Коллекционер чудес - Петровичева Лариса - Страница 46

Впрочем, Говард пока не мешал и не раздражал, просто заботился о делах города, как и полагается грамотному бургомистру. Дерек удивился бы, если б дела складывались иначе, и Говард, например, советовал бы: «Давай, подвесь его за ноги и вытряхни все, что скрывает этот тощий мешок».

Вернона, который уже стал завсегдатаем полицейского участка в качестве подозреваемого, несколько попинали по дороге. Как в таком случае выражается протокол, доктор Вернон трижды упал возле экипажа лицом на ступеньки. Бывает. Зима, скользко, а джентльмен еще и нетрезв.

— Хорошо, — хмыкнул Дерек в очередной раз. — Не переживай, не покалечу. Я легонько, правда.

Бургомистр вздохнул с облегчением, но, кажется, все-таки не поверил до конца, и Дерек, оставив его в своем кабинете, направился в допросную. На месте бургомистра он бы тоже не поверил Вангейнскому палачу.

Дерек с удовольствием убедился, что доктора Вернона уже успели подготовить к допросу третьей степени. Он пока еще просто сидел на табурете, но одежду с подозреваемого сняли, не оставив даже белья. Бывший министр заметил свежие синяки, которые наливались на боку и левом предплечье доктора.

Инструменты для допроса здесь содержались в идеальном порядке, лежали в открытом ящике чуть поодаль. Вернон мрачно косился в их сторону, но пока не терял присутствия духа. Дерек заглянул ему за спину, посмотрел на старые шрамы, делавшие человеческую кожу похожей чуть ли не на драконью, и деловито заметил:

— Должно быть, они сильно ноют на погоду, эти ваши отметины. Ноют?

Вернон криво ухмыльнулся. Он старался бодриться, но обстановка допросной уже начала ломать его: доктор был бледен, и Дерек заметил, что на его виске нервно бьется синяя жилка.

Они оба знали, чего ждать друг от друга. Это тоже была встреча старых знакомых, пусть и в столь оригинальном месте.

— Значит, это правда — то, что о вас говорят, — процедил доктор. — То, что вы предпочитаете рассматривать мужчин, а не дам.

Дерек мысленно похвалил Вернона за такую лихость. Надо иметь большую силу духа, чтоб хамить палачам, находясь в допросной без порток. Или же это не сила духа, а несусветная глупость?

— Нет, я по женскому полу… в основном, — многозначительно сказал он и, сев за стол, придвинул к себе папку с бумагами по делу Манипулятора. — Итак, Август. Отвечаете честно — идете домой, и мы с вами остаемся хорошими друзьями. Со мной лучше дружить, чем враждовать, вы это прекрасно понимаете. Если вы сохраняете привычную дерзость и не отвечаете — ну что ж, тогда я зову своих коллег, и мы устраиваем вам маленький личный Левенфосс. Или… — Дерек посмотрел на Вернона настолько холодно и плотоядно, что анатом отшатнулся и побледнел. — Или вами займусь я лично. И вы сможете судить о моих интимных пристрастиях уже с позиций личного опыта. Правда, вряд ли кому-то потом об этом расскажете — вам будет стыдно вспоминать.

— Только не это, — прошептал Вернон.

С него мигом слетел весь кураж, он будто очень четко понял, что сидит в допросной и что с ним не собираются шутить.

— Вот и ладненько. Тогда у нас просто спокойный разговор старых товарищей. — Дерек ободряюще улыбнулся, поднялся и, подойдя к анатому вплотную, произнес: — Итак. Меня сейчас интересует только одна вещь: кто поджег архив морга?

— Я не знаю, — прошептал Вернон и как-то сжался, словно пытался защититься.

— А почему его подожгли, знаете? — поинтересовался он. — У вас наверняка есть предположения. Ведь есть?

— Из-за бумаг по вскрытию Большого Прокла, — торопливо ответил Вернон. — В его крови и тканях было повышенное содержание экстракта мндигвы. Я знал, что он поднимется. Это было предсказуемо. А поджигатель хотел все это скрыть.

Дерек печально усмехнулся. Конечно, Манипулятору надо было замести следы.

— Почему же вы об этом не рассказали? Сразу же, когда я спросил о поджоге? — доброжелательно поинтересовался он. Вернон поднял голову и хмуро посмотрел ему в лицо.

— Чтобы меня сразу же записали в убийцы? — В голосе анатома звучала настоящая дрожь.

Куда-то делись и дерзость, и отвага: сейчас перед Дереком сидел изможденный и несчастный человек, готовый шарахаться от собственной тени. Видно, за время деятельности Манипулятора Вернону многое пришлось пережить и обдумать.

— Бывший каторжник — первый подозреваемый, правда? Кто бы стал меня слушать? Сперва сквозь строй, потом разберемся, уж я-то знаю.

Дерек неопределенно пожал плечами. По большому счету Вернон прав. Он бунтарь, который не оставил прежних вольнодумных затей, а такие затеи требуют денег. Например, квадратных дублонов.

Ему показалось, что он хватается за соломинку, а та выскальзывает у него из рук.

— Зачем вы ездили на родину? — продолжал Дерек.

— На похороны товарища, — ответил Вернон. — Там меня видело множество людей. Мндигву не привозил, если вы об этом.

— Кому вы говорили о том, куда и зачем едете?

Вернон неопределенно пожал плечами.

— Да все знали, куда я подался, — ответил он. — Что тут скрывать?

Все правильно: маленький город, в котором ни у кого нет секретов. Дерек покосился на старые часы на стене — половина второго ночи. Думал ли он, что встретит Новый год в допросной? — и вновь одарил Вернона ободряющей улыбкой.

— Вас хотят подставить, Август, это совершенно понятно, — сказал он. Вернон вздрогнул, и в его глазах появился недоверчивый блеск. — Я вам верю, у вас не было злого умысла. Скажите мне вот еще что… Вы ведь много знаете и много подмечаете. Куда делись все артефакты после того, как здешнее отделение инквизиции было закрыто?

Он прекрасно знал ответ: по протоколу закрытия все документы и вещи опечатываются и отправляются в столицу, но хотел услышать, что скажет об этом Вернон.

— Их увезли, — ответил анатом, нервно поежился и тотчас же добавил: — В ваше министерство, по-моему. Тогда многих позвали участвовать. Мы с полицейскими помогали собирать, Гресян таскал в экипаж. Коробки были большие, но он не жаловался…

— Понятно, — кивнул Дерек. Пройдя взад-вперед по допросной, он подошел к Вернону, дружески похлопал его по влажному плечу. Анатом содрогнулся всем телом, дернулся в сторону, но кандалы не дали ему сбежать. — Ну что ж, Август, ваша честность меня радует. Но отпускать вас я, конечно, не собираюсь. Посидите тут еще какое-то время… знаете почему?

— Почему? — спросил Вернон.

Дерек подумал, что такие перепады настроения на допросе иногда полностью уничтожают человека. Но доктор все-таки был крепким орешком. Он держался, и, в общем-то, держался неплохо.

— Потому что вы станете приманкой для Манипулятора, — ответил Дерек. — Не бойтесь, больно не будет. Теперь вы работаете со мной.

Одежда Вернона была аккуратно сложена на скамеечке в углу допросной. Дерек освободил доктора и с удивлением заметил, что тот дрожит даже теперь, когда ему уже не угрожали и допрос окончился. Вернон доковылял до скамейки и практически рухнул на нее, закрыв лицо ладонями. Все-таки сломался.

— Ничего, Август, это все ничего, — с усталым сочувствием произнес Дерек. В столе по протоколу всегда была бутылка крепкого спиртного и стакан — поправлять нервы от особо упрямых подозреваемых. Дерек сунулся в стол, вынул бутылку и, плеснув в стакан отвратительного рома, подошел к доктору. — Сейчас оклемаетесь. Ну-ка, выпейте, не стесняйтесь.

Вернон принял стакан и сделал глоток. Его руки мелко тряслись, и на какое-то короткое мгновение Дерек ощутил жалость и сочувствие.

— Вспомнились, знаете ли, прежние времена, — промолвил Вернон. — Не верилось, что уйду от вас дважды.

Дерек вздохнул, взял из стопки одежды рубашку и, расправив, накинул ее на плечи анатома. Тот поежился и снова отпил из стакана.

— Я невинных не мучаю, — хмуро сказал бывший министр.

Вернон поежился и, отставив стакан, сунул правую руку в рукав. Вряд ли он думал, надевая эту рубашку перед праздником у бургомистра Говарда, что ее снимут с него полицейские в допросной.