Санейра Эмеральд. Месть Цигейров (СИ) - Скляр Виктория - Страница 23

По спине бежал целый табор приятных мурашек, от чего у меня чуть ли слюна на пол не начала капать. В голове не осталось ни одной связной мысли, одни только восторженные всхлипы и гласные, готовые протяжными стонами сорваться с моих губ.

Ка-а-айф…

— Как интересно. И чем вы здесь занимаетесь, — в мою каюту вошел уставший Аарон Однако, увидев меня и Дэни, волк резко подобрался и натянул маску холодности и отчужденности. В изумрудных глазах, на грани золота появилась злость, он побледнел, а сила Альфы начала волнами расходится от мощного тела оборотня, подавляя зверя и волю Дэниэля.

Мой стилист и друг чуть слышно заскулил, его ноги резко сдвинулись, зажимая меня между собой, словно стальные тиски. Из моего рта вырвался хрип боли и Рамос загнал свою магию обратно.

Дэни чуть расслабился, выпуская меня из своего капкана.

— Извините, Альфа, я преступил черту, — Дэниэль резко поднялся и практически отскочил от меня.

Нет, это уже слишком. Ревность к кузенам начинает меня бесить! Они мои друзья, а мы даже нормально пообщаться не можем. Альфа бдит, как ненормальный василиск за своими детишками, обращая всех, несущих опасность для своего потомства в камень.

— Аарон, я попросила Дэни заплести мне красивую косу. Поэтому не испепеляй его взглядом, — я обернулась к шоколадному волку и глазами показала, чтобы он оставил нас с Альфой наедине. Кажется, оборотень только этого и ждал. Он выскочил за дверь, будто ошпаренный стихийнником огня.

— Я уже говорил, что мне не нравится, когда на тебе чувствуется запах другого мужчины, — ледяным тоном произнес Альфа, сверкая черной бездной. Ой, как все плохо. Оборотень в бешенстве. Так, мы посреди моря, на яхте и единственное, что отделяет нас от остальных стены и магия. Хорошо, что никто не услышит наших разборок.

Аарон отгородился от меня, стараясь дистанцироваться. Руки скрещены на груди, поза напряженная, хоть он и пытается не выдавать того, насколько сильно он в ярости. Вот только я слишком хорошо изучила этого наглого, упертого волка, чтобы, итак понимать его настроение.

— На мне всегда будет чей-то запах. Или ты предлагаешь мне обрядиться в паранджу или сидеть в твоем доме и носа не показывать? — скептически спросила я.

— Меня устроят оба варианта. Видимо, ты не понимаешь, что значит привязка для оборотня.

— Возможно, так и есть, — примирительно согласилась, осознавая, что спорить сейчас бесполезно. — Я поняла, когда ты взбесился из-за Донаха, но что криминального в том, что оборотень, который никогда даже не подумает о предательстве, тот, который верил в тебя даже, когда остальные хотели свергнуть решил заплести мне волосы. Это лишь прическа, никакого сексуального подтекста.

— Ты себя со стороны не видела, — огрызнулся волк.

— Признаю, мне нравится, когда меня заплетают или расчесывают. Это то же самое, когда я тебя в облике зверя трогала. Но Аарон… — я сделала небольшой шаг к Альфе. — Дэни не видит во мне объект вожделения, как и Лис, и они для меня лишь друзья. Но ты продолжаешь ревновать меня к ним. В чем причина? Так остро ты реагируешь только на кузенов. Скажи, почему? — еще один шаг. — Что питает твою ревность?

— Ты, — рыкнул Аарон, заставляя меня испуганно и нервно передернуть плечами. — Ты заставляешь меня сомневаться во всем: в себе, в правильности принятых решений, в будущем. Из-за тебя я перестал понимать, кто я на самом деле, — черная бездна заставляет меня вздрогнуть от силы, плескавшейся в ней эмоций. От Альфы шли такие яркие образы, что у меня закружилась голова. Но его слова…

— Из-за привязки со мной ты теряешь себя, ты меняешься и тебе это не нравится? — уточняю я, сдерживая дрожь, что захватывает тело.

Неужели он сожалеет, что его зверь выбрал именно меня? Но ведь его признания… он говорил я нужна ему, что я принадлежу его волку и человеку. Или его так волнует, что я магичка, а не волчица, которая и должна была занять место рядом с ним на троне и вершине пищевой цепочки? Он говорил, что я его свет и что… Я уже запуталась в происходящем!

