Волчья Луна (СИ) - Мах Макс - Страница 9

А третьего кровососа, как ни странно, убила девица Брянчанинова. То есть, странным это показалось одной лишь Теа. Граф Василий преображению павы в грозного бойца ничуть не удивился. Видно, он про свою "дальнюю родственницу" кое-что знал, оттого и остался практически равнодушен к тому простому факту, что Аннушка свет Захарьевна поломала пусть и тощенького, но все-таки истинного вампира, практически без оружия — если не считать оружием всякие посторонние предметы, вроде канделябра или собольей муфты, — одними своими красивыми холеными ручками.

— Ан, нет, — покачала головой Теа. — Оказалось Анна Захаровна та еще волчица! Порвала товарища, как тузик грелку! на английский флаг.

— Что, прости, сделала? — не понял Август.

Временами, идиомы, которыми Таня щедро украшала свою речь, ставили его в тупик. Вот и сейчас. Кто такой этот tuzik и как он умудрился порвать грелку? Грелка же сделана из бронзы, а не из ткани, разве нет?

— Не парься, милый, — улыбнулась женщина, заметившая, верно, что Август в замешательстве. — Не важно, кто и что! Важно, что Анюта порвала британца на британский флаг!

Сказала. Подумала, шевельнув кончиком носа, и засмеялась.

— Каламбур!

3. Дорога между Гродна и Вильна, тридцатого ноября 1763 года

Август не заметил, как под разговор задремал. Спал по-видимому недолго. А когда проснулся, обнаружил рядом с собой Теа. Женщина, не раздеваясь, легла на кровать, обернулась к Августу лицом и, подперев голову рукой, смотрела на него, что называется, в упор. Рассматривала с видимым интересом в изумрудно зеленых глазах и с легкой улыбкой, обозначившейся на изумительной красоты губах.

— Разреши предположить, белиссима, — ответно улыбнулся Август, — твой взгляд означает "все мое", не так ли?

— Ты красивый… — неожиданно серьезно ответила на его шутку Теа.

— Что? — Август к такому повороту разговора был очевидным образом не готов.

На тему его внешности они с Теа не говорили ни разу. Как-то не пришлось. Вот Тане он комплименты иногда говорил. Да и то, крайне осторожно, чтобы не подумала вдруг, что он, и в самом деле, любит нее ее, а красавицу Теа д'Агарис.

— Ты красивый, Август, — довольно улыбнулась женщина и неожиданно вернулась к шутке Августа. — Красивый