Положись на принца смерти - Лайм Сильвия - Страница 1

Тайрел

Удар сердца. Еще один. Еще.

Воздух застрял в горле удушливым комом. Не вздохнуть. Кровь ударила в виски. Затянула взгляд алой пеленой.

Струйками по щеке.

Щекотно.

Липко.

Солоноватый привкус металла на зубах начал раздражать.

Но он был рад всему, что с ним произошло. Боль приводила в чувство. Не давала скатиться во Тьму.

Тайрел закрыл глаза и тут же открыл вновь. У него осталось мало времени. Ужасно, отвратительно мало.

Он взглянул в узкое окошко тюремной камеры на багровую луну, которая уже почти вошла в полную силу, и стиснул зубы.

Цепи затрещали, когда он с силой рванул руки в разные стороны.

Металлические звенья посыпались на пол с тонким жалобным звоном. Ржавый браслет треснул и полоснул по коже, оставив глубокую кровоточащую рану, идущую вокруг запястья.

Проклятье!

Кровь полилась на ладонь, закапала на пол. Ее уже было слишком много.

— Отлично, — зло фыркнул мужчина и снова перевел взгляд на маленькое окошко под потолком.

В свете алого диска ему чудились ненавистные глаза. Узкие, яркие. Смеющиеся.

— Ничего. Всего лишь царапина. Не думай, что это меня остановит. Не думай… — прошептал он в пустоту.

Все это по большей части должно было успокоить его самого. Но мало помогало. Тайрел знал, что с такими ранениями в Сумеречный мир лучше не соваться. Но разве у него был выбор?

Он не мог себе позволить провести здесь еще месяц. Через неделю назначена его казнь. А значит, бежать нужно сегодня. Сейчас. В День багряных звезд. Другого шанса не будет.

Именно сегодня в жилах обманчиво послушно пульсировала нечеловеческая сила. Этим нужно было воспользоваться.

Тайрел разорвал цепи, сковывающие ноги, и ринулся к стене. Там, за двадцатисантиметровой кирпичной кладкой, начинался обрыв, а за ним — скалы и бушующее море внизу. А сама кирпичная кладка была заговорена таким образом, что ни один некромант или демонолог не мог воспользоваться магией в этих стенах.

Туманная империя крепко сторожила своих преступников.

Но Тайрел не был адептом темных искусств.

Он был гораздо, гораздо хуже любого из них.

Положив руку на камень, закрыл глаза. Где-то поблизости в черном небе раздался звонкий, слишком громкий для птицы крик.

— Пора, — мрачно проговорил мужчина. — Пришло время платить по счетам…

Кровь пачкала стену, капала на пол, но он не обращал на это внимания. В его глазах клокотали первобытная ярость и что-то еще. Что-то настолько темное и злое, что за одно это Тайрела следовало убить без суда и следствия.

Но на сей раз враги просчитались, сделав ставку на закон и порядок. Ему сохранили жизнь.

Это было ошибкой.

Через несколько мгновений раздался первый удар. Стена содрогнулась под натиском чего-то острого и тяжелого.

Удары повторялись еще и еще, пока прямо под ладонью мужчины не образовались и не пошли в разные стороны трещины.

Он отошел на два шага назад, и каменная кладка почти сразу с грохотом осыпалась крупными глыбами. Над бушующей морской бездной перед мужчиной парила в воздухе лунная виверна.

Поговаривали, что лунные виверны вымерли. Но Тайрел знал, что это не так. Он был одним из немногих, кто мог управлять этими жестокими ядовитыми тварями, напоминающими огромных змей с крыльями и мощными задними лапами.

— Кровавой добычи, Шерхияз, — поприветствовал Тайрел.

Животное задрало голову и издало еще один громкий пронзительный птичий крик.

Мужчина разбежался, оттолкнулся от пола, прыгнул прямо в провал за стеной. И уже через мгновение ловко приземлился на спину вертлявой виверне.

Животное кожей ощутило волны ненависти, исходящие из наездника, и активнее захлопало крыльями.

Страшно.

Виверна — ядовитая тварь лихих лесов, чудовище отравленных болот, которое опасались встретить даже самые сильные колдуны, — боялась. Потому что тот, кто сидел на ее спине, был многократно страшнее ее самой.

Тайрел закрыл глаза и разорвал пространство, открыв переход в мир Тьмы. Так легко, словно это не было высшей магией, доступной лишь магистрам некромантии и демонологии.

Виверна взмахнула хвостом и, дрожа всем телом, влетела в черный провал. Пугающая темнота окутала ее со всех сторон, густая первозданная Тьма наполнила легкие вместо свежего ветра.

Но виверна знала, что не стоит спорить с хозяином. Ни в коем случае нельзя мешать. Ей было почти жаль того, кто окажется сегодня случайным свидетелем побега.

Потому что самый опасный преступник Туманной империи не собирался возвращаться в камеру и ради этого готов был убить всех, кого встретит на своем пути.

Потому что сегодня это наконец произошло.

Маньяк-убийца, растерзавший тринадцать человек, включая собственную жену, черный друид, отрекшийся от света, Тайрел Бриан Торре-Леонд по прозвищу Кровавый Ужас…

…освободился.

Леория

Лесная дорожка круто свернула в сторону, окончательно сбив с пути. Я резко остановилась и почесала затылок, раздумывая, как поступить. Вернуться обратно или попробовать пройти вглубь чащи? Создавалось впечатление, будто я тут никогда не была. Но это ведь неправда!

Еще какую-нибудь неделю назад собирала здесь цветки ландыша для зелий тети Берты. И вот неожиданно заблудилась.

Нет, ну это никуда не годится!

Я подняла голову, пытаясь сориентироваться по звездам. На небе светила чуть розоватая луна. Сегодня — двадцать девятое число. Каждый месяц в эту ночь небесные светила становятся багряными, и, по легендам, врата между мирами приоткрываются.

Впрочем, это старые поверья. Не более того. Но отчего-то именно сегодня мне стало не по себе от этой мысли.

Я развязала хвост, который уже был изрядно растрепан маленькими, вцепившимися в него веточками, распустила волосы. Светлые прозрачные пряди рассыпались по плечам.

Я по привычке вздрогнула. Но здесь не было никого, кто мог бы сказать, как ужасно я выгляжу. Белкам и гусеницам наплевать, насколько бледная у меня кожа. Случайно пролетающая мимо сова не скажет, что у меня водянистые глаза дохлой рыбины, а прическа напоминает лохмы банши. И пауки, чья паутина случайно осядет на моем лице, не поморщатся из-за рассекающего его шрама.

Чтобы отвлечься, я встряхнула волосами и представила, что на голове у меня — идеальная прическа, вместо длинной юбки и дурацкой хламиды на мне — настоящее бальное платье, алая луна над головой осеняет меня волшебством, а сама я пробираюсь через лес во дворец принца.

— Как там было в старой сказке? — спросила вслух, отодвигая маленькой лопаткой ветви.

В этот момент мне на руку упала большая пушистая гусеница. Я вздрогнула, но пересилила желание отбросить волосатую подальше. Положила на ладошку и внимательно посмотрела в ее большие черные глаза.

Гусеница не двигалась, глядела на меня и шевелила длинными усами.

— Ну что ж, — пробубнила я. — Как там в сказке было?

И начала рассказывать, продвигаясь сквозь чащу уже в компании пушистой спутницы. Вдвоем было гораздо веселее. И уж точно не так страшно — при свете алой луны.

— Жила-была маленькая волшебница. Родителей у нее не было, только злые сестры да мачеха. И пошла как-то волшебница в лес, скажем… — я посмотрела на свою маленькую лопатку, — корешки собирать. И встретила дух своего крестного…

Одна из веток больно хлестнула по лицу. Я фыркнула, чуть не выронила гусеницу и тут же вышла на большую поляну. Одинокая луна освещала ее целиком. Будто нарочно, в самом центре расположился старый пень. Мол, подойди, девица, присядь.

Ну, меня дважды просить не надо. Уселась я на пенек, положила гусеницу рядом и продолжила рассказ, методично ковыряя землю лопаткой. Все же домой я должна была вернуться с корнями живороста, а иначе тетя Берта меня на порог не пустит.