Миллстоун и старые загадки новых территорий (СИ) - Заклинский Анатолий Владимирович - Страница 1

Алистер Коул был ярчайшим показателем того, насколько хорошо и качественно сработала федеральная агентура. Не прошло и нескольких дней с момента присоединения новых территорий, а призрак правосудия — тряпочники — уже приобрели федеральный статус и были переформированы в особое подразделение рейнджеров. На его груди поверх белоснежной рубашки красовалась блестящая пятиконечная звезда. Брюки были отглажены, ботинки начищены до блеска, а из кожаной кобуры поблёскивал девятимиллиметровый пистолет какой-то необычной конструкции. Гроза рабовладельцев и прочих людей, занимающихся незаконной деятельностью, он получал в свои руки законное право заниматься своей работой. Учитывая скорость, с которой с ним произошли все эти метаморфозы, можно было сказать, что готовились они заранее. Отчасти, может быть, поэтому тряпочники тогда помогли Джону безопасно добраться до Айдена.

В кабинете непродолжительное время висело молчание. Коул постоял немного у окна, потом сел за стол, отложил свою чёрную широкополую шляпу на его край, подвинул пепельницу, потом вынул из лежавшей рядом пачки сигарету и закурил. Выпустив первое облачко дыма, он провёл пальцами по своим роскошным усам, доходившим до подбородка.

— Это место будет оставаться свободным недолго, — сказал он, как будто бы самому себе. Эдакие мысли вслух, но от них в кабинете стало несколько напряжённее.

По другую сторону стола сидела Дайана, которая после этих слов ехидно улыбнулась и, прищурившись, посмотрела на Миллстоуна, расположившегося напротив. Рядом с ним сидел Дуглас и тоже смотрел на девушку с ожиданием.

— Я не думаю, что у вас слишком много кандидатов, — сказала она.

— Да, — выдыхая дым, кивнул Коул, — ты первая, к кому мы обратились, и это, заметь, привилегия.

Он поднял вверх указательный палец, придавая значимости своим словам, после чего продолжил.

— Сама знаешь, в некоторых местах мне достаточно будет свистнуть, и у меня будет куча молодчиков, готовых выполнять всё требующееся на условиях, которые в пять раз хуже того, что я предлагаю тебе.

— Но ты не свистнул.

— Скрывать не буду — мне хочется видеть на этом месте тебя. Поэтому-то я и иду на такое предложение.

Дайане было предложено служить федерации в роли агента. Она хорошо знала эти территории, располагала связями в среде наёмников и торговцев и была относительно лояльной. Коул, как оказалось, был её давним знакомым, и когда пришло время выбирать кандидатуру, он начал с рыжеволосой знакомой Миллстоуна.

В противоположность ему, караванщица как будто была обделена вниманием федеральной агентуры. Для неё само продвижение федерации стало сюрпризом, не говоря уже о том, что она была не готова оказывать содействие. Она даже на Миллстоуна смотрела с подозрениями. Так, будто знай она раньше о его принадлежности к секретной службе федерации, отказалась бы с ним работать.

— Не забывай, что для тебя это шанс ускоренно легализовать свой бизнес и вообще, — выпустив облако дыма, Коул повернулся к окну, — запуститься пораньше. Сама знаешь, многие засели по норам, пока армия осваивается. Можешь подмять под себя десяток новых клиентов.

Этот аргумент был более веским для Дайаны, а Миллстоун про себя отметил, как уже не в первый раз за сегодня Коул обходит слово «федерал». Раньше они называли так всех, кто имел отношение к этому сообществу, а теперь он старался его не употреблять. Как мыслил Миллстоун, в этом слове не было ничего зазорного или неудобного, но новоиспечённый рейнджер обходил его так, как будто бы это ругательство. Он ведь теперь сам один из них, поэтому не «федералы», а армия, полиция, гражданские. Миллстоун улыбнулся такому ходу мыслей, а Дайана восприняла это на свой счёт.

— Ты тоже хорош, красавчик, — сказала она с ехидством, — а я-то глупая, мне ведь говорили про агентов, должна была догадаться.

— Может быть, мне это кажется, но я помню, что наше сотрудничество было хорошим, и мы расстались на доброй ноте, — сказал Джон.

— На недосказанности.

Она потянулась за сигаретами, а Коул любезно поставил перед ней чистую пепельницу, да так ловко извлёк её из ящика стола, как будто бы только и ждал этого момента. Джон щёлкнул зажигалкой и поднёс пламя к кончику сигареты Дайаны.

— Тоже федеральская штучка, могла бы и догадаться.

— Если бы твои догадки положили конец нашей тогдашней дружбе, то хорошо, что не догадалась.

— Да, кстати, — оживился Коул, до этого смотревший на Дайану и думавший, что бы сказать, — и тебе прикрытие не повредит, тем более, что ты уже знаешь Джона. Сейчас дела будут нехорошие некоторое время, сама понимаешь. А тут такие ребята.

— Ты как был хитрым волчарой, так им и остаёшься, — рыжая улыбнулась и слегка наклонила голову, повернувшись на Коула, — я всё жду, пока ты скажешь самое главное, а ты прикрытие, легальность, и прочее.

По её манере разговора Джон понял, что она уже склонна согласиться, но хочет услышать правду. Он знал истинные мотивы рейнджеров, но говорить не имел права — здесь сейчас заправлял Коул, который в своей структуре имел звание полковника.

— Говори, — с несколько фальшивым незнанием сказал он, — я же не знаю, что главное.

— Отказаться что ли?

Она посмотрела Джону в глаза. Вопрос звучал так, будто бы он её старый друг, и она вот так просто обращается к нему за советом, как будто от его мнения в этом вопросе что-то изменится.

— Смотри сама, — пожал плечами Джон, — предложение хорошее вроде.

— Я начинаю думать, что ты не такой прямой, как мне показалось раньше. Ну он-то ладно, он таким всегда был, а ты? Мне казалось, ты сразу выложишь карты на стол. Раз я здесь, то вы мне доверяете. А вот про то, что вы только свистнете, и куча народу сбежится — чушь. Вам нужна я.

— Похоже, мы можем потерять хорошего агента, — Миллстоун улыбнулся и посмотрел на полковника.

— Ладно, — выдохнул Коул.

— Карты на стол? — уточнил Миллстоун.

— Валяй.

— Среди прочего мы хотели бы узнать все проходы в горах на территорию республики, — официальным тоном начал Джон, повернувшись к ней, — ты была там, и не раз, и знаешь больше, чем кто бы то ни было.

— Хотите войной на них пойти?

— Пока нет, — честно сказал Миллстоун, — пока будем говорить. Но проходы взять под контроль надо. Кто знает, кого они сюда зашлют?

— И всего-то? — она подняла брови, — я думала, вы хотите что-то большее.

— Это первое, — сказал Джон, залезая во внутренний карман за сигаретами, — второе — нам нужны торговые связи с тамошними людьми. Мы хотим знать их отношение к нам, кто чем живёт, кто чем хочет жить. И вообще, о республике мы знаем мало. И вообще, как я понимаю, даже то, что известно, сплошная деза.

— Правильно понимаешь. Но я не пыталась ничего узнать. Мне что? Купила, продала, отчалила. Привет, пока.

— Всё это может быть важно, — кивнул Джон, — единая картина строится из мелких штрихов.

— Я думала, будет интереснее. Я могу подсказать вам пару людей, дать несколько карт. У меня даже одна тамошняя есть с их закорючками.

— Это очень полезно, но я не совсем понимаю, чего ты от нас ждала? — снова вступил в разговор Коул.

Она грациозно пожала плечами и сделала наигранно невинное лицо.

— У меня от твоего рассказа сложилось ощущение, — сказала она, — что вам только и надо, что посадить меня в кабинет с какими-нибудь занудами, которым я буду рассказывать всё, что знаю о республике и тому подобном. Моя нынешняя работа на этом фоне выглядит развлечением.

— Рассказать будет нужно, — кивнул Миллстоун, — но это не самое главное.

— Ну так расскажите мне. А то выдёргиваете сюда, сразу предлагаете стать агентом, а что делать, толком не говорили.

— Так я же уже рассказал, — возмутился Коул, — я тебе кучу всего предлагаю, а ты так и не поняла?