Старая эльфийская сказка (СИ) - Фрес Константин - Страница 13

Как попали они сюда, в город, выстроенный Эльфами? Да уж так вышло. В родных поселках не нашлось им места. Всяк их поносил и боялся за ту магию их ремесла, которая помогала им с легкостью делать твердое железо мягким и податливым. "Колдун! Нечисть!" — частенько слышали они вослед, а иногда их дома пылали, подожженные озверевшими односельчанами. И тогда приходилось им бежать прочь, без оглядки, и искать себе убежище в лесу, который пугал уже куда меньше, чем добрые люди. Тропинки его вели во все концы света, но чаще всего все они сходились у врат Вольного Города, да и завязывались там узлом.

Злоба людская не могла не оставить отметины на этих людях, и Ночной Терновник видел перед собой кузнецов черных, темных, суровых и неразговорчивых.

Дальше, верх по холму, в веселых рощицах, располагались светлые дома полукровок, таких же, как и Ночной Терновник. И уж совсем высоко, на вершине, в Священной Роще, были дома Высших Эльфов, Сияющие Чертоги.

И, конечно, как и во всяком любом городе, кроме людей и эльфов, были тут и проходимцы, и пройдохи, и плуты, каковых в этом мире было не мало.

То тут, то там, как поганки на пеньках, рядом с домами людей пристраивались маленькие домишки гоблинов и троллей и сами их хозяева торговали тут же всяческой всячиной, перекупленной черт знает у кого, или попросту стащенной с того самого места, где означенный товар плохо и не к месту лежал.

Для Ночного Терновника, выросшего в тишине и замкнутости человеческого общества, дико было такое пестрое разнообразие, и столько лиц и рож, не похожих на человеческие, поражали его воображение.

Вон зеленошкурый, весь в бородавках, что-то заливает полуэльфу, оперевшемуся о свой лук, а тот смотрит и слушает наглого вруна со снисходительной улыбкой, и даже пальцем не тронет противного и мерзкого тролля! Да за одни его бородавки его следовало б убить! А Эльф ничего, только улыбается...

Вон парочка гоблинов катит бочонок, препираясь и споря о чем-то визгливыми голосами. Ведь сперли же, стащили, подлецы!

Но никто за ними не бросается в погоню и даже вил не хватает, чтоб кольнуть противных тварей куда ниже спины.

Все это очень изумляло Ночного Терновника, и он, оторопевший, изумленный, замерший на одном месте, смотрелся куда более чужеродно, чем все эти прыгающие тролли и гоблины.

Наконец, полуэльфу надоело слушать враки тролля, и он, подняв свой лук, ушел прочь. Тролль остался один, и Ночной Терновник, набравшись смелости, подошел к торговцу.

— Товар возьмешь? — спросил он грубовато, выложив на прилавок туго набитый мешок. Троллик тотчас облапил мешок костлявыми ручонками, хихикая.

— Волк и лисица! — произнес он, вывалив содержимое мешка на прилавок. Это были просоленные шкуры недавно добытых животных. Тролль уткнулся в них своим длинным носом, ощупывая и обнюхивая. — Вот как. Не выделанные. С выделкой мне придется долго помаяться!

— Не ври, — грубовато ответил Ночной Терновник, — спорим, я твою бородавчатую шкуру быстро смогу выделать?

Троллик захихикал, снова потирая маленькие лапки.

— Юный господинчик большой шутник, — отметил он. — Так сколько юный господин хочет за свою добычу?

— Не юли, — грубо перебил его Терновник. — Говори, берешь или нет? Если берешь, то давай честную цену. Я не вчера родился, и знаю точно, сколько стоят меха.

— Злые, ах, какие злые слова твои, юный господинчик! — произнес тролль. — Как эти невыделанные шкуры. Как они обидели тебя, а? — и он указал на свежую ссадину на лице Терновника.

— Ничего, — ответил тот. — Им больше досталось. Ну так, берешь? Шкуры не выделанные потому, что не успел я. Еще вчера они бегали на своих ногах, а сегодня уже ехали на моей спине.

Троллик хотел было снова ввернуть шутку или сказать какую язвительную шутку по поводу неудачливости пораненного охотника, но, глянув в его яростные глаза, поутратил желание торговаться, да и шутить расхотелось. Всем известно, что Ночные Эльфы — народ крутого нрава, а те из них, которые побывали в передрягах, оставивших свой след на их телах и душах, и того суровее. Кто знает, что взбредет этому эльфу в его изуродованную голову?

