Libertango на скрипке - Блик Терри - Страница 66

раствориться в неумолимости войны…

Такт 20. Финал

Седое, туманное, снежное утро перед Новым годом. Стылый воздух в Петербурге забирался

под кожу, покусывал за пальцы, щекотал зябкими мурашками, люди на улице появлялись всё

реже, торопясь приготовиться к празднику.

От Киры не было ничего – ни письма, ни звонка, и так и не было ясно, что с ней. Шереметьева

перестала пытаться звонить. Всё время с момента последнего разговора абонент был

недоступен, и все попытки связаться потерпели неудачу.

Александра сидела в квартире Киры за рабочим столом, устало потирая глаза и держа

обнаруженный возле входной двери выключенный телефон. В углу мерцала огоньками ёлка, под ёлкой горкой лежали подарки, в коробках и коробочках, с бантами и мишурой. Макс

отпросился с отцом на новогодние каникулы в Швейцарию, и это было очень кстати, потому

что можно было просто посидеть в тишине. Никого не хотелось ни видеть, ни слышать, и

квартира Киры – единственное место, где было спокойно и тепло, место, в котором ушедшим

летом Александра была счастливой…

В два часа дня повалил снег – большая редкость для северной столицы, и в квартире стало

совсем сумрачно. Беспомощность, безнадёжность и отчаяние последних месяцев вместе с

необходимостью постоянно держать себя в руках совершенно обессилили, но Александра не

решилась пройти в спальню и рухнуть на матрас, поэтому сползла со стула и свернулась на

толстом ковре калачиком возле ёлки, немигающе глядя на огоньки. В голове было гулко и

пусто, будто вычищено ножами утерянного времени. Веки отяжелели и сами закрылись, и

приснился спасительный сон: дождь поцелуев, грозовая синь любимых глаз, длинные пальцы, чертящие жаркую дорожку по скуле и ниже, к ключице…

Александра вздрогнула и проснулась. В квартире было всё так же темно и тихо. От того, что это

был только сон, слёзы вскипели в уголках глаз и потекли, уже не сдерживаемые ничем.

Перевернувшись на ковре, опёрлась на шкаф и села, вытирая мокрые щёки. Потянулась, включила компьютер, запустила проигрыватель. Первые звуки, что тихо полились из

динамиков, оказались Libertango Пьяцолло. Это стало последней каплей: Саша разрыдалась в

голос.

Внезапно послышался неуверенный скрип ключа. Александра даже не вздрогнула, только

выключила колонки. Ей казалось, что именно этого скрипа она и ждала. В коридоре

послышались шаги, тот, кто там двигался, тяжело хромал и при этом чертыхался. Через

несколько мгновений дверной проём заслонила замершая тень.

Сквозь застилающие слёзы, перехватывая воздух и не находя в себе сил подняться, Александра

прошептала:

- С возвращением, сердце моё.

Палка, на которую Кира опиралась, грохнулась с оглушающим стуком, а сама Кира медленно и

неуверенно сделала несколько шагов и опустилась рядом на ковёр. Всё было моментально

забыто, только звёзды сыпались вокруг, и снежные тучи уже не пытались задушить в своих

тугих подушках. Ткнувшись забинтованной головой в родное плечо, немного заикаясь, Кира

сказала:

- И почему я не удивлена, что ты здесь?

- Потому что ты знаешь, что я люблю тебя.

- Не знаю. А это правда?

- Правда.

- А что ещё – правда?

- Правда? Я тебя ни на какую войну больше не отпущу. Хочешь писать, снимать, делать мир

лучше и добрее – будь любезна, делай это здесь. Петербург – город большой, ты найдёшь себе

занятие. А я… Я буду рядом с тобой. Если ты позволишь, конечно же…

Кира подняла глаза, пристально рассматривая Александру:

- Что ты имеешь в виду?

Не в силах больше сдерживаться, Александра прикоснулась губами к сухим губам Киры, ловя

её дыхание, чувствуя, что сознание мутится только от нежного поцелуя, и выдохнула:

- Моя квартира теперь рядом с твоей. Я её купила в октябре. Я… а, это долго объяснять, потом

расскажу. Скажем так, я поменялась местами с местным вице-губернатором, а Макс собирается

поступать летом в Нахимовское. И теперь здесь – мой дом, моя работа, а самое главное – здесь

ты. И если ты хочешь того же, что и я, значит, всё правильно.

- А… а Макс что знает о… нас? И… твои родители…

- Пока я ничего им не сказала, но… мне кажется, я смогу. Я… собираюсь. Я ждала тебя, пока

ты вернёшься.

- Пока… Ты была в этом уверена?

- Нет. Я очень боялась, что не дождусь. Я боялась, что ты исчезнешь, ты же человек слова…

- И поэтому ты забралась ко мне…

- Чтобы не дать тебе уйти от меня, пока я не скажу тебе главного. Ты – моя жизнь. А всё

остальное мы переживём… И я знаю, как вылечить твою голову.

Перебирая длинные тонкие пальцы Александры, вдыхая их лёгкий сухой аромат, слегка

касаясь губами, Кира глухо сказала:

- Голову мне, кажется, уже вылечили. По крайней мере, попытались. А от тебя… это

смертельно и неоперабельно. Как ты узнала, что я вернусь сегодня?

Александра перевернула ладонь и положила руку Киры себе на бедро, едва усмиряя

колотившееся в ритме танго огромное сердце:

- Я не знала. Но я не могла уже быть без тебя. Пусть хотя бы в твоей квартире… И кстати, если

ты забыла, сегодня – Новый год. И для тебя под ёлкой – подарки.

- Ты тоже под ёлкой. Ты – подарок?

- Всегда для тебя, в любое время.

Кира вздохнула и зарылась носом в гриву тяжёлых волос:

- А можно мне подарок прямо сейчас… и без обёртки?..

Апрель 2013 – апрель 2014

[1] Затакт — начало музыкального произведения или его части со слабого времени (слабой

доли), образующее неполный такт. В танго первый шаг часто делается из затакта.

[2] «Что он Гекубе? Что ему Гекуба?» - крылатая фраза из трагедии Шекспира «Гамлет».

Гекуба – супруга убитого троянского царя Приама.