Два полюса (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 50

- Юшани, - судорожно выдохнул, поднимая голову.

- Да, любимый, - радостно улыбнулась, услышав, как нежно он произносит мое имя.

- Ты где? – странный вопрос.

Тихо рассмеялась.

- Здесь, - сжала пальцы, чувствуя тепло его рук. - Кажется, опять вижу сон.

Шейх покачал головой. Он пробежался пальцами по камням браслета, задумчиво глядя на коробочку, которая поджидала моего пробуждения.

- Нет, это не с-с-сон. Рас-с-скажи, где ты с-с-сейчас-с-с, - попросил Шейх и поднес мою руку к губам, щекоча языком. Я отдернула руку, потерла щекочущее место.

- Лечу на Землю. Нужно помочь Эдмунду.

Мой муж напрягся, ирокез воинственно дернулся.

- Ты вс-с-се еще ему веришь? – ревниво спросил Шейх у меня.

Мне было приятно видеть его таким. Хотя если не ревность гложет любимого, то вопрос странный. А после того, что я только что видела на президентском корабле, который летел на планету Лацерт, я уже не могла с уверенностью сказать «да» мужу. Подумав несколько секунд, расстроенно ответила:

- Нет.

Улыбка вновь заиграла на губах любимого.

- У тебя дар кес-с-сша, - опять огорошил меня муж.

Он решил сегодня добить меня странными ответами невпопад.

- Да неужели, - усмехнулась я, облокачиваясь на капсулу, подалась к нему всем корпусом, привставая на носочках.

Мне не нравилось, как на меня смотрел Шейх, словно не видел.

Провела рукой возле его лица и тяжело вздохнула.

- Шейх, ты меня не видишь? – обиженно спросила, обходя капсулу, чтобы поскорее прижаться к любимому.

- Нет, только брас-с-слеты и чувс-с-ствую твое прис-с-сутс-с-ствие.

Шейх развернулся ко мне лицом и заключил в объятия, легкие и невесомые, но я и этому была рада. Теперь я поняла его странное поведение в Доме совета. Он просто и так все знал. Для него не было секретом то, что я ему тогда говорила.

- Понятно. А что за дар? – полюбопытствовала, рассматривая Шейха снизу вверх. Я его прекрасно видела, но оставалась для него невидимкой.

- Видения, - лаконично ответил Шейх, ничего не проясняя, словно я должна и сама знать.

Тут же опять вспомнился корабль и то, как сквозь меня проходили люди.

- Вот как, а хочешь, расскажу тебе будущее.

Шейх не успел ответить, а я уже вовсю зачастила, так как боялась, что он меня прервет:

- Сейчас за тобой прилетят кесши и заберут тебя в столицу, где осудят и приговорят к ссылке. Потом за мной прилетит Эдмунд и дядя. И мы вновь расстанемся. А еще я видела, как мой отец дал добро на нашу свадьбу с Эдмундом, но не успели, я стала твоей женой.

Шейх молча слушал меня, не перебивая.

- С-с-спасибо, что рас-с-сказала, - чуть слышно прошептал муж, когда я умолкла.

- Я люблю тебя, Шейх. И не хочу расставаться, - жалобно произнесла, понимая, как по-детски это звучит.

- Надо потерпеть. Чуть-чуть, - прошелестел любимый, водя руками по моей спине.

- Ты обидишься на меня, когда я тебе сказала, что должна улететь на Землю.

- Ты вс-с-се для меня, Юшани. Я не могу на тебя обижатьс-с-ся.

- У тебя такое лицо было.

- Я люблю тебя, - тихо признался Шейх, готовый повторять это вновь и вновь, покрывая поцелуями мое лицо. Пока я опять не провалилась в темноту. Открыв глаза, удивленно рассматривала голого Шейха, который лежал рядом со мной на кровати в каюте на корабле люкс-класса. Именно с ним я занималась любовь. Поэтому лежала сейчас такая же нагая, как и муж.

- Что видела? – тихо спросил у меня любимый.

- С тобой виделась в прошлом, - так же тихо ответила ему.

Толкнула в плечо, заставляя лечь на спину и забралась ему на грудь, радостная донельзя.

- Юшани, вернис-с-сь, пока не поздно, - попросил Шейх, - понимаю, что не имею права прос-с-сить, но я видел будущее. Вернис-с-сь.

Он поднял за подбородок мое лицо, заставляя смотреть в глаза. Потемневшие, они затягивали, требуя подчиниться.

- Вернусь, - заверила я Шейха, подтягиваясь на руках, нависла над любимым, нежно целуя в губы. Я чувствовала его боль, как свою. Но не могла подчиниться.

- Только помогу Эдмунду,- закончила мысль.

Протяжный стон вырвался из груди лацерта. Его голова упала на подушки, а руки крепче прижали к себе.

- Может быть с-с-слишком поздно, Юшани. Надо с-с-сейчас-с-с. Я не хочу тебя потерять. Прошу, пос-с-слушайся, вернис-с-сь.

- Шейх, как только наше соглашение подпишет ваш вождь, так сразу и вернусь. Меня ничего не держит на Земле, я стремлюсь туда, где ты.

- Юшани, ты обещала, что пос-с-следуешь за мной. Ты дала с-с-слово, - голос любимого становился все сильнее.

Я видела, как он обеспокоен, но ничем не могла ему помочь, только обещать:

- Да, и выполню его. Обязательно выполню.

Но лацерту этого было мало. Он опрокинул меня на кровать, сел на меня сверху и схватил за кисти рук.

- Тогда дай еще другое, - требовательно попросил любимый, целуя в самый центр ладоней, сначала в одну, затем в другую, внимательно следя за мной немигающим потемневшим взглядом. – Пообещай, что не с-с-снимешь брас-с-слеты. Обещай!

- Обещаю. Я даже не знаю, как это сделать! – возмутилась его недоверию.

Шейх усмехнулся, лизнул запястье, прокладывая дорожку из поцелуев до своих браслетов, которые переливались, завораживая наравне с их хозяином.

- Ты дала с-с-слово, Юшани.

- Да, любимый, - томно выдохнула, предвкушая обольщение.

Но Шейх неожиданно схватил меня за предплечья и сильно потряс, громко выкрикивая:

- Любимая моя, прос-с-снис-с-сь. Не дай ему обмануть тебя. Не верь ему!

Я испугалась резкой перемене лацерта. Кому не верить, Шейх так и не сказал, а проснулась оттого, что почувствовала на себе тяжелый взгляд. Открыла глаза и удивленно выдохнула. Отец.

Я села на кровати, подтягивая одеяло до подбородка. Спать я легла обнаженной и полотенце сбилось под ноги. Было очень неуютно и стыдно перед отцом.

- Здравствуй, дочь, – тихо произнес он.

Я удивленно моргнула. Враждебности я пока не ощущала, как и презрения. Просто вежливое «Здравствуй» и ничего более.

- Здравствуй, отец, - осторожно ответила.

Натянула одеяло повыше и зажала его подмышками, придерживая руками на груди. Подтянула колени, сжимаясь в комочек.

- Давно не виделись, - заметил бывший адмирал, кивнул головой, блеснув сединами.

- Да, - согласилась с ним, отводя взгляд.

Я не видела смысла что либо говорить ему, все равно оправдания не найду для себя.

- Я хотел попросить у тебя прощения. Я был плохим отцом, - сказал и умолк, разглядывая свои ногти.

Я не мешала ему, тоже поглядывая, как нервно он сжимает пальцы.

- Я слишком давил на тебя.

Зачем пришел отец, становилось ясно - поговорить за жизнь. Но помня видение, я все больше страшилась продолжения нашего разговора.

- Наверное, тебе покажутся мои слова странными, но я раскаиваюсь, что уделял тебе так мало внимания.

Напряженная тишина в каюте давила. Даже гул двигателя не мог развеять ее.

- Вот сидим и нет даже тем для разговора, а не чужие друг другу.

Я молча слушала отца, отводя взгляд. В носу предательски засвербело. Мы и никогда родными не были, только по крови, но не по духу.

- Прости, Салли, - сердце споткнулось о жалобный шепот отца. - Там, в плену у лацертов, многое открылось мне, и я прозрел. Ты молодец. Настоящий боец. Если бы не остановила войну, то страшно подумать, что бы произошло тогда.

Я схватилась руками за голову, прикрывая уши. Я не хотела слышать его голос таким – с надрывом, тихим, заискивающим. Так не мог говорить мой отец!

- Надеюсь, ты найдешь в себе силы меня простить.

С этими словами отец закончил мою экзекуцию и покинул каюту. А я скатилась по подушке вниз, закуталась с головой одеялом и тихо глотала слезы. Не верить ему просил Шейх. А как не верить, когда человек сильный и стойкий изменяется до неузнаваемости. Куда пропало то, чем я восхищалась? Храбрость, сильный дух. Этого нет ничего. Что я наделала. Что же я наделала!