Неучтенный фактор (СИ) - "MoonCherry" - Страница 111

— Гарри, ты должен, иначе он уничтожит всех нас, — Рон всё же придерживался того, что зло надо уничтожить.

— Гарри, пожалуйста, не считай его котиком или пташкой, которого даже пальцем тронуть опасно, — мягко возразила Грейнджер, теребя на шее кулон своего драгоценного Седрика. Он вступил в Орден Феникса и теперь, работая в Министерстве, каждый день подвергается опасности. Поэтому желание Гермионы было очевидно.

— Гарри, — нарушила установившееся молчание Мари, — ты просто должен понять, что сумасшествие оно в голове. Исправить всё точно так же как и с Грин-де-Вальдом не получится. Запереть в тюрьме на пятьдесят лет не выйдет. У Лорда вашего пострадал разум. Даже если каким-то образом заставить склеить его свою душу, красивее и добрее он не станет. Это не вернёт ему рассудок. Бешеных собак отстреливают, не правда ли?

— Я… вы… вы действительно так думаете? — Гарри обвёл всех собравшихся больным взглядом. — Хорошо. Наверное, вы правы. Давайте, спать.

— Только, пожалуйста, помни, что ты не одинок, — произнесла напоследок Грейнджер. — Мы всегда рядом и всегда тебе поможем.

***

Мария понимала к чему всё идёт. Северус открыл ей доступ в сейф. Отдал ключ. Указал на фиалы со своими воспоминаниями. «Когда придёт время, отдашь их Поттеру». Запретил появляться дома какое-то время. Они много разговаривали в последнее время. И дело было вовсе не в приближающемся дне рождении девушки, а собственно и очередного лета, полного неизвестности и опасности. Мария ненавидела Нарциссу Малфой за её обет. Не было бы его, не должна была Мари уезжать летом из страны. Но всё уже оказалось распланированным. Хогвартс-экспресс отвезёт её на вокзал, откуда она пересядет на поезд до Франции. Там её будет встречать Анна. Но Северуса с ней больше не будет.

Время экзаменов подошло… и прошло. Ничего сложного и экстраординарного. Никакого вмешательства извне и волнения. День рождения Марии девушки отметили наедине. Ей исполнилось семнадцать лет. Совершеннолетняя волшебница. Но абсолютно не жаждущая такой ответственности в своей жизни. Выкуривая сигарету за сигаретой, Мария загадывала на падающую звезду желание: никогда не взрослеть. Впрочем, юная волшебница давно убедилась: магия так не работает.

В тот день Гарри отсутствовал с самого утра. Шёл дождь. Небо заволокло тучами. Студенты прятались в замке, избегая прогулок под открытым небом. А потом грянул гром. Над Хогвартсом повисла чёрная метка. Началась паника. Ученики не знали, что происходит. Директора не было. Свершилось нападение. Пожиратели Смерти пробрались в замок. Деканы спешно блокировали входы в гостиные, заставив студентов сидеть там. Многие сопротивлялись такой участи, намереваясь защищать Хогвартс, но никто их мнения не спрашивал.

А потом наступило затишье. Северус Снейп убил директора Дамблдора. Драко Малфой, декан Слизерина и Пожиратели Смерти с победой ушли из замка.

Парадные дубовые двери стояли настежь, из них лился свет на подъездную дорожку и лужайку перед школой. Медленно, неуверенно, на ступеньки крыльца выходили ученики и преподаватели в ночных халатах, нервно оглядываясь в поисках каких-либо признаков скрывшихся в ночи Пожирателей смерти. Но глаза каждого были прикованы к земле у подножия самой высокой из башен замка. Никто не был готов к тому, чтобы увидеть, как величайший волшебник, какого они знали, лежит на земле изломанный, с раскинутыми руками…

— Пошли, Гарри, — тормошила друга, обнаружившегося рядом со своим погибшим наставником Гермиона.

— Нет…

— Пожалуйста, Гарри, вставай, — отчаянно просил Рон. — Не надо тебе здесь оставаться, Гарри… пошли, пошли…

— Он умер напрасно. Вы понимаете? Мы не смогли найти крестраж.

Поттер протянул друзьям скомканную бумажку. В неярком свете люмоса были заметны красивые завитки.

Послание для Темного Лорда от некого Р.А.Б.а содержало весьма ценные сведения. Крестраж похищен. Тайна темного мага раскрыта. Но кто был этим неизвестным помощником, никто не знал. Дюпен Чен только почему-то замешкалась. Р.А.Б — где-то она уже встречала эти инициалы. Но где? И что они означали?

