Зеленый жемчуг (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев" - Страница 77

И хотя все вещи были выстираны, вычищены и выглажены, Туся испытывала брезгливость, какой не ощущала и в смрадных тоннелях канализации. Ей хотелось вывалить всю одежду на пол, облить бензином и поджечь или хотя бы порвать на маленькие лоскутки. Такие же чувства возникали и при просмотре записей, демонстрирующих нынешнюю благополучную жизнь Галки и в особенности адресованное младшей видеообращение с просьбой довериться Феликсу и оценить искренность его добрых намерений.

Неужели сестра действительно ее предала? Ладно бы только ее. Туся понимала, что Галка и так слишком долго с нею нянчилась вместо того, чтобы попытаться устроить собственную жизнь. Однако своим чудовищным, ничем не оправданным выбором сестра предала и саму себя, и отцовскую память.

Конечно Галка нередко жаловалась, что все эти годы была лишь тенью великого отца: жила его устремлениями и его умом, по его вкусу выбрала профессию, которая никогда ее не привлекала. Естественные науки и в особенности химия давались ей всегда с немалым трудом и интереса не вызывали.

Не эта ли заниженная самооценка побудила ее выбрать из окружающих молодых людей самого невзрачного и бесталанного, чтобы на его фоне ощущать свою значимость. Но неужели она действительно не понимала, в какое чудовище превратился Феликс? А ведь еще семь лет назад, когда вскрылась его причастность к массовому убийству людей в Новом Гавре, отец запретил всякое упоминание о нем.

 — Не думаю, что твоя сестра решилась на предательство осознанно, — пыталась утешить Тусю невольная свидетельница ее терзаний Наташа. — Скорее всего, ее обманули, возможно, и просто похитили, как нас с тобой, а потом уже не оставили выбора. В конце концов, не все способны на героизм.

 — А все эти кадры? — всхлипывала Туся.

 — Либо постановка, либо монтаж, — не сдавалась Наташа. — Ты обрати внимание, мы же ни на одной записи не видим ее глаз. И текст своего воззвания она произносит заученно, как будто под дулом скорчера.

 — Тогда я тем более должна с ней поговорить, — вздыхала Туся.

Беседа состоялась примерно на пятый день пути, когда даже такая неисправимая оптимистка как Наташа перестала говорить о скором освобождении. В каюту вошел один из давешних громил и сообщил Тусе, что ее желает видеть Феликс.

— Вещички захватить? — нашла в себе силы сердито пошутить она, из каких-то старых фильмов вспомнив, что выражение «с вещами на выход» означает что-то вроде приглашения на казнь.

 — Насчет вещей никаких распоряжений не поступало, — не оценил юмор громила. — Вам велели только поприличнее одеться.

Туся слегка опешила. Она-то была уверена, что ее поведут в лабораторный отсек для каких-нибудь анализов или опытов, и потому собиралась отправиться туда без лишних церемоний в майке и спортивных штанах. Однако слова громилы ее озадачили. Хотелось надеяться, что Феликс, хоть и негодяй, но не такой извращенец, чтобы получать удовольствие, срезая с тела жертвы куски одежды вместе с плотью.

Но что означает это «поприличнее»? Несмотря на все тяготы путешествия в коробке, вечерние платья, в которых Туся с Наташей пришли на «Похищение из Сераля» (вот уж ирония судьбы), сохранили вполне презентабельный вид. Но не слишком ли много чести для Феликса и тех, ради кого он ее позвал. А Галка пережила бы сестру и в пижаме. Наконец Туся остановилась на любимом когда-то платье фисташкового цвета.

 — Постарайся разузнать, где мы находимся, — шепнула Наташа, делая вид, что помогает укладывать подруге волосы.

Увы, попросить было легче нежели выполнить. Экраны обзора показывали черную пустоту безвоздушного пространства, словно искрящимися льдинками усеянного точками незнакомых звезд. Ориентироваться по созвездиям, как ей объяснял на Лее Арсеньев, Туся так и не научилась. Единственное, что удалось понять, корабль относится к классу малых пассажирских из тех, которые фрахтовали для деловых поездок бизнесмены и исследователи, а каюта расположена в жилом отсеке, находящемся между лабораторией и рубкой.

Когда громила, оставив исследовательский отсек без внимания, открыл перед ней дверь кают компании, Туся едва сдержалась, чтобы не выдохнуть с облегчением. Впрочем, расслабляться пока не стоило. Внутри ее могло ожидать все, что угодно.

 — Ну, наконец-то! — оглядев свояченицу с ног до головы, одобрительно кивнул Феликс, отходя к приборной панели и указывая на кресло в противоположном углу кают компании.

«Боится, — с мстительным удовлетворением подумала про себя Туся. — Старается даже близко не подпускать к устройствам, имеющим выход в сеть. Знает, с кем имеет дело».

В самом деле, первым ее побуждением, когда она увидела на голографической панели знакомые значки межсети, было оттолкнуть Феликса и послать в эфир сигнал бедствия. Вот только вышел бы из этой затеи хоть какой-то толк? Если их даже ищут, отследить все сообщения, передаваемые по сети с кораблей, физически почти невозможно. Да и наверняка тут вся связь осуществляется по закрытому каналу, и чтобы пробиться за его пределы нужно обладать способностями Дирижера или Пабло. Попытаться, конечно, стоит, но для этого надо усыпить бдительность Феликса.

 — Чем обязана? — поинтересовалась Туся, поудобнее устраиваясь в кресле и стараясь принять как можно более независимый вид.

Феликс вместо ответа развернул голографический монитор, на котором появилось взволнованное лицо Галки.

За время их разлуки сестра заметно похорошела и не только вернула себе привычный облик молодой ухоженной женщины, но и по-настоящему расцвела. Оставив обычную строгость и суровую правильность, она прямо вся лоснилась и сияла. Даже от кожи, обычно бледной и достаточно сухой, казалось, исходило легкое свечение. Хотя, возможно, дело просто было в непривычно яркой косметике и открытом платье. Неужели за эти перемены стоило благодарить Феликса? Судя по исполненному неприкрытого обожания взгляду, которым Галка с ним обменялась, прежде, чем удостоить вниманием родную сестру, ответ напрашивался сам.

 — Рита! Ну, наконец-то. Какая радость! — начала Галка скомканной скороговоркой, и ее губы задрожали. — Неужели нашим ребятам все-таки удалось тебя разыскать и забрать от этих ужасных людей!

Туся решила, что ослышалась. Она и так еще не пришла в себя от непривычного вида и поведения Галки, а уж начало разговора просто вызвало у нее недоумение.

— О ком ты? — на всякий случай переспросила она. — О каких людях ты говоришь?

 — О командовании Содружества, конечно! — пылко пояснила Галка, сдувая упавшую на лицо пепельную прядь. — Мало того, что эти негодяи помешали тебе нормально эвакуироваться вместе со всеми, подвергли всяческим опасностям, так еще и использовали, как слепое орудие в информационной войне. Когда командир группы, которую Феликс отправил для твоей охраны, доложил нам, что тебя перехватили и взяли в заложницы, я чуть с ума не сошла.

Комната качнулась у Туси перед глазами, так что ей пришлось ухватиться за подлокотники. Она долго ждала этого разговора. Обсуждала с Арсеньевым и другими друзьями, обдумывала бессонными ночами, понимала, что может услышать любой вздор, но все равно оказалась не готова.

 — Тебя неверно информировали, — проговорила она сухо, изо всех сил пытаясь не раскричаться. — Это наоборот ваши так называемые охранники пытались меня изнасиловать, а когда я стала сопротивляться, принялись избивать. Бойцы группы «Барс», вырвав меня из их рук, просто спасли мне жизнь.

— Этого не может быть! — часто-часто заморгала Галка, так что ее подведенные синевато-серебристой тушью ресницы стали похожи на крылья бабочек. — Вероятно тебя подстерегли какие-то бандиты.

 — Именно, что бандиты! — насмешливо фыркнула Туся. — Настоящие звери в форме легиона.

— Ну, это же война, — перешла на нытье Галка. Она всегда так делала, когда что-то не укладывалось в привычную картину мира. — А они мужчины, солдаты, у них адреналин, кровь кипит, гормоны требуют выброса.

 — В группе, с которой я выбиралась с Ванкувера, тоже были одни мужчины. И тоже нуждались в женской ласке. Но ни у кого и мысли не возникло воспользоваться ситуацией.