Неучтенный фактор (СИ) - "MoonCherry" - Страница 88

— Мария, мы в некотором роде обеспокоены твоей личной жизнью, — слово взяла Грейнджер.

Мари подозрительно взглянула на нее. Кому как не Гермионе, познавшей прелести любви, пытаться наладить личную жизнь других.

— Я, нет, вернее мы, слышали кое-что и видели и, в общем… фух нет, — помотала она головой, — тебя все устраивает на данный момент? Может быть, ты просто боишься об этом сказать?

— Дорогая, ты что ни ляпнешь, это крик о помощи, — расхохоталась Мария, наблюдая за ошеломленным лицом однокурсницы. Гермиона иной раз берет на себя слишком многое. — Ну и? Узнали все, что хотели? С моей личной жизнью полный порядок. Луна просто чудо.

— Лунатичка? Ты встречаешься с Лавгуд? — опешил Рон, поглядывая на Гарри и Гермиону.

— А что такого? — мгновенно насупилась Мари, в случае чего намереваясь защищать честь дорогой для нее девушки. — Или вы будете настаивать, что такие отношения разлагают здоровый коллектив? Тогда я буду вынуждена добавить, что единственное, что они вызывают это нездоровую зависть.

— Нет, нет, ничего такого, — тут же поднял руки красавчик. — А вы целовались? Каково это?

— Рон, — назидательно сказала Гермиона, прерывая поток его вопросов. — Ты самое бесчувственное животное, с каким я имела несчастье познакомиться.

— А что такого? Мне же интересно, — пробурчал он. — Кстати, кому это ты сегодня строчила такой роман?

Мари поняла, что допрос окончен и поспешила в спальню. Хотелось переодеться в нормальную одежду и стоило уже спускаться в подземелья. Пускай раньше на полтора часа, зато она хоть чем-то себя займет.

***

— И тогда, они, нет, ну ты представляешь? — хохотала Мари, разлегшись на парте в кабинете у Северуса. Немного задравшаяся майка оголяла низ живота, но никого это, в сущности, не волновало. Главной проблемой было то, что девушке было скучно.

— Хм… — ответил тот неопределенно и вновь уткнулся в эссе семикурсников.

— С тобой так скучно, знаешь это? — недовольно протянула она, слегка канюча. Мария мало того, что пришла раньше назначенного времени, так теперь и не знает чем заняться. Положенное зелье оказалось сваренным, а Амбридж отменила свое посещение. У нее в комнате кто-то пролил концентрированную жидкую кошачью мяту, и теперь старуха, обожавшая кошек во всех их проявлениях, старалась разогнать домашних питомцев множества студентов, привлеченных манящим запахом. Мари посмеивалась, но честно признавалась, что к проделке Уизли была не причем. И к тому же теперь мужчина, названный ее отцом, ей в этом совершенно не помогал.

— И поэтому тебе уже давно пора… спать

Последнее слово было произнесено в абсолютной тишине. Дверь кабинета распахнулась, а на пороге стоял сам Гарри Поттер. Глаза его, увеличенные линзами очков, казались ещё больше.

— Мистер Поттер, не стойте столбом, проходите, жабы себя не распотрошат, — мгновенно сориентировался Северус, кидая на Марию грозный взгляд.

— Я, пожалуй, пойду, — Мари спрыгнула со стола, отдернув задравшуюся майку, и улыбнулась нахмурившемуся отцу. Кажется, его репутации с помощью Поттера пришел конец.

— До встречи, профессор Снейп, — гортанно выдохнула она и на последок подмигнула, но в ответ получила лишь скупой кивок головой.

До встречи с Луной был еще целый час. Но Мария решила потратить его с удовольствием. Она проскочила к себе в комнату и принялась наводить марафет. Перед Луной хотелось предстать красивой, чтобы посмотрев на нее, девушка поняла, для кого она так старательно краситься и выбирает наряд. А еще Дюпен Чен было до ужаса интересно, как же поведет себя Гарри. В ее крови бил азарт. Однако раскрыться так сразу не позволяла гордость. Но едва она встретилась глазами с яркими синими очами, как любые мысли не связанные с мелодичным голосом Луны, с ее светлыми волосами, с ее выразительными чертами лица, со странными, но милыми привычками, покинули ее голову.

— Я никому не рассказываю о том, как ты держишь меня за руку, — шептала Мари, опухшими от поцелуев губами, Луне в висок. Похоже, чья-то белая шкура у камина, становится их маленькой традицией. — Мне не нужен парашют, если у меня есть ты. Даже, если ты и я всегда будем против всего мира. Я никому не скажу, что твой голос — мой самый любимый звук.

— Я люблю тебя, Мари, — сладко зевнула на ее груди Луна, еще крепче прижимая к себе. Их волосы и пальцы переплелись. Свет пламени слабо подсвечивал две стройные девичьи фигурки у камина.

«Пусть так будет всегда» — загадала Мария, погружаясь в сон.

Но вновь наступили учебные будни. А Мария избрала действенную тактику — избегать золотую троицу так долго, как это будет возможно. Она подогревала их интерес, зная, что гриффиндорцы почти разоблачили ее секрет. Но ей стало казаться, что открыть тайну своего рождения все же рано или поздно придется. Так почему не сделать этого сейчас? О, Мария надеялась, что те отреагируют также как и Луна. Ее любимая девушка, узнав, что к Дюпен Чен следует добавлять Снейп, лишь флегматично пожала плечами и сообщила, что любит ее любой.

Впрочем, это было даже забавно, следить за их реакцией. Мария никогда не оставалась в одиночестве. Всегда на виду. Всегда в компании. Всегда чем-то занята или гуляет с Луной. Она ловила на себе внимательные взгляды то Рона, то Гермионы и слегка обиженные от Гарри, и не могла не улыбаться. Правда, делала так, чтобы не выдать себя. Возможно, бравая троица считала, что она ни сном, ни духом о том, что те почти открыли ее тайну.

Однако не учла одного. У них была мантия невидимка, и терпение их подходило к концу.

— Дюпен Чен, постой, — окликнул ее звонкий голос Гермионы. Она обернулась, и в ту же секунду оказалась обездвиженной. Что у Поттера получалось хорошо, так это нападать. Впрочем, возмущение самой Марии было скорее наигранным, чем настоящим. Рано или поздно это должно было произойти.

Ее осторожно с посторонней помощью отвели в ближайший класс и, расчистив пыль и починив сломанную мебель, усадили на стул.

Действие заклинания тут же пропало.

— Прости, Мари, — принялся оправдываться Гарри, — но мы хотим поговорить, а ты сбегаешь и…

— Ты и Снейп… буээ, — выразил свою самую гениальную идею Рон, перебив друга.

— Я давно замечала, что между ними что-то есть. Ещё с третьего курса как она появилась здесь, — Гермиона неодобрительно покачала головой. — Сначала эти переглядки, потом вечные отработки, потом вечерние отлучки неизвестно куда в подземелья, — принялась вываливать гору фактов Грейнджер.

— Ты о чем, книжный червь? — расхохоталась Мари, все еще делая вид, что ничего не знает, но вскоре прекратила.

— Довольно притворства, Мария. Мы давно поняли, что ты находишься в запрещенной связи с лицом старше тебя…

— А может вам стоит отвалить и не лезть не в свое дело, а? — вздернув нос, перебила их Мария. — Какая вам разница, где и с кем я провожу время?

— Мы же… друзья, — неуверенно продолжил Гарри. — Мы не хотим, чтобы у тебя были неприятности. Он тебя заставляет? Пошли к профессору МакГонагал или ди⁠ректору Дамблдору и…

— Аха-ха, — не выдержала Мари, буквально загибаясь от смеха, — заставляет… пфф. Я выгляжу так, что меня заставляют? Может быть, вы еще определите меня в жертвы насилия? Или заявите, что я под империусом.

— Finite Incantatem, — Поттер тут же направил на нее палочку, заблаговременно не предупредив.

— Вы серьезно? — Мари подняла бровь так, как умеет лишь Северус и Гермиона Грейнджер, кажется, почти догадалась. — Не помогло, Гарри. Что дальше? Какие будут предложения? — она откинулась на спинке стула, закинув ногу на ногу.

Пятикурсники молчали. Мария тоже. Игра в гляделки, казалась, больше не имела смысла. Но троица жаждала ответа на тайну, так захватившую их сознание. Наконец ей все это надоело. Игра была интересной, когда о ней никто не знал. А теперь… есть ли смысл скрывать ее от, да, возможно, друзей, как выразился сам Гарри.

— Bon! Bon! — наконец-то сдалась Мария. — Спешу разочаровать ваши горячие подростковые фантазии, но он не мой любовник.