Часовой механизм (СИ) - Стим Виолетта "ViolettSteam" - Страница 13

Катарине, всегда жившей в достатке и дикой для обычных людей роскоши, вся жизнь казалась веселым и легким приключением. Для нее не существовало мрачного мира, укрытого ядовитым смогом, погибающих урожаев, и растущего числа зараженных кожной болезнью. История о мачехе и мертвом отце, придуманная Мари, напугала кондуктора из бедного вагона. А маркиза посчитала ее романтичной!

— Смотри–смотри, кто там идет, — театрально прошептала мадам Соланж, наклоняясь к подруге и указывая бокалом шампанского на двери купейного вагона. Мари обернулась. В салон вошел месье Броуди с Зои Ларга под руку. На престарелой модистке было невероятное золотое платье в стиле рококо, украшенное блестящими пружинами и шестеренками. Она сверкала густо подведенными глазами то в одну, то в другую сторону, и богатые пассажиры расступались перед ней, точно перед королевой.

Заметив, что Мари смотрит на нее, Зои слегка усмехнулась и кивнула головой. Мари ответила робкой улыбкой. Она была представлена модистке два дня назад, и по словам Зои, произвела «премилое впечатление». Да такое, что законодательница моды презентовала вчерашней деревенской простушке еще четыре своих платья. В одном из них — зеленом с медной вышивкой, Мари вышла в свет сегодня.

Рядом с такой экстравагантной женщиной элегантный Ланфорд выглядел слишком обыденно в своем темно–сером костюме. Но вместе с тем, был безупречен, как всегда.

— Ох, этот месье Броуди, — хищно улыбнулась Катарина, не пропустив увлеченный взгляд Мари, направленный на своего покровителя. — Твой месье Броуди…

— Что ты говоришь! Он совсем не мой, Катарина! — забеспокоилась Мари, поспешно поворачиваясь обратно. Сердце страшно колотилось от возникшего чувства стыда, словно ее застукали за чем–то неприличным. — Он всего лишь…

— Да–да… Всего лишь взял тебя под свое крылышко, — промурлыкала мадам Соланж. — Но меня–то можешь не обманывать. Такая партия…

Маркиза предусмотрительно оборвала речь на полуслове и игриво стрельнула глазами в сторону прохода. Мужчина уже подходил к подругам, оставив свою спутницу около рулетки.

— Ланфорд Броуди, какая честь, — склоняя голову в шутливом поклоне, проговорила Катарина. Ее алые губы расплылись в довольной улыбке. — Безумно рада, что вы наконец почтили нас своим присутствием сегодня. И хоть это может показаться непристойным, хочу заметить, что меня очаровывает ваша прическа. Вам очень идут зачесанные назад волосы. Складывается впечатление, будто вы только вышли после ванных процедур. Так интимно, что аж смущает. Боюсь, даже у невинных девушек, увидевших вас, может разыграться фантазия… ненароком.

— Мадам Соланж, — сдержанно улыбнулся Ланфорд и поцеловал протянутую маркизой руку. Обернувшись на своего слугу, Орсона, он коротким жестом приказал приставить к этому столу еще одно кресло. Когда приказание было выполнено, месье Броуди присоединился к девушкам. Не прошло и секунды, как перед ним появился бокал шампанского и блюдце с пирожными. Обойдя вниманием сладости, мужчина отпил игристого напитка и посмотрел на Мари своими темными, как бездна, глазами.

— Мадемуазель Норуа… Каждый раз, когда я вижу вас, я задаюсь вопросом — можно ли выглядеть еще более роскошно, еще более утонченно? И каждый раз вы поражаете меня, воздвигая планку красоты до новых высот. Знаете… Богатство вам к лицу.

— Жалко будет расставаться со всем этим, — печально улыбнулась Мари, опуская взгляд. Ее сердце начинало трепетать в присутствии Ланфорда, и ничего поделать с этим было нельзя. — Все это выглядит как сказочный сон, который развеется с первыми лучами солнца. С прибытием в Кору, в моем случае.

— Может и не придется расставаться… — протянул месье Броуди и накрыл своей рукой ее ладонь. Мари отдернула пальцы от неожиданности и посмотрела на покровителя. В его глазах плясали хитроватые искорки, словно он что–то задумал.

— Антуан сообщил мне, что следующая остановка будет в Стейнтоне, через несколько минут. Вы, месье, Броуди, наверняка решите посетить буфет на станции. Там есть первоклассный платиновый зал, как я слышала. В нем подают вкуснейший сливочный крем с южными фруктами и розовое шампанское, — чуть громче обычного защебетала Катарина, оскорблённая тем, что ее без спросу исключили из беседы. — Вы не откажете мне, если я выскажусь за то, чтобы составить вам компанию?

— Разумеется, мадам, только не забудьте защитную маску. Воздухом больших городов в наши дни лучше не дышать. Думаю, Марлоу тоже захочет к нам присоединиться. Орсон, передайте ему мое приглашение, — распорядился мужчина, залпом осушая бокал. — Милая Мари, полагаю, вам лучше остаться в поезде…

— Пожалуйста, не волнуйтесь. Я найду чем себя развлечь, — улыбнулась Мари. Ядовитым смогом ей дышать не хотелось. Как хорошо, что в первом классе стояли лучшие фильтры! Воздух в вагонах был чист и свеж, словно на берегу холодного океана, где она отдыхала однажды в детстве.

— Я захвачу для вас креманку с этим «вкуснейшим», как мадам Соланж утверждает, десертом, — пообещал месье Броуди, прежде чем удалиться.

Едва он отошел, наигранная улыбка исчезла с лица Катарины. Она выглядела обиженной и Мари прекрасно понимала, почему. Маркиза желала нравится всем и каждому, не скрывая, что одного только мужа ей недостаточно. Но Броуди очаровать не удавалось.

— Как жаль, что ты не идешь с нами, — бросила мадам Соланж, когда поезд начал замедляться. Весь ее вид выражал презрение к недавней подруге. Мари наблюдала такое уже не раз — настроение маркизы менялось быстрее, чем двигалась большая стрелка на часах. Не пройдет и двадцати минут, как они вновь станут идеальными компаньонками.

С первым гудком поезда салон стремительно опустел. Антуан принес Катарине защитную маску, закрывающую рот и нос, и помог закрепить ее на лице. Она была инкрустирована сверкающими драгоценностями и выглядела еще одним необычным, но дорогим аксессуаром. Мари не удивилась бы, узнав, что у маркизы имеется целая коллекция подобных масок, подобранных для каждого наряда. Золото и камни являлись лишь оболочкой, отвлекающей внимание зрителей от содержащегося внутри механизма, фильтрующего загрязненный воздух. Такое устройство стоило баснословных денег. В деревеньке Лан–Лаин на окраине страны о масках даже не слышали.

Мари с грустью посмотрела на стол перед собой, уставленный тарелками с пирожными и шоколадными конфетами. Некоторые из них были надкусаны — за шампанским девушки хотели попробовать как можно больше разных вкусов. Теперь от сладостей и алкоголя начинало мутить. Она поднялась, расправила муаровую ткань юбки, и направилась в свое купе, собираясь умыться, распустить корсет и немного отдохнуть.

Горничная Салли не следовала за ней всюду, как Орсон за своим господином, а потому Мари сама распахнула дверь в спальный вагон. Катарина наверняка осудила бы ее за подобное проявление самостоятельности, свойственное лишь беднякам. Но, к счастью, подруга уже сошла на станцию.

А вот ее муж оказался здесь. Мари бросила краткий взгляд в его сторону и поспешила в свои покои. Она старательно делала вид, что не заметила, как маркиз Соланж целуется с Джеймсом Ламмертом, прижав юного графа к стене вагона.

Маркиз нагнал ее у раздвижных дверей купе и больно ухватил за запястье.

— Могу я рассчитывать на лояльность? — нервно спросил он, вглядываясь в лицо Мари. Его зеленые глаза выпучились от злости, делая юношу похожим на жабу, а губы раскраснелись от длительной, противоестественной близости.

— Я никому не расскажу, — произнесла Мари, стараясь скрыть раздражение. Высвободив руку и захлопнув за собой дверь, она подумала, что голубой сюртук очень уж ему шел.

Заметив возвращение хозяйки, горничная Салли поспешно вскочила с дивана и поклонилась, ожидая распоряжений. Мари улыбнулась служанке, а затем вздохнула с облегчением, вновь оглядывая гостиную, принадлежащую ей на время поездки. Всякий раз, когда она находилась в своих покоях, ее навещало ощущение «дома». Особого места, являющимся сосредоточением полного комфорта и безопасности. Обстановка казалась родной и привычной. Словно не было никогда маленькой голубой спальни под самой крышей дома в глухой деревне Лан–Лаин.