водой подоконника капало на пол. Под ним образовалась уже приличная лужа. Ветер трепал шторы. Трепетали под его порывами страницы раскрытых книг, разбросанных по полу. Взмывали в воздух и скользили по полу белые бабочки-оригами.

Карл кинулся к окну. Зацепился ногой за опрокинутую инвалидную коляску и едва устоял, схватившись руками за книжную полку. Сверху посыпались ещё оставшиеся на той книги, глухо ударяясь корешками об пол. Добравшись до окна, Карл поймал рукой покачивающуюся на ветру створку и, придерживая её, выглянул во двор.

По залитой водой дорожке, пригибаясь под порывами ветра, к ограде бежал высокий мужчина в плаще. На руках он держал Александру. Та прижималась к его плечу, крепко обхватив за шею. Её алые волосы выделялись ярким мазком на фоне сумрачной уличной серости. Направлялись те двое в сторону люка, ведущего в подземный тоннель. Больше во дворе никого видно не было, судя по всему, беснующаяся толпа собралась у крыльца.

Громко грохнула входная дверь. Следом до слуха Карла донеслись громкие голоса и шаги, эхом разносящиеся по коридорам клиники. Не мешкая, он покинул палату и принялся ощупывать уже остывающее тело мистера Гарда. Обе кобуры — поясная и наплечная — были пусты. Выругавшись, Карл подхватил со стола фонарик и связку ключей. Крики и топот доносились уже с лестницы. Осознавая, что добраться до кабинета первым он уже никак не успеет, Карл понадеялся, что мистер Накахара уже выбрался на улицу, и бегом поспешил к лестнице в восточном крыле. За его спиной грохотали об стену выбиваемые двери.

Освещая себе дорогу ручным фонариком, он спешно спускался по лестнице, хватаясь за перила и оскальзываясь на покатых ступенях. В самом низу на площадке, привалившись к стене, сидела Аманда. Голова её была неестественно вывернута. Растрёпанные волосы рассыпались по плечам, распахнутые глаза слепо уставились в потолок. Пальцы на безвольно лежащей на полу руке были перепачканы в крови и грязи. На тыльной стороне ладони отпечатался след ребристой подошвы больших ботинок. Чуть поодаль валялся маленький перочинный ножик.

С трудом оторвав взгляд от побелевшего лица Аманды, Карл протиснулся мимо, перешагивая её вытянутые ноги, и наклонился поднять его. Он хорошо расслышал тихие шаги за спиной, подхватил нож и резко выпрямился. Не успел он обернуться, как ощутил удар по затылку. Пошатнувшись, Карл привалился плечом к стене и сполз по ней на пол, теряя сознание.

Доктор Пассед вышел за дверь, захлопнув её у него перед носом. Щёлкнул замок, едва различимо в оглушающем дребезжании, доносящемся, казалось, отовсюду. Чуя повернул ручку и толкнул дверь плечом, та не поддалась.

— Доктор Пассед, что вы делаете? Откройте! — возмутился Чуя, ещё раз толкая дверь.

— Будьте предельно осторожны, — отчётливо произнёс тот.

— Постойте, доктор Пассед, что вы собираетесь делать? — Чуя ещё раз покрутил ручку, безрезультатно. — Вот чёрт, — выдохнул он и отпрянул от двери, разворачиваясь к столу.

Тот был завален архивными записями, которые они обсуждали буквально пару минут назад. Раскрытые папки, пожелтевшие листы и старые фотографии занимали почти всё пространство. Ютились на самом краю сложенные очки, и чуть поодаль стояла кружка.

Ящики стола были заперты. Потратив ещё несколько минут, Чуя так и не отыскал ничего, чем можно было бы открыть дверь. Пожарная сигнализация продолжала дребезжать. Бросив попытки отыскать запасные ключи, он направился к окну. Потянул задвижку и распахнул его настежь.

Ворвавшийся в комнату ветер швырнул холодные капли дождя ему в лицо. С шуршанием взвились в воздух и разлетелись бумаги со стола. Сигнализация внезапно смолкла. В ушах обосновался тихий навязчивый звон. Чуя взобрался на мигом вымокший под дождём подоконник и, крепко уцепившись за оконную раму, выглянул наружу. В сгустившемся сумраке внизу невозможно было что-то разобрать, лишь перетекали друг в друга неясные чёрные тени. Ближайшие фонари почему-то не горели.

Пожарная лестница находилась меньше чем в полуметре от окна. Чуя осторожно сместился на самый край подоконника и, протянув руку, ухватился за ближайшую скобу ступеньки. Дождь звонко барабанил по карнизу, заливая подоконник и его ботинки. Ветер продолжал чинить погром в кабинете, расшвыривая по полу бумаги. Снизу раздался отчётливый звон разбитого окна, на миг всё стихло, затем звук повторился. Чуя глубоко вдохнул и, оттолкнулся от скользкого подоконника, хватаясь за скобу пожарной лестницы и второй рукой. Нога соскользнула со скользкой ступеньки, и он чуть было не сорвался вниз.

Порывы ветра толкали его в бок, холодные дождевые капли молотили по голове и плечам, скатываясь за шиворот. Озноб пробирал до костей. Тесно прижимаясь к лестнице, Чуя медленно спускался, хватаясь за скобы с такой силой, что пальцы вскоре заболели.

Когда до земли оставалось чуть меньше метра, он спрыгнул вниз. Гравий под ногами тихо захрустел. Одна за другой вспыхивали молнии, освещая тонущий во мраке двор. Пригибаясь и пряча лицо от косых струй дождя, Чуя направился к крыльцу. Не успел он пройти и нескольких метров, как из-за угла впереди показалась человеческая фигура. Чуя привалился спиной к стене, прячась за чахлым давно облетевшим кустом. Надеясь, что в тени здания за пеленой дождя его едва ли можно разглядеть, он напряжённо всматривался в очертания приближающегося силуэта. От напряжения слегка подрагивали ноги, Чуя был готов сорваться с места в любой момент.

Незнакомец остановился напротив окна, просунул большую сучковатую палку меж прутьев решётки и, размахнувшись, ударил ею в стекло. Раздался звон, вниз посыпались осколки. Тот усмехнулся, перехватил своё импровизированное оружие и продолжил громить окно.

С крыльца доносились звуки ударов во входные двери. Вскоре они сменились грохотом створок о стену, топотом и криками. Незнакомец оставил окно и бегом направился обратно, вскоре скрывшись за углом. Чуя поднялся на ноги и поспешил следом, стараясь не наступать на осколки.

Добравшись до угла здания, он осторожно выглянул из-за него. Крыльцо опустело, коридор за распахнутыми входными дверями тонул в полумраке. На ступенях остались грязные отпечатки ботинок. Не тратя даром времени, Чуя побежал к воротам. Фонарь у распахнутой и прикрученной проволокой к забору створки ярко горел. Дверь дежурной будки была открыта настежь и подпёрта камнем. Стёкла покрывала сеть трещин. Охранник лежал тут же рядом, растянувшись прямо на земле, лицом вниз.

Присев рядом на корточки, Чуя осторожно перевернул его и, стянув перчатку, приложил пальцы к сонной артерии. Ровный пульс уверенно отстукивал ему в кончики пальцев. Затащив охранника внутрь будки, Чуя отпихнул камень и закрыл дверь. Рубильник пожарной сигнализации был поднят и прикручен проволокой. Разбитая рация валялась в углу, тёмный монитор перечерчивала глубокая трещина. Чуя достал из узкого ящика у стены куртку, свернул её и подложил под голову охраннику. Уложив того на бок, он ослабил ворот рубашки и, убедившись, что дыхание ровное, поднялся на ноги. Ничем больше он помочь не мог, а потому решил поспешить к жилой зоне, сообщить о пострадавшем оперативной бригаде медпомощи.

Он вышел из будки и тихонько прикрыл за собой дверь. Из клиники доносился грохот, звон разбиваемого стекла и неясные крики. Осознавая, что в одиночку ничем помочь он не сможет, стиснув зубы, Чуя отвёл взгляд от крыльца и начал спускаться с холма. Усиливающийся, казалось, с каждой минутой ветер свистел над головой и толкал его в спину. За сплошной серой пеленой дождя с трудом удавалось разобрать хоть что-то. Дорогу, ведущую с холма, размыло. Потоки грязной воды стекали, увлекая за собой мелкий сор, прутики, камешки и даже небольшие ветки.