Королевские игры на выживание (СИ) - Айдарова Людмила - Страница 4

Я улыбнулась и отдала пакет. До дворца мы дошли молча. У дверей меня поджидала Сура. Она почему-то сурово глянула на Эмильена, забрала у него пакет со сладостями и зашла только тогда, когда я попрощалась с графом. Дверь за мной закрыла именно она.

— Леди Ариана, не нравится мне этот красавчик.

— Почему, Сура? Граф был очень мил со мной. — Я была удивлена, граф и правда ничего мне сделал плохого, даже помог.

— Ладно, леди, это я так. Зания Вас спрашивала.

— А вот с этого и надо было начинать, — и я заторопилась к сестре.

Зания сидела на кровати и капризничала. Кло пыталась ее успокоить, но малышка не унималась. Я подошла и села на кровать. Молча. Я просто сидела и смотрела на нее. В какой-то момент девочка замолчала. Я продолжала сидеть и с укоризной на нее смотреть.

— Не смотри на меня так, — шмыгнув носом пролепетала малявка.

— А как на тебя смотреть? Вот как?

— Ну не так.

— А тебе самой то не стыдно?

— За что?

— За что?! Зания, ты огорчила Кло, расстроила горничных. Вот скажи чем они это заслужили? Правильно, ничем. Ты решила всего то лишь, что тебе можно все. Но не подумала о том, что так вести не подобает никому. А принцессе тем более.

— Ну и что! — с вызовом подняла голову девочка, — я уже взрослая. Вообще я скоро выйду замуж за принца.

— Хорошо. Тогда с этой минуты ты все для себя делаешь сама, ведь ты же взрослая как и мы с Кло.

Я повернулась к горничным и проинструктировала их:

— Леди Зания теперь будет сама, и одеваться, и умываться, и следить за своей комнатой, вещами. Она у нас выросла!

Девочка гордо восседала на кровати, не догадываясь какую себе только что обеспечила подставу. Все дружно поздравили ее и разошлись. Через три десятины девочка захотела отвара, но ей его никто не принес. А вот я ей напомнила, что она взрослая и теперь делает все сама. Зания встала, налила себе в чашку отвара и села у камина. Все же сходить в купальню и ополоснуть чашку ума у нее хватило.

Мне было очень ее жалко, все же я привыкла беречь малышку, но преподать урок вежливости стоило. Нельзя вести себя эгоистично. Даже если ты принцесса.

До вечера Зания справлялась вроде неплохо, но когда настало время ее сказки, то я ей просто вручила книжку, пожелала спокойной ночи и направилась к себе.

— А кто будет сегодня со мной?

— Никто. Взрослые спят сами. Одни.

И вот тут у девочки началась паника. Она боялась. Она очень боялась.

— Могу ли я попросить остаться у меня Суру?

— Зачем? Ты взрослая же. Все теперь делаешь сама. Умоешься, ляжешь спать и встанешь утром. Так как это делают все взрослые. А Суру я отпустила домой на ночь. У нее все же есть семья. И дети. Маленькие.

Зания деловито шмыгнула носом. Что мне возразить она не знала. А я ушла к себе. Малышка не заметила, что я оставила маленький артефакт, который использовали в домах среднего достатка для слежения за спящими младенцами.

Эта ночь прошла более или менее. День вроде тоже прошел неплохо. Зания сорвалась ночью. Я услышала как она тихо плакала. Само собой. Ей же только семь весен. Как она еще продержалась то в первую ночь, глупышка. Эх. Была не была. Пойду, не хочется, чтобы ее страхи усугублялись.

Как только я пришла к девочке и села на кровать сестренка уткнулась в мое плечо и горько расплакалась.

— Ну и чего ты плачешь?

— Мне страшно?

— Да? И почему? Ты же теперь взрослая девушка. Замуж скоро выйдешь.

— Я, я не знаю.

— То есть как? Если ты взрослая, то это означает, что спишь ты сама, без горничной. Лампу выключаешь. Ведь со светом и с горничной спят только дети.

Девочка шмыгнула носом и предположила:

— Может я все же еще ребенок? — затихла.

— Уверена?

— Не знаю. Но наверно.

— Ну что ж. Тогда мы с тобой договариваемся, что если ты ребенок, то да — мы оставляем зажженным свет, с тобой спит кто-то из горничных или я, или Кло. Но и ты слушаешься нас и не капризничаешь. Хорошо.

Зания помолчала, всхлипнула еще пару раз и согласилась. А что ей оставалось делать. Спать одна больше не хотела. Я легла с ней и она свернулась клубочком у меня под боком. Бедная маленькая глупышка.

Я лежала и думала. И мысль у меня была одна: кто это сделал? Кто рассказал ей, что она выйдет замуж, что она теперь взрослая и не должна слушаться старших?! У мелкой самостоятельно такие мысли бы не появились. Элементарно девочка не знала, ее сосватали, она болела. Значит есть кто-то кто ей это все рассказал и внушил. И вот этого тайного доброжелателя мне надо найти и разобраться с ним.

Вот с этими не очень радостными мыслями я и заснула. Спала я плохо, все время просыпалась и у меня было ощущение, что в комнате есть еще кто-то третий. В один момент я даже встала и осмотрела всю комнату. Никого не было, но ощущение не исчезло.

Утром я рассказала о своих подозрениях Кло. Да, история была пренеприятной. Напрямую спрашивать Занию мы не стали. Незачем. А вот понемногу в течение нескольких дней мы информацию выудили. Но ничего такого не было. Девочка всего лишь ненароком услышала разговор лекаря и одной из горничных. Те думали, что пациентка спит и, не таясь, обсуждали новости, вот и услышала наша сестренка то, что ее покамест и касаться то не должно было. Слава Единому, ситуацию вроде бы разрешили.

К вечеру я вызвала Флора, а заодно позвала и обслугу. Ситуацию объяснила и попросила впредь следить за тем, что и где они обсуждают. А лучше вообще ничего не обсуждать. Последствия, знаете ли, могут быть и похуже.

После того как ушел лекарь ко мне подошла Сура и быстро зашептала на ушко:

— Леди, леди, там Вам кое-что принесли. Сказали что подарок.

Я быстро прошла в комнату и увидела на прикроватной тумбочке вазу с роскошным букетом нежно-голубых и розовых заморских лилий. Моему удивлению не было предела. От кого? Но горничная не знала. Да и карточки не было.

Просто так букет, да еще такой дорогой не пришлют. Значит, это кто-то из аристократов. А еще он вхож во дворец. Но кто это мог бы быть. Размышляла я недолго. Был только один мужчина, с которым я общалась. Эмильен. Точно. Он и никто другой. Ну что ж, поблагодарю его. Тем более что утром я собиралась в храм.

Утро выдалось пасмурным. Моросил легкий дождик. Осень оправдывала себя, мрачная и тоскливая. Так что оделась я соответственно. Карету мне не предоставят. Хорошо, что хоть кормили и лекарством обеспечивали. Так что шла быстро и старалась внимания к себе не привлекать. Да и кто бы на меня посмотрел. Стыдно сказать, но моему осеннему плащу было четыре года. Он давно вышел из моды. Но хранила я его потому, что его мне подарила мама. Моя несравненная мамочка. Незадолго до своей смерти. Вот и не поднималась у меня рука выкинуть вещь, которую она для меня выбирала с любовью.

В храме тоже было сумрачно. Только свечи разгоняли серые тени по углам, да редкие прихожане добавляли живости этой мрачной обители. Верховного жреца не было видно, и это меня порадовало. Ну не понимала я этого человека. И не просто не понимала, а не доверяла.

Увы, но и в меня в храме никто не ждал. Графа не было. А я так надеялась с ним поговорить. Поблагодарить за цветы. Что ж, ничего так не радует богов как планы смертных.

Возвращалась я грустная. Конечно я понимала, что цветы мог прислать и не граф. А если даже и он, то у него сегодня были и другие дела. Мир не крутится вокруг принцессы, о которой даже отец не вспоминает.

Обедать я не стала. Сослалась на головную боль и ушла к себе в комнату. Сначала я долго рассматривала себя в зеркале. Да, для Сантонии у меня обыкновенная внешность: блондинка с голубыми глазами. Вот только разрез глаз у меня как у матери, миндалевидный и губы более пухлые чем у сантониек. Но я никогда не красилась и не носила драгоценностей, мне не покупали дорогих нарядов, что делать я не знала и поэтому я просто укрылась легким покрывалом и лежала на своей кровати, рассматривая букет. Стоит ли говорить, что это были первые цветы в моей жизни.