Попасть в сказку и не выйти замуж? (СИ) - Ветреная Инга - Страница 46

- Бабушки, а почему Елисея сон тоже сморил? Может колдовство? – обратилась я к колдовским экспертам, качественно обмусолив один край многострадального платочка.

- Да нет на нем колдовства, - немного настороженно ответила баба Яга.

И подойдя к внуку поближе начала его плотоядно обнюхивать. Увидев это стрелец с конником побледнели и стали пошатываться.

- Сон-трава, - поставила вердикт мой эксперт.

- Где то я название этой травки слышала, - пытаясь сосредоточиться, бубнила я себе под нос.

- Ключница Ирина ночью к знахарке Збаре за ней бегала, - зловеще напомнила баба Янина.

Я подняла глаза на Святояра, он задумчиво свел брови на переносице, но взгляда не отвел. Не уж то действительно ничего не знает?

- Ключницу сюда привести и быстро, - от громогласного приказа царя-батюшки я суть со стула не упала. Святояр меня заботливо поддержал и тоже ушел вместе с царем на поиски матери.

Мы остались в горнице Елисея в полной и гнетущей тишине. Единственное, что ее нарушало это наше с царенком шмыганье носом. Я все время в голове прокручивала информацию, и пыталась выделить полезное для поисков. Примерно через пол часа, запыхавшиеся государь и воевода вернулись к нам и сообщили, что ключницы нигде нет.

- Тоже пропала, - приняла к сведению я, оглядела свой боевую команду, царя и Святояра и скомандовала. – Пошли домой, мы сегодня еще не обедали, а тут как оказывается опасно, опоить могут.

Говоря это, я не отводила своего обвинительного взгляда от царя-батюшки: - А ведь кто-то гарантировал нам абсолютную безопасность. А вот оно как вышло.

- Ну, Маша, ну кто ж знал? – виновато начал деспот.

- Не «нукой», не запрягал, - зло ощетинилась я, - И какая я тебе Маша, Мария Васильевно, на вы и с придыханием.

На мои нападки царь покраснел от злости и приготовился орать на меня, но я его опередила: - Я тебе ребенка доверила, а ты в собственном тереме не уберег. Удивляюсь, как ты еще государство то свое не растерял?

- После того что между нами было, - многозначительно заявил высокопоставленный нахал, - мне «выкать» тебе как-то не с руки.

- Там на «было» то не тянет, - смерив царя оценивающим взглядом парировала я, - эко невидаль, за царский ЖЕЗЛ подержалась. Не я первая, не я последняя.

От такого нахального заявления самодержец побагровел.

- Да ты приживалка красноносая…- пытался вернуть свой потрепанный статус гарант стабильности.

Меня мягко но настойчиво задвинули за широкую спину, тем самым закрыли обзор.

- Царь-батюшка, у нас двое детей бесследно пропала и мать моя Ирина, а мы тут время тянем. Права Маша, поспешать нам с поисками надобно, чтобы беда не приключилась, - и сказал он это так тихо, но спорить с ним даже у царя язык не повернулся.

- Прав ты боярин Святояр, мы тут поисками займемся, а ты поезжай заставу новую ставить, - перешел на деловой лад супостат.

- Заставу и без меня сладят, помощники у меня толковые, сам подбирал да обучал, – сурово проговорил воевода, - А вот мать у меня одна. И пока ее не найду, никуда не поеду.

Я выглянула из-за спины Святояра и аж немного напугалась, причем за Ждана Годиновича. Потому что грозный воевода навис над царем и всей своей статью показывал об окончательности принятого им решения. Видимо царский инстинкт самосохранения решил согласиться с доводами оппонента, потому, что супостат выдал:

- Тогда назначаю тебя старшим в этом бабском царстве. Потом прибежишь ко сне о милости просить, возвернуть тебя к строительству дальних застав, а я тебя не прощу. Будешь ты веки вечные бабьими подолами командовать, - мстительно тараторил супостат.

- Поживем, увидим, - философски проговорил Святояр.

