Загробная карьера Саши Маузера (СИ) - Пасацкий Александр - Страница 20

Единственным облегчением стало то, что в виде утешительного приза Координатор презентовал мне местное крутое лекарство, что, по его словами, затягивает раны прямо на глазах. Чудо-мазь подействовала, к утру проткнутая нога выглядела так, будто проткнули ее не вчера, а недели две назад, но все равно побаливала, когда я пытался передвигаться. Само собой, что Сергей Петрович опять настоятельно порекомендовал нам отказаться от своих планов, пока не поздно, и даже обещал взять к себе на работу, если мы будем вести себя хорошо. Дождавшись, пока он уйдет, Даша произнесла недвусмысленную фразу с полным набором матюков, и если раньше на работу к этому подозрительному скупщику душ меня не особо тянуло, то теперь и подавно.

Кстати, о рыжей.

— Маузер, ну нельзя же так! Подумаешь, один раз не получилось!

— Отстань, — я швырнул очищенную картофелину в миску, и взялся за другую.

— Не отстану! Нельзя опускать руки! Сколько великих людей терпели неудачу в начале пути, но все равно двигались дальше, потому что верили, что у них все получится!

— Слушай, да тебе самой в джунглях не понравилось. Визжала постоянно по любому поводу.

— Сначала да, — не стала спорить Даша. — Но потом привыкла.

— Скажи сразу, что тебе лень работать, и ты хочешь разбогатеть за счет моего энтузиазма.

Замечание было резонным — после того, как меня понизили в должности, пришлось рыжей занять мое место рядом с Виталей, иначе Динар бы просто вышвырнул нас с фермы. За два часа тяжелой, сельской пахоты девушка полностью переосмыслила свое отношение к ловле монстров, и теперь горела желанием снова спрятаться за нашими спинами.

— Хам! Я, между прочим, для вас стараюсь! Мне-то что, я могу где угодно устроиться, а вам, чужакам, будет тяжело.

— Ну да, ну да, — я швырнул в миску еще одну картофелину. — Бабушке своей расскажи.

После таких слов Даше впору было обидеться, обозвать меня дураком, и гордо свалить. Но нежелание снова браться за лопату пересилило.

— Ладно, — заявила она, стягивая майку. — Я не хотела, но ты меня вынуждаешь! Опять же, это для твоего блага!

Я равнодушно посмотрел на ее скрытую бюстгальтером грудь.

— И?

— Это достанется тебе, если завтра с утра мы снова выйдем на охоту.

— И зачем оно мне?

— Ну… так ведь… — Даша смутилась. — Вам, парням, ведь это и нужно! Постоянно только об этом и думаете! Я и решила сделать тебе мотивацию.

— Я правильно понимаю, ты мне свои молочные железы предлагаешь?

— Возможно, не только их. Возможно, кое-что еще, — загадочно ответила рыжая. — Мне уже двадцать, между прочим, уже давно можно.

— Зашибись. Если судить по твоей логике, то мне уже три года, как можно было. Но я почему-то не лезу каждой встречной красавице под юбку, и не пялюсь на ее грудь.

— Потому что у тебя есть я. И ты втайне всегда мечтал только обо мне.

Еще раз зашибись. Женская логика форева! Может, подстричься в монахи?

— Иди, работай, — я повернулся к ней спиной. — Как придумаешь что-нибудь поинтереснее — вернешься.

— Тогда мы с Виталей сами пойдем, — донеслось мне уже в спину. — И отлично без тебя справимся.

— Удачи. Смотри, на диету не садись, монстры мясо любят.

Попадись мне сейчас Мафую — точно бы урыл, несмотря на то, что придется ради этого пожертвовать своей жизнью. Но где-то в глубине души я знал, что немало заинтригован этой "дюймовочкой", которая, от горшка два вершка, а сделала нас, как слепых котят. И уж конечно, не предполагал, что нам суждено будет встретиться с ней еще раз.

Во тьме и гнилушка светит, как гласит старинная русская пословица. В современной жизни ее можно озвучить как "Из полсотни страшных баб найдется хотя бы одна, что умеет готовить". На следующий день Дамир дал нам законный выходной — не из жалости, а потому, что уехал по своим делам, справедливо решив, что раз следить за нами некому, то и заставлять нас работать бессмысленно. Воспользовавшись этим, Даша швырнула лопаты далеко в свинарник, и отправилась спать, а мы с Виталей двинули на рынок, чтобы потратить честно заработанные триста баллов на самих себя. Мне уже осточертело ходить в одном и той же одежде, и Худой полностью разделял мои взгляды.

Как оказалось, рынка на базе и в помине не существовало — были лишь большие магазины, четко распределяющиеся на прод и непрод товары. Карточки исследователей нам очень пригодились, вместе с ними у нас завелся свой личный счет, куда и капали денежки. Причем не надо было называть номер, нужно было просто приложить карту к кассовому аппарату, и машина все сделает сама. Очень удобно, если учесть, что на других базах все устроено аналогичным образом. По крайней мере, здесь анархии не наблюдается. Накупив себе шмоток, а Даше — обещанную майку с перевернутой надписью "Стерва" (моя идея), мы расплатились, и вышли обратно на улицу.

Но, не успели мы встать у входа, чтобы дать местным заценить свой новый прикид, как в открытые ворота залетела машина, судя по шильдику на капоте — "Мерс", причем шестнадцатых-семнадцатых годов, по здешним меркам настоящий раритет. Встретить его среди множества неизвестного нам транспорта было также странно, как увидеть интеллигента в качалке. Но еще большим ударом для нас стало то, что оттуда вышли Котопес и Боцман, оба в деловых костюмах.

— Здорово, пацаны, — поприветствовал нас первый, дружелюбно пожимая нам руки, пока мы стояли столбом. — Как оно, ничего?

— Как там на ферме? — полюбопытствовал второй. — Почем нынче картошка?

— Вы где машину взяли? — наконец, справился Худой со своим речевым аппаратом. — Их же только высоким лицам дают.

— На работе выдали, — Котопес поправил галстук. — Мы теперь в этом магазине трудимся, я начальник отдела продаж, а Боцман — мой зам. Координатор постарался, устроил. А тачка служебная, чтобы мы на работу не опаздывали.

— Но вы не переживайте, у вас работа тоже неплохая, — съехидничал зам. — Я бы тоже не отказался денек на природе провести, а то сидим весь день в душном офисе, бабки пересчитываем, надоело уже.

Я мысленно застонал, и прикрыл глаза.

— А у вас вакансий больше нет? — спросил Виталя с затаенной надеждой. — Ну там, еще какой отдел нужно возглавить?

— Извини, старичок, никак. Сам понимаешь, людей на базе много, рабочие места уже все давным-давно заняты, и каждый это понимает, поэтому за свое место держится. Впрочем, я слышал, что городской администрации нужен водитель мусоровоза…

— И уборщик, — поддержал Котопес. — Позвоните, может, еще успеете. А мы пошли, у нас дел по горло. Не пропадайте.

— Да, на созвоне, — солидно кивнул Боцман.

Мы проводили их взглядами, полными безнадежности. Может, зря я их тогда послал? Подсказки эти, дурацкие! Карьеры не видать, из новых достижений только кинжал в ноге. И какой идиот это все придумал?

По возвращению на ферму нас уже ждали. Возле свинарника крутился застенчивый молодой человек в длинном, белом халате и в очках с роговой оправой. На вид ему было лет тридцать — тридцать пять, но нем не было ни капли той мужественности, которую мы, мы мужики, приобретаем к этому времени. Создавалось впечатление, что всю жизнь он просидел в своей комнате, куда мама или бабушка таскали ему еду.

— Меня зовут Кхар, я сотрудник Научного Центра, — представился он. И рукопожатие у него тоже слабенькое. — Это ведь вы новые исследователи?

И он продемонстрировал карточку, что нашел у себя под ногами. Оказалось, что это Даши. Я посмотрел в сторону сарая, и мысленно дал обещание придушить рыжую, как только представится случай.

— Я вот по какому делу… Позавчера Мафую притащила нам Оценто Окалибрус…

— Чего? — переспросил Виталя.

— Херонога, — буркнул я.

— Да, но почему-то двух щупальцев и главного жизненного органа у него не было. А потом вы принесли недостающее. Я не понимаю, вы что, работаете по отдельности?