За тридевять земель (СИ) - Филиппова Екатерина - Страница 31

Никифорова постучала ноготками по столу, исследовала немедленно отозвавшуюся на зов Ликси, подняв несчастную за шкирку и щёлкнув по носу за попытку сопротивляться. Наконец кошка была отпущена, Василиса получила молчаливое разрешение сесть, и разбор полётов начался.

— Я всегда подозревала, Васильева, что с вами будет интересно. Но никак не ожидала, что это случится так скоро и будет столь интересно. Проблема в том, что вы одарены сверх меры. Не говоря уже о модельной внешности, боги выделили вам прекрасный ум, блестящие способности к системному анализу, решительность, быстроту реакции, интуицию, доброту, здоровое любопытство, буйную фантазию и неугасимую энергию… И я крайне удивлена, что наша вселенная ещё цела, потому что всеми этими качествами вы пользуетесь исключительно по одному, при этом выбираете наименее подходящее к конкретной ситуации.

Василиса, в начале речи засмущавшаяся от столь щедрых и неожиданных похвал, попыталась возразить, но быстро сникла, остановленная властным взмахом руки:

— Не спорьте! Пока вы пишите рефераты, анализируете дела и статьи законов — всё великолепно. Но стоит вам закрыть книгу — и срабатывает выключатель. Все способности отключаются и начинают действовать стохастически, дико и непредсказуемо. Единственное, что пока спасает и вас, и этот мир — ваша невероятная везучесть, которая, в комплексе с патологической влипаемостью, создаёт поистине гремучую смесь. Если в радиусе ста километров должно произойти что-то значимое для судеб этого и сказочного миров — можно гарантировать, что за пятнадцать минут до начала вы будете уже на месте и в первых рядах. И приложите все силы, чтобы превратить любую ситуацию во второразрядный фарс, если вообще не в ситком.

Никифорова встала и нервно заходила по аудитории:

— И ваши эмоции! Это же отвратительно — так выставлять их напоказ! Хочется порыдать — не вопрос, заперлись в ванной и вперёд. Если в комнате — то лучше занавески задёрнуть, а то мало ли какая сорока мимо пролетит. Потом хорошо ещё пару тарелок разбить — для этих целей лучше стопочку в Икеа заблаговременно закупить.

Василиса робко запротестовала:

— Это как-то случайно получилось, я ведь не специально…

— Вот только специально, с обдуманными намерениями не хватало рыдать на Садовом Кольце! Не разочаровывайте меня, Васильева. Так, а теперь я вам обрисую ситуацию, в которую вы с вашей компанией по недомыслию или чьему-то злому умыслу влипли.

Из методичного изложения стало понятно, что в Тридевятом царстве образовались две партии: сторонников открытия дверей в наш мир и яростных противников. Во главе сторонников стоит Иван-царевич, которого, из сильных фигур, поддерживают Серый Волк и Кощей. Волк — по привычке и из личной преданности, Кощей — с целью нажиться на начальном этапе, а потом Ивана дискредитировать, от трона отлучить, и самому на Василисе жениться, объединив оба государства.

Василиса — решительная противница любых контактов, поскольку именно она разбиралась с кошмаром, который начался после открытия границ между национальными сказками и захлестнул царство потоком переселенцев, в большинстве своём — нелегальных, при этом крайне неприятных и агрессивных. И теперь она закономерно опасается, что контакты с нашим миром окажутся намного опаснее, и бед принесут намного больше.

Никифорова внимательно посмотрела на слушающую с приоткрытым ртом Василису, и спросила:

— Вопросы есть?

Вопрос был только один — кто с нашей стороны этим занимается. Ответ на него был получен предсказуемый: не Василисиного уровня информация. Пока случайно вмешавшихся в интриги студентов в расчёт не принимают — вот пусть так всё и остаётся. Поэтому сейчас ей лучше куда-нибудь в дальние края исчезнуть — хоть в тот же Вьетнам. Если в сказочный мир — то в какое-нибудь совсем безопасное место, вроде Зурбагана — там хоть все границы открыты, а никакая нечисть даже пролезть не пытается. А лучше — так и вообще в Гель-Гью. Можно ещё куда-нибудь на север — Урманов может помочь.

Василиса удивилась:

— А при чём тут Гриша?

— Потом поймёте. А пока одну говорилку ему отдайте — хоть с кем-то здравомыслящим сможете посоветоваться. А вторую — на цепочку, и не демонстрировать.

— Но вы же открыто носите…

Никифорова с интересом наклонила голову:

— Вы пытаетесь себя со мной сравнивать? Да, диагноз может быть только один: слабоумие и отвага. Ладно, пора этот пир духа заканчивать: вы уразумели расстановку сил?

Василиса судорожно закивала и попыталась со всей убедительностью подтвердить, что всё поняла и осознала, но была прервана неожиданным:

— Замечательно. А теперь, как в конце каждой лекции, проверочный вопрос: назовите, пожалуйста, хотя бы одну причину, по который вы должны считать всё сказанное правдой и, соответственно, поверить мне сейчас и доверять в дальнейшем.

Никифорова насмешливо посмотрела на Василису и вышла, не закрыв за собой дверь. Девушка подождала несколько минут, подобрала зачётку с пятёрками по всем экзаменам, и пошла следом — раз уж проблема с сессией решилась, вылетать можно хоть сегодня вечером, а аналитические способности она использует во время полёта и попытается хоть как-то структурировать весь этот бред. Интересно, а Никифорова — она кто?

Выйдя на крыльцо, Василиса чуть было не решила, что нашла ответ на последний вопрос: стоящая на последней ступеньке профессор щёлкнула пальцами, создавая чёткое ощущение того, что сейчас к ней подлетит метла или ступа. Девушка затрясла головой, и наваждение рассеялось: в руке предполагаемой то ли ведьмы, то ли вообще Бабы Яги пискнул автомобильный брелок, и на него послушно отозвался взвизгом и психоделическим мельканием огней стоящий срезу за воротами ярко-алый Ламборгини. Ведьма грациозно разместилась за рулём, благосклонно кивнула придержавшему ей дверцу ДПСнику, и исчезла со скоростью метеора.

Вопреки ожиданиям, это феерическое зрелище прошло практически незамеченным: стоящие на ступенях и во дворике многочисленные студентки как завороженные, смотрели в одну сторону, на боковую калитку. Вытянув шею, девушка попыталась рассмотреть, что же там такое, и увиденное её на обрадовало. Пробормотав, что только вот этого ей сейчас не хватало, она аккуратно пробралась сквозь толпу и подошла к Ренару, картинно облокотившемуся на ограду и оживлённо обсуждающему что-то с Григорием и Ингой, не забывая демократично отвечать на несущиеся со всех сторон приветствия.

Увидев Василису, он заулыбался, пошёл навстречу и, чмокнув девушку, в щёчку, громко заявил:

— Я ведь говорил, что найду тебя, где бы ты не спряталась!

Оглянувшись на застывшую от любопытства публику, он приобнял Василису и промурлыкал:

— А я надеюсь, всё надеюсь на то, что где-то рядом ходит и ждёт Она…

Переждав коллективный вздох умиления и зависти, он понизил голос:

— Ребята, я только что из Тридевятого. Там новостей — не пересказать. Я думаю, что вы обязательно должны всё узнать, особенно ты, Асенька. Так что пойдём, приземлимся где-нибудь в тихом месте.

Быстро уйти им не удалось: пришедшие в себя девицы окружили Ренара плотным кольцом, требуя внимания, информации о том, чем он занимался на Тибете и автографов. Певец делал загадочное лицо, улыбался, приглашал всех на завтрашний концерт и расписывался на майках, не отпуская при этом Василисину руку.

Как всегда в подобных ситуациях, выручил Гриша — он как-то очень ловко отделил их группу от толпы и вытолкал друзей за калитку. Быстро свернув за угол, ребята заскочили в полутёмную подвальную кафешку и уселись за дальним столиком. Ренар по очереди посмотрел на каждого, и с не очень весёлой улыбкой спросил:

— Ну, с каких новостей начинать? С плохих, с хороших или с разных?

Ренар всегда знал, как привлечь внимание аудитории — новости из Тридеятого царства не могли рябят не заинтересовать. Пока Инга спорила с Гришей, требуя начинать с плохих новостей, потому что так принято, Василиса решила за всех: