Круг двенадцати душ - Матлак Ирина - Страница 9

— Делора!

Она обернулась и вопросительно на меня посмотрела. Я испытывала некоторую неуверенность в своих действиях и предполагала, что, возможно, об этом пожалею, но не спросить не могла:

— Твой магический дар как-то связан с животными?

Девушка вздрогнула всем телом и, резко обхватив себя руками, затравленно на меня посмотрела. Вся ее фигура источала страх перед разоблачением, который был слишком хорошо мне знаком.

— У меня нет дара, — дрогнувшим голосом соврала Делора, машинально делая шаг назад.

Я знала ее всего один день, так что говорить о собственной магической одаренности не собиралась. Возможно, это и вызвало бы в ней ответную откровенность, но рисковать не стоило. У каждого в шкафу хранятся свои скелеты, и свою дверцу я предпочитала держать закрытой.

— Я не осуждаю, — попыталась успокоить Делору, зная, что своим вопросом попала точно в цель. — И никому не расскажу.

Неожиданно в девушке проснулась злость, и она отрезала:

— Потому что не о чем рассказывать!

Сорвавшись с места, она бросилась вперед по аллее роз и вскоре скрылась из виду. Надежды на налаживание с ней приятельских отношений обратились прахом, но я верила, что со временем все получится. Я нисколько не сомневалась, что о здешних обитателях Делора могла бы поведать очень многое, а значит, требовалось ее разговорить.

Громко ухнув, сова взмыла в воздух и, пролетев прямо над моей головой, улетела прочь. Вероятно, не видела смысла здесь задерживаться после ухода своей подруги. Как там сказала Делора? Птицы тонко улавливают настроение, а эмоциональный фон после нашего с ней разговора оставлял желать лучшего.

Присев на бортик фонтана, я опустила руку в воду и неспешно ею поводила, образуя на поверхности расплывчатые круги. Вода была прохладной и немного вязкой, отдающей запахом тины. На дне просматривался мелкий мусор, лепестки и мелкие бутоны цветов. Вынырнувшее из-за облака солнце выплеснуло золотистый свет, под которым вода заиграла зеленоватыми бликами.

Собравшись уходить, я внезапно заметила, как на дне что-то блеснуло. Нагнувшись, присмотрелась внимательнее и обнаружила небольшую подвеску на тонкой золотой цепочке. Порадовавшись, что надела платье с короткими рукавами, я опустила руку глубже и достала украшение. После того как оттерла его от зеленого налета, оказалось, что подвеска представляет собой черный камень, обрамленный в изящную оправу.

— Что-то нашли? — Мужской голос позади прозвучал до того неожиданно, что я едва не вскрикнула.

Резко обернувшись, наткнулась на молодого мужчину, стоящего непозволительно близко ко мне. На его темных волосах блестели капли, говорящие о недавнем купании, губы были растянуты в улыбке, а глаза смотрели изучающе. Простая рубашка, коричневые брюки, заправленные в высокие сапоги, и торчащий за поясом хлыст указали на то, что передо мной конюх. Глядя на него, я вполне могла понять восхищающихся им девушек.

— Просто уронила в фонтан украшение, а затем достала, — сжимая в руке подвеску, почему-то соврала в ответ.

— Следует быть аккуратнее, — мягко упрекнул мужчина и со странной интонацией добавил: — Леди Кендол.

Стремясь увеличить между нами расстояние, я сделала шаг назад, но тут же уперлась в фонтан. Конюх же отступать и уходить не спешил, по-прежнему пытаясь поймать мой взгляд, что уж точно нарушало все рамки дозволенного.

— Всего доброго, — пожелала я и, обогнув мужчину, размеренным шагом повторила недавний маршрут Делоры, удаляясь по тоннелю из вьющихся роз.

— До скорой встречи, — донеслось мне вслед, но оборачиваться я и не подумала.

К столу все девушки спустились вовремя. Мне было несколько непривычно завтракать в обществе стольких людей. Обычно утреннюю трапезу я проводила в одиночестве, сидя в малой гостиной или на террасе. Это время было чем-то личным, уютным, а теперь уклад жизни резко изменился, и с этим пришлось смириться.

Нам подали запаренную овсяную кашу на молоке, бриоши и несколько видов джема. Из напитков — чай и кофе. Про себя отметила, что кофе предпочла только я, все остальные остановили выбор на чае, который вчера мне не особо понравился.

— А я сегодня утром встретила Виктора, — поделилась со мной Кэсси так, чтобы услышали все остальные. — Вышла прогуляться к конюшне и увидела его, умывающимся прямо из бочки! И знаете, — она понизила голос до полушепота, — он был без рубашки!

Мне захотелось удрученно закрыть лицо рукой, но я сдержалась. Если на меня такое сообщение не произвело должного впечатления, то на лицах некоторых из присутствующих отразился живой интерес. Даже Виола прислушалась, хотя и постаралась сделать вид, что рассказ Кэсси вовсе ее не волнует.

— И что потом? — поинтересовалась девушка, имени которой я не запомнила.

— Заметив меня, он улыбнулся и пожелал доброго утра, — охотно закончила Кэсси, отправив в рот кусочек бриоши, щедро сдобренный клубничным джемом и сливочным маслом.

Откинув назад рыжие пряди, Габи фыркнула:

— И всего-то? Я уж думала, он тебя поцеловал.

Доедающая булочку Кэсси подавилась, закашлялась и, отпив чай, прохрипела:

— Стану я позволять себя целовать тому, кого знаю всего два месяца!

— А может, ты просто ему неинтересна? — иронично бросила Габи. — Худеть тебе нужно и есть меньше.

Кэсси подавилась вторично и с ответом не нашлась, зато вместо нее наперебой заговорили другие. Одна из девушек предложила поспорить, кто из нас первой сумеет по-настоящему привлечь внимание Виктора, и эту идею неожиданно поддержали. Хотя почему неожиданно? Учитывая всеобщий к нему интерес, вполне закономерно.

— Я только одного понять не могу. — Дождавшись, пока гвалт смолкнет, я обвела всех внимательным взглядом. — Мы все заперты здесь, понятия не имея, почему и зачем. Неужели никого из вас это не волнует?

За всех ответила Габи:

— Многих волнует. Но меня — нет. Такая жизнь мне более чем по вкусу, и если ты, дорогая леди, привыкла к подобной роскоши с детства, то для меня она — подарок судьбы. Я не стану забивать голову всякими «почему» и «зачем», а буду наслаждаться каждой секундой, проведенной в доме графа, принимать подарки и мысленно благодарить небеса!

Подарки? Впрочем, сразу можно было догадаться, что наряды девушки покупали себе не сами.

— Вдобавок отсюда все равно не уйти, — произнесла Виола, в голосе которой прорезался страх, и уже тише, склонив голову, добавила: — Я пробовала.

Услышав о том, что за оградой дом и сад сторожат огромные черные псы, я в очередной раз испытала удивление. Странно, ведь вчера ни я, ни Бекки их не видели.

— Смотри. — Поднявшись с места, Виола приподняла подол платья, демонстрируя отметину зубов на лодыжке. Рана выглядела ужасно — черная, глубокая, но вместе с тем явно затягивающаяся.

— Дженкинс дал ей мазь, — пояснила Габи. — Так что пока мы не предпринимаем попыток сбежать и следуем здешним правилам, о нас заботятся.

Последней реплики я не расслышала, сосредоточившись на словах о мази. Уж не та ли это самая, что Дженскинс дал мне по пути в поместье?

— Как давно тебя… укусили? — подбирая слова, поинтересовалась я.

Присаживаясь обратно на стул, Виола неохотно ответила:

— Несколько дней назад.

Всего несколько дней… Что же это за мазь, способная исцелить настолько быстро? Судя по следу зубов, затягиваться рана должна была как минимум пару недель. А если вспомнить о снятии магического ожога, оставленного на моей ладони девочкой, это и вовсе кажется чудом.

Оставшееся время завтрака я размышляла над тем, что Виола, похоже, была единственной, по-настоящему желающей отсюда вырваться. Поэтому я решила, что стоит с ней поговорить. Конечно, не о плане побега, который пока не имеет смысла, но об объединении усилий, направленных на поиск ответов.

После завтрака я отправилась на поиски Дженкинса и миссис Эртон. Перед тем как заводить разговор с Виолой, намеревалась напрямую расспросить кого-нибудь из них двоих. Понимала, что, скорее всего, ничего конкретного не услышу, но попытаться стоило.