— Как ты добыл их? — спросил троллик, уводя разговор в другую сторону, потому что ноздри Эльфа трепетали больно уж гневно. — Я не вижу на них отметин от капканов, а лука со стрелами у тебя нет.

— Я убил их своим ножом, — зло ответил эльф, и тролль, захлопнув свой болтливый рот, выложил поскорее денежки.

Получив причитающееся ему, Ночной Терновник вроде как стал добрее, и даже улыбнулся, подкинув на ладони монету.

— А что, — спросил он, — есть ли здесь какие-нибудь дома поприличнее, которые сдают комнаты? Мне неплохо бы добраться туда еще затемно, потому что днем мне положено спать. Да и хотелось бы, чтобы это было очень приличное заведение, с крепкими замками на дверях. У меня порой случается... это. Припадки. И тогда в ярости я крушу все, что попадается мне под руку, и всех, кто стоит на моем пути.

— Ага, — произнес тролль, скосив на Ночного Терновника взгляд своих гноящихся глазок. Он отлично понимал, что за закрытыми дверями юный израненный Эльф хочет понадежнее спрятать свою тайну — или, может, сокровища, кто знает? Но лишних вопросов ему лучше не задавать. — Понимаю. Есть такое заведение, выше по улице. Называется "Печеное яблоко". Если поспешишь, то успеешь туда к утру. Там приличный стол и хорошая обслуга, и можно быть совершенно уверенным в крепости замков на их дверях.

Терновник поблагодарил тролля и зашагал по улице в указанном направлении.

Скоро он нашел то, что искал, и, наскоро заплатив за ужин, закрылся в своей комнате.

Буянить он не буянил, это правда, и ночь кончилась тихо, но любопытная служанка, которая поутру мела коридоры, а за одним подслушивала под дверями, утверждала, что юный Эльф говорил во сне тонким, детским голоском.

Каких только чудес не случается в этом мире!

Глава 16

Прошло лето, миновала осень.

Ночной Терновник оказался очень удачливым охотником. Он добывал всех зверей, чей мех хоть сколько-нибудь ценился в Вольном Городе.

Всякому зверю свой сезон.

И по первому снегу Королева Эльфов вышла в шубке из меха серебряной рыси с золотыми подпалинами, добытом Ночным Терновником. Мех был хорош, словно сотканный из лунного полотна, сплетенного с солнечными лучами.

На деньги, вырученные за продажу добычи, Ночной Терновник выкупил комнату в "Печеном Яблоке" и осел там. Достаток его был достаточным для того, чтобы позволить себе большее, можно было б купить дом, но он довольствовался малым.

И на охоту по-прежнему ходил с одним только ножом.

На теле Эльфа появлялось все больше ран и шрамов, и глаза его все больше горели яростью. А он словно не замечал этого. И каждая новая добыча его была как убийство. Он подстерегал волков и вступал с ним в бой. В ярости своей он раскидывал зверей, растерзывая им глотки голым руками, словно мстил кому-то.

Бой и смерть ненадолго успокаивали его, и он свежевал животных своим верным ножом. И отступали ненадолго гнев и боль.

Дошло до того, что троллик, покупающий у удачливого охотника добычу, забеспокоился, как бы очередная добыча Ночного Терновника сама не превратилась в охотника, и не оставила б троллика без такого замечательного источника обогащения.

— Юный господин, — осторожно начал троллик, когда Ночной Терновник, разорвав крепкими зубами тряпку на полосы, перевязывал изодранную когтями зверя руку, — конечно храбр и удачлив, но стоит ли рисковать так? Удача не любит когда ее испытывают. Посмотри, лес каждый раз отрывает по кусочку не только от твоего тела, но и от души тоже. Не лучше ли юному господину купить себе лук покрепче и бить зверя еще до того, как он приблизится к тебе, не то может настать день, когда лес заберет твою душу себе, и закроет твои глаза навсегда. А с луком ты был бы непобедим! И добывал бы втрое больше зверья; зачем тебе эти поношенные сапоги? Ты мог бы купить себе другие. Ты мог бы шикарно обставить свой дом и завести самого лучшего пса, чтоб помогал тебе на охоте. А так ты верным путем идешь к гибели! Потому что и медведи тут водятся. А на медведя с ножом ходить верная гибель. Никто не выстоит против такого зверя, никто! Нет!