Подхватил меня за локоть, махнул головой бабулькам и повел нас в нашу конспиративный терем. Как оказалось на дворе уже был вечер, воздух наполнялся вечерней прохладой и тишиной. Отчаяние медленно наполняло мое сердце. Что я могу сделать здесь одна? Я тут совсем чужая! Збара прожила среди этих людей всю жизнь и то не нашла к кому обратиться за помощью и два дня выла белугой! Тогда что же я буду делать? Но рука Святояра, крепко державшая меня за локоть вселяла надежду. Он шел твердой походкой, смотря только прямо, не оставляя место сомнениям. Оглянувшись на бабулек, я увидела, что к нам присоединились чуть шатающийся Елисей, хмурые Любомир и Тихон, а за ними их поникшие отряды стрельцов и конников. Что то царапнуло мое сознание, какая то догадка, которая еще не оформилась в полноценную мысль. Ванюшку с Елисеем охраняли конник и стрелец. Каждый из них отлучался по нужде. То есть каждый имел возможность сам или с чьей-то помощью без свидетелей вынести моего ребенка. Но это вряд ли возможно без согласования с начальником. Значит или Тихон, или Любомир замешен в похищении Ванюшки. Плюс у них полная картина ведения нашего расследования. Они допустили только один просчет, не присутствовали при допросе знахарки и Святояра. Поэтому не смогли нас провести по ложному следу до конца. Им пришлось экспериментировать, значит, они где-то допустили ошибки? Где? Похищение Вани? Вероятно, сон-трава уж больно четко указывает на ключницу, а ее явно не хотели перед нами святить.

К нам со Святояром подошли печальные старушки и я вспомнила, что нас в садочке с белками ждет Збара.

- Бабушки Яга и Янина, нужно бы знахарку спрятать, чтобы ее никто не видел, - шепнула я своим сообщницам.

Старушки у меня просто класс в сыскной работе, Янина тут же запричитала, что на воротах больно хитрое заклинание поставила, и при снятии кого-нибудь шибануть может и помчалась его деактивировать. Яга стала довольно громка ругаться о скудеющем уме некоторых престарелых родственников и кокетливо поглядывать то на Тихона, то на Любомира. Те бледнели, но терпели и покорно шли рядом. Когда подошли к нашему терему, ворота для нас были гостеприимно открыты в окнах терема от зажжённых свечей было светло. Мы молча прошли в горницу, помыли руки и сели кушать. Причем рассаживали нас бабульки. Меня со Святояром посадили на одну лавку, причем с другой стороны ко мне подсадили Елисея, который мостясь на лавке нахально подвинул меня к воеводе, так что расстояние между нами было до неприличия мало. А конкретно его вообще не было, я была тесно прижата к бедру боярина. Любомира и Тихона посадили напротив нас, а вот престарелые интриганки заняли лавки по бокам стола. Скатерть-самобранка не жалела для нас яств, но это не помогало мне поднять настроение.

- Может еще разок этого Прохора потрясем? - предложил Любомир. – Может чего интересного расскажет?

- Конечно, потрясем, голубь ты наш догадливый, - зло проговорила Яга, - только завтра, ты на Машеньку посмотри, ей чуток отдохнуть надобно.

- И то верно, - подхватила баба Янина, - Лица на девке нет.

Я смотрела в одну точку, аппетита не было. Хотелось лишь свернуться калачиком где-нибудь в углу и повыть. Вояки поняв намек старушек быстро покушали и откланялись, не забыв поставить охранения вокруг терема старушек. Воевода, смотря на служивых, было тоже хотела пойти домой вместе со служивыми, но я аккуратно, чтобы никто не заметил, положила ему руку на колено. Святояр вида о наличии моего маневра не подал, но накрыл мою руку своей. Я было хотела забрать свою конечность, но боярин не дал, крепко прижав ее к своей коленке, пропустив свои пальцы между своими. Изображать горем убитую мать получалось уже плохо.

- Святояр Батькович, могу я тебе вопросы задать о хворях твоей матушки? – достаточно громко задала вопрос баба Яга, чтобы ее услышали уходившие от нас Любомир с Тихоном. Прежде чем уйти они окинули нашу парочку пристальными взглядами. И если я старательно изображала полуобморочное состояние, то воевода встретил эти взгляды не менее пристально и сурова. Он крепко, по собственнически сжал мою руку. Мне показалось, что между мужчин произошла молчаливая дуэль, и победитель пока не был определен.

Как только вои покинули нас, я выдернула руку и движением бедра скинула с лавки более легкого соперника, то есть Елисея. Царенок с воплем «ой!» свалился с лавки и окончательно проснулся от сон-травы. Не теряя времени, накинулась на еду. Правда вкуса поглощаемых мною пирогов и травяного чая не почувствовала. Скосила глаза на Святояра, и поняла, что все это время за мной внимательно наблюдают и дают время прийти в себя и набраться сил.