— Я не понимаю, Аарон, — голос предательски дрожит, а сердце вырывается из груди, болезненно сжимаясь от предчувствия. — Объясни. Ты жалеешь, что твоей истинной парой стала я? — вопрос озвучен, осталось только ждать. Так почему же мне так горько? Почему каждый вздох отзывается тупой болью в груди, а душа выворачивается наизнанку?

Но в ответ я слышу только тишину. И это причиняет мне боль. Значит, все-таки жалеет и те слова были лишь секундным порывом привязки. Но если так, то почему он все еще здесь? Он мог спокойно уехать в Ульбару и наслаждаться спокойствием в дали от своей истинной пары. Я не могла просто стоять и подошла к креслу, села, так как ноги вмиг ослабели и норовили в любой момент подкоситься.

На глазах навернулись предательские слезы, но я усилием воли загнала их обратно. Если все мои догадки верны, то я поплачу, но после, не буду унижаться перед оборотнем. Он, итак уже достаточно моей слабости видел.

— Уходи, — строго шепчу в тишине. Мой голос скрипит и скрывается на последнем слоге. — Думаю есть шанс разорвать привязку, раз она так тяготит тебя, — руки дрожат, словно пламя в стужу, я сжимаю их в кулаки.

В груди разрастается комок боли и отчаяния. Потом. Потом будет и истерика, и слезы, и крики, но сейчас я не покажу своих чувств. Если Аарон решил отказаться от меня, если для него я была не больше, чем просто увлечением, а стала обузой, то я переживу это. Когда-нибудь боль отпустит мое сердце, но сомневаюсь, что я когда-нибудь еще полюблю. Я буду сильной. Ради себя.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть холод в черной бездне. Больше не будет моего жаркого золота, которое растопило мое холодное сердце. И почему же так плохо? Боль, ледяными волнами растекается по телу, заставляя обхватить себя за плечи.

Чувствую, что слезы все-таки оросили мои щеки. Неважно, оборотни чувствуют эмоции и Альфа в любом случае знает, что я ощущаю. И почему связующая не истончилась и не исчезла? Почему до сих пор, словно насмехаясь, вибрирует между мной и волком?

Чувствую порыв ветра и мои колени резко разводят в стороны сильные руки оборотня. Я открываю глаза, с непониманием и страхом уставившись на Аарона. Что он делает? И почему в его взгляде плещутся страх и ужас, а еще гнев. Много гнева, который опаляет мои нервы.

Стоя на коленях, волк как раз был со мной одного роста. Наши глаза были на одном уровне. И те эмоции, что были бездне, заставляли мое тело трепетать и волноваться.

— МОЯ! — яростно рычит Альфа, оскалившись на меня. Его губы стирают влажные дорожки с моих щек. Кажется, оборотень озверел. Сильные руки шарили по моему телу, а потом Аарон впился грубым поцелуем в мой рот. Он раздвинул языком мои губы и сплелся со мной в диком и древнем, как мир танце страсти и любви. Пальцы на грани боли прикасались везде, где могли достать.

И я не понимаю поведения волка. Только что он хотел от меня избавиться, а сейчас ведет себя так, словно его ужасает сама мысль расставания со мной.

— Ты-моя, Санейр-р-ра, — хрипло рычал оборотень. — И если ты снова подумаешь о том, чтобы уйти от меня или прогнать, я привяжу тебя к кровати и буду долго и часто убеждать в своих и твоих чувствах. Поняла, моя глупая лисица?! — язык волка нашел метку на шее и начал облизывать ее, кружа вокруг раненной кожи.

— Но ты… твои слова… — ничего не понимая, сказала я, зарываясь пальцами в густую шевелюру вожака.

— Ты чтец, но меня совершенно не понимаешь, — вздох разочарования и волк отрывается от своего полюбившегося занятия. — Привязка и мой характер-вот в чем причина моей постоянной ревности. Я боюсь, что ты оставишь меня, увидишь, наконец-то какой я ужасный человек и найдешь другого. А Дэниэль и Иллиус… Я уже говорил, что ты привязалась к ним, а я очень ревностный тип и поэтому, увидев, твое лицо и его пальцы в твоих волосах… Я понял, что Дэниэль может стать прекрасной заменой для тебя. Он хороший, верный и добрый. Я не такой, полная его противоположность.