Пророчество для ангела - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 1

• 1/83
• Следующая

Я стояла посреди кладбища и уныло оглядывалась по сторонам. Дул пронизывающий ветер, скрипели давно обветшавшие кресты на невзрачных холмиках могилок, а на ночном угрюмом небе, не было видно ни бледной луны, ни колючих далеких звезд. В придачу ко всему пошел дождь, и старый плащ, не выдержав испытания, тут же промок и стал довольно не приятно липнуть к телу, хлопая на ветру грязными потрепанными временем и жизнью краями. Я чихнула и, плюнув на все условности, просто плюхнулась на наиболее симпатичный холмик, устало вытянув гудящие ноги.

А упырь все не появлялся.

Я задумчиво осмотрелась по сторонам и неожиданно заметила, что на ближайшей могилке стоит тарелочка с двумя бутербродами и стаканом довольно мутной жидкости, предположительно самогоном. Желудок жалобно заурчал и бутерброды довольно быстро перекочевали в мой желудок. Я запила старый хлеб с колбасой горючим напитком и с отвращением поняла, что это не водка а обычная колодезная вода, оставленная сердобольными родственниками, видно сильно голодавшему при жизни усопшему.

Стало мокро, неуютно, но уже сытно. Я оперлась спиной на покосившийся крест, и задумчиво завертела головой по сторонам, дожевывая второй бутерброд. Вряд ли упырь соизволит вылезти из-под земли в такую погоду, лично я бы точно не полезла. В такую хмарь ни один приличный селянин не пойдет искать неприятности на свою… хм, так что нечисть в любом случае останется без обеда. Если, конечно не брать в расчет одну не совсем нормальную ведьму, которая чуть ли не из чистого альтруизма все-таки припрется к заветной могилке, с голодным со вчерашнего вечера желудком и в крайне скверном расположении духа. Но есть данную ведьму я упырю бы совсем не рекомендовала, одним несварением не отделается.

Очередная капля брякнулась за шиворот, прокатилась по спине и уютно устроилась на пояснице. Я чихнула и здраво рассудила, что пора отправляться обратно в деревню, чтобы провести хотя бы остаток ночи в более уютной обстановке, а сюда еще раз наведаться завтра под вечер.

Но тут позади меня вдруг что-то громко хрустнуло. Я замерла в полусогнутом состоянии и очень медленно начала оборачиваться, сжимая в руке забытый стакан, и увидела удивленно разглядывающего переломленный посередине деревянный крест полуразложившийся от времени труп. Видимо неудачно задел, когда подкрадывался. Я тоже взглянула на сломанную приличной толщины свежую крестовину и тихо сглотнула. Ловить нечисть и немедленно ее упокаивать как-то резко расхотелось.

Но тут зомбик отвлекся, поднял на меня два горящих зеленым тусклым светом глаза и почему-то радостно ощерил рот, демонстрируя аж целых три гнилых зуба, и громко устрашающе зашипел, то ли пугая, то ли пытаясь что-то сказать. Я девушка контактная, но беседовать с трупом почему-то не захотела, и тут же засветила в него яркой голубой молнией, свернутой в компактное кольцо. После чего, не дожидаясь пока он отплюется остатками зубов, резво вскочила и рванула как можно дальше, петляя между могил, и стараясь не споткнуться об выступающие из земли обломки сгнивших крестов и редкие колючие оградки. Сзади раздался хриплый возмущенный вой и тяжелое шлепанье следом. Я наддала, на ходу бормоча заклинание мгновенного умиротворения, и досадуя, что оно такое длинное. Зомби не отставал, желая сегодня хотя бы поужинать, а слова, слетающие с заплетающегося от страха языка все не кончались.

Я бежала, орала заклинание, прыгала через препятствия разбрызгивая во все стороны комья грязи и поднимая фонтаны воды из попадающихся по пути луж. Но, когда впереди уже показалась невысокая оградка, отграничивающая кладбище от леса, я произнесла-таки последние слова заклинания, и, резко развернувшись, бросила рваный клок тумана в своего преследователя. Тот попытался уклониться, резко затормозив когтистыми ногами, но не успел, поскользнулся и упал в жидкую грязь, забрызгав и без того грязную меня ею до колен. Зомбик заорал, когда его обхватил за руку серый туман голодного волшебства, и попытался его стряхнуть.

Зря.

Туман, как пролившееся молоко, начал медленно растекаться по всему его телу, довольно быстро превращая гнилую смердящую плоть в серый пепел, часть которого тут же подхватывалась и разносилась окрест упрямо дующим ветром, а часть просто впитывалась влажной холодною грязью земли. Довольно скоро все было кончено, и я вновь стояла посреди унылого кладбища в гордом одиночестве. Немного подождав, и чувствуя, как ветер снова лезет мне за пазуху, щедро бросая на замерзшую кожу последние капли дождя, я передернула плечами, развернулась и отправилась в сторону деревни.

В сапогах громко чавкало, в кармане бренчали два последних медяка, зато заказ все-таки был выполнен, так что я честно отработала обещанные мне старостой десять золотых. К слову сказать, на мой внушительный гонорар скидывалась вся деревня, в виду того, что мой покойничек успел до моего столь удачного появления сожрать чуть ли не пол деревни, нагло игнорируя колья, дрыны и ведро святой воды, торжественно вылитое на него местным отважным священником. Ведро ему не понравилось, а вот мясо пастыря зомбик нашел довольно нежным и потом целых два дня его переваривал.

Я прикинула, будущего гонорара месяца на два строжайшей экономии мне должно хватить. Гм…, только вот не буду я экономить, обязательно на что-нибудь сразу все потрачу, вон хотя бы на хорошего коня, а то когда я в последний раз садилась на чалого, то все боялась, что он издохнет, как только выедем за ворота. Только вот хорошая лошадь сейчас стоит не дешево, тут десяти золотых может быть мало.

Так, за раздумьями, я дошла до огороженной высокой деревянной стеной деревни. Впереди показались массивные ворота, преграждающие путь. Подойдя, я трижды врезала по ним ногой, ожидая долженствующего за ними обретаться стражника. Подождала немного, но никто на стук так и не вышел, видимо не особо и ожидая триумфального возвращения приблудной ведьмы. Очередная капля попала мне за шиворот и я от души выругалась, а потом просто засветила в небо приличный голубой пульсар, который разорвался там с треском и грохотом, скромно возвещая мой приход. Надежды оправдались, и уже через пять минут взъерошенный староста сам лично открывал мне ворота. Я оттолкнула его с пути и гордо прошествовала мимо четырех перепуганных стражников с арбалетами, прямо в его дом. Там я наконец-то смогла сбросить мокрый плащ и вытянуть ноги у растопленного жаркого камина, пока жена старосты бегала по дому и быстро собирала на стол.

С печки слезла довольно встрепанная сонная девчушка, и начала удивленно меня разглядывать, правой рукой теребя разноцветное одеяло, которое тут же недовольно зашевелилось. А вскоре из-под него высунулась еще одна вихрастая голова, принадлежащая уже мальчишке, он недовольно дал щелбан сестренке, но потом увидел меня и тут же проснулся, срочно слезая с печки. Правда, тут это безобразие заметила мать, и немедленно отправила обоих детей в соседнюю комнату спать, они пытались сопротивляться, но силы были явно неравны, так что, окинув меня еще разок грустным взглядом, всю такую загадочную, сидящую у камина в драных носках, и разодранной куртке, дети отправились спать.

А над моим ухом уже напряженно пыхтел староста, успевший переодеться в сухое после внеплановой вылазки посреди ночи во двор. Я ему сильно позавидовала, а потом встала и все так же молча отправилась к столу, по пути заклинанием высушивая на себе одежду. Все тут же закашлялись от поднявшегося пара, но промолчали.

Я брякнулась на массивную дубовую лавку, положив локти на белоснежную скатерть и, вызывая состояние близкое к панике на лице хозяйки, при виде появившихся на ней серых пятен, нацелилась на ближайший кусок колбасы, щедро оделяя себя, любимую, и заедая это полной тарелкой горячей сытной каши.

• 1/83
• Следующая