Бунтарка (СИ) - Дешенель Зои - Страница 26

— Элизабет, — услышала голос папули.

Не долго пела и плясала. На каторгу. Пронеслось у меня в голове.

— Как ты могла так поступить со мной? — орал папа. — Ты мне обещала, говорила, что будешь сидеть дома, учиться, готовиться к сессии. Что в итоге, Элизабет? Джеймс мне звонит и говорит, что тебя нету дома… А я вижу, как моя дочь садиться в машину…

— Папа, — начала я.

— Не перебивать! — рявкнул папуля. — Ты понимаешь, что с тобой могло что-нибудь случиться? Ты после больницы, ты должна набраться сил. Элизабет, нельзя рисковать своим здоровьем, а моим и подавно.

— Извини. Все же хорошо, чего злиться? Я победила…

— С кем я разговариваю. Пообещай мне, что это первый и последний раз, когда ты посмела ослушаться меня.

— Ну ещё первый и второй раз.

— ЭЛИЗАБЕТ.

— Ааа, предпоследний?

— Домашний арест, месяц. Учеба и домой. Про Джеймса на это время можешь забыть.

— Поняла, — сдалась я. — Больше не буду. Кстати, а когда там следующая гонка? Летом кажется?

— Элизабет Портман…

— Я просто спросила. Знаешь, мне вообще не интересно, когда она там. Мир? — протянула руку.

— Мир, — сказала папа.

Но знаете, это был ещё не конец. Ладно, с папой прошло все гладко. А там за дверью стоял о-о-очень злой Джеймс. Обламала ужин, а вот и расплата.

— Джеймс, мы поговорили, можешь входить.

Сжала кулаки. Готовясь не понятно к чему. Джеймс посмотрел на меня, потом на папулю. Молча подошёл, перекинул меня через плечо и понес.

Ааа, что это?

"Это моя дорогая, называется, поговорим дома, без свидетелей"

Мама!!! Хрен знает, что у него на уме. Так, вспоминаем молитвы. Думаем о хорошем. Жизнь прекрасна.

"Где? Где она прекрасна? Разве что, только в твоём воображении, и то не всегда"

Много ты знаешь, о моем воображении.

"Многое, все твои мысли, от самых тупых, до самых пошлых"

Ой, тоже мне. Лучше бы посоветовал, что делать. Мне ж не жить.

"Соблазни, и дело сделано. Сразу забудет, что хотел"

И у кого я совета прошу?

"ПФ, ничего не придумала, ещё что-то трындит".

Приехали домой. Джеймс даже в дом нес меня на руках. Мы все время молчали.

Честно, боялась даже пикнуть. А то зная этого ненормального, как рявкнет.

Заходим в нашу квартиру. На ходу с меня снимают кроссы.

Идём в сторону комнаты. Джеймс молча укладывает меня на кровать, начинает снимать костюм, оставляя меня в одном белье.

Молчу.

Только стук сердца слышно.

Меня перевернули на живот. Провели рукой по позвоночнику.

И… Резкий удар, моя пятая точка заныла от боли.

— Эй, ты что делаешь? — хотела возразить я.

— Что я делаю? — начал этот… — А ты что? Обдурила меня, как школьника, — ещё один резкий удар. Больно, Боже. Не надо. — Это за то, что посмела обмануть меня, — шлёпнул меня по попе, — за то, что нарушила обещание, — ещё шлепок, — и за ужин, который ты так и не сделала, — прорычал Джеймс и… Грызанул меня?

— Аааа, кусать зачем. Прости, не буду больше, — начала ныть, — честно, клянусь, только не кусайся, больно.

— А мне думаешь было приятно? — перевернул меня на спину. Сжалась, попа горела, как котел в подземелье. Ууу, Адище какое. Моя "попачка", бедная моя девочка. Теперь не сядешь.

— Будешь прощение просить, понятно?

— За что интересно?

— За дело, неси мне крем. Пока не втащила тебе по самые яйца, — рявкнула уже я. Потерпи моя хорошая. Сейчас все будет "окай".

Джеймс поднялся с кровати, и взял на столе обычный детский крем, которым я пользуюсь перед сном.

— Дай, — протянула руку.

— Сам, — сказал этот… И как его называть?

Опять на животе. Чувствую, как холодный крем наносят на мою горящую попу. Джеймс начинает аккуратно растирать. Ой, холодой. Попа стала не так сильно ныть.

Замурлыкала от наслаждения.

— Прости, — прошептал Джеймс.

Он поцеловал меня в плечо. Лег рядом со мной и обнял меня.

— И ты меня. Больше такого не будет, обещаю.

Джеймс ещё крепче прижал меня к своей груди. Так мы и уснули.

— Как ты могла все это время мне врать, я думала мы подружки, — надувшись сказала Мелисса.

А я и правда сильно виновата. За все это время я даже не позвонила ей, и мне очень стыдно.

В общем, так и началось наше утро. Не успели толком проснуться, как в дверь уже "колотили". Это сон у нас такой крепкий. Сначала пнула локтем в живот Джеймса, чтобы шел открывать, но этот лежебока, как лежал, пуская снюни на подушку, так и лежит. Пришлось перелезать через него, но перед этим как "гопнулась", что он "ойкнул" от неожиданности.

Ну и картина маслом. Родители и обиженная на меня Мелисса.

— Прости меня пожалуйста, я не могла тебе с самого начала все это рассказать. Об этом никто не знал.

— Ты же знаешь, я умею хранить секреты, — надулась малышка.

И так час, стою чуть ли не на коленях, молясь о прощении. Дожилась. Или докатилась.

— Ну как мне вымолить прощение? Мне очень жаль, правда. Это все было под секретов, пока не случилась эта авария. Извини, что не звонила и не писала…

— А это, отдельный разговор.

— Мир?

— Подумаю над твоим поведением.

— Буду хорошей, честно и больше никаких тайн, хорошо? — протянула руку. Серьезно, час уже так.

"А незрен было о гонках своих думать, обидела девочку, вот и расзлебывай все"

Заткнись. Ты вообще все это время молчали. Нет, чтобы помочь.

"Помочь? Я? Смешно. Сама накрсячила, вот и отгребай. За дело получила"

Чтоб тебя…

Мелисса хитро посмотрела на меня. Но потом улыбнулась и протянула "руку дружбы".

Аллилуйя.

— А мы так покатаемся, как в прошлый раз? И знаешь, я рада, что ты Бунтарка. С самого начала чувствовала здесь что-то неладное.

— Покататься можно, но осторожно. Чтобы никто не знал.

— Почему? Теперь все знают, кто ты.

— Ну я пообещала, просто.

— Ааа, хорошо. А когда ты к нам приедешь?

— Как только сессия закончиться, и тогда приеду, будем с тобой кушать мандаринки. Новый год же как ни как.

— Дааа, обожаю, подарки, веселье, ёлка.

День прошел просто на отлично. Конечно предстоял ещё разговор с родителями Джеймса.

Мы долго говорили о гонках, обо мне, и вспомнили Вильяма.

Думала, будут ругательства.

Но все прошло гладко. Мы поговорили, все выяснили, каждый сделал для себя какие-либо выводы.

Ближе к вечеру квартира опустела. А ночь вообще выдалась офигенной, "Аля" унитаз был моим другом.

Ничего такого не ела, чтобы отравиться. Подумала я, промывая рот, от очередной наступившей рвоты.

"А ты думаешь, тебя может так штырянуть только от еды?" — засмеялся мой внутренний голос.

— Вы серьезно? — до сих пор не могла придти в себя.

Я уже час сижу у врача не веря в услышанное.

"Задолбала, тебе в сотый раз уже сказали "да"

— Элизабет Портман, — улыбнулась женщина, — серьезно. Вы беременны, у вас срок три недели.

Шок! Как? Когда?

Вышла с кабинета.

Кое-как смогла дойти до машины. Пипец…огромный пипец.

"Обрадуй папулю"

Ага, уже. Только вот интересно, как он переварит такую информацию? Так, спокойной, все хорошо. Соберись Элизабет. Ух, только не волноваться.

Взяла телефон, набрала номер папули. Потренируюсь.

— Слушаю, — ответил папа.

— Приветик, па, что делаешь?

— Сколько раз говорил, не разговаривай за рулём. Кофе пью.

— Тогда слушай, я беременна…

Пауза… Шорох… Услышала как папа начал кашлять, долго.

— Папуля, ты там, в порядке? — спросила я.

— В полном, — прокашлялся, — дочка, это шутка?

— Нет, папа, я просто решила потренироваться, твоя реакция была ожидаемая.

— Я скоро стану дедушкой?

— Да. Папуля, ты только успокойся, хорошо? Позвоню тебе вечером, надо же мне сейчас обрадовать "папашу" будущего.