Увести Поттера смогла лишь Джинни. Он шёл в больничное крыло послушной куклой. Студенты Хогвартса не погибли. Но пострадали его защитники. Мари охнула, увидев Билла Уизли — жениха Флёр. Его лицо было не узнать — рассечённое и разодранное так страшно, что оно казалось гротескной маской.

Где-то в темноте запел феникс — такого пения не слышали ни разу: потрясающей красоты горестный плач. Каждый, слушая феникса, ощущал, что музыка эта звучит у него внутри, не снаружи, то было их собственное горе, волшебным образом превратившееся в песню, которая отдавалась эхом, разносилась над просторами замка, лилась в его окна. Песня закончилась, и боль как будто стихла. Никто не мог поверить, что, директор убит.

Мария кусала губы, стараясь не смотреть на Гарри. Он считал виноватым её отца, а значит в какой-то мере и её. Мария уже не могла ответить точно: было ли это приказом директора или Северус исполнял свой долг. В любом случае, какие бы мотивы не двигали мужчиной, произошедшее было не изменить. Но слушать, как его товарищи по Ордену выдвигали ужасные предположения, было ещё ужаснее.

— Ох, Мария, — опомнилась МакГонагал. — Прости, тебе это неприятно слышать.

Девушка фыркнула, стараясь не дать волю эмоциям. Хотелось заорать на них всех.

— Похуй. Потому что вы не правы. Поступаете, как стадо безмозглых баранов.

— Дюпен Чен!

— А я не буду молчать! Я верила директору Дамблдору. А он верил отцу. Я, а не вы слышали, как Нарцисса Малфой вынудила его пообещать сделать это. Мне, а не вам он отдал свои воспоминания. Со мной он прощался вчера, а не с вами. В конце концов, именно он не позволил, чтобы хоть один из учеников пострадал. Или я не права?

Она обвела всех замолчавших цепким взглядом.

— Профессор МакГонагал, Гарри, мадам Помфри, разве вы не знали, что Альбус Дамблдор был при смерти? Тёмное проклятье сделало своё дело. Я тогда варила зелье с Северусом для директора. Отсрочить смерть, а не исключить её угрозу. Его атрофированная конечность к концу года стала совсем плохой. Вы разве не знали, что после этого не выживают?

Лица многих изменились.

— Даже, если все будут считать его убийцей, я никогда не отрекусь от него. Потому что он моя семья. И я ему верю. Я скорблю по директору, но его смерть была предопределена. Никто из вас не подумал о том, что, возможно, убив Альбуса Дамблдора, Северус отвлёк внимание Пожирателей и увёл их из школы?!

— Мария, — уже тише произнесла её декан, подходя ближе, но девушка скинула её руки со своих плеч.

— Подумайте хорошенько ещё раз.

Мария оттолкнула мадам Помфри и поспешила из Больничного крыла, столкнувшись с мистером и миссис Уизли. Она не знала, заставила ли их размышлять или нет. Но ей было уже плевать. Её не исключат и не накажут лишь за её родство с «убийцей». Но у каждого были свои проблемы. Они не желали разбираться в чужих. Что же, Мария Дюпен Чен не отступится от своих слов. Никто не убедит её в том, что Северус настоящий Пожиратель Смерти. Потому что никто не видел его таким, каким его знала она.

Хогвартс-экспресс отложили на несколько дней. Похороны директора состоялись через несколько дней прямо в Хогвартсе. Потому что того всегда желал директор. Ученики собрались вокруг его белой мраморной гробницы, чтобы сказать последние слова прощания. Девочки плакали — некоторые впервые видели мёртвого человека. Мальчики упрямо сжимали губы, стараясь держаться. Самые смелые поспешили сказать прощальную речь великому человеку. Мария Дюпен Чен не была исключением.

— Боюсь, на этот раз нам не удастся отмотать время назад. Если многие из вас задумаются, то поймут, что мы проводим всю нашу жизнь, пытаясь предотвратить смерть. Питаемся, изобретаем, любим, молимся, сражаемся, убиваем. Но что мы знаем о смерти на самом деле? — Она оглядела испуганно сжавшихся студентов. — Только то, что никто не возвращается. Но в жизни бывают ситуации, мгновения, когда разум переживает свои желания, свои пристрастия. Когда ваши привычки живут в ваших снах. И когда потери… — Мари сглотнула, так некстати, вспомнив отца. — Так может на самом деле смерть — это дар?! Как думаете? Ещё одно приключение для высокоразвитого разума. Так всегда любил говорить профессор Дамблдор. Я надеюсь, что он счастлив там, где оказался. Я надеюсь, что его приключения только начались. Прощайте, Альбус Дамблдор. Мы никогда вас не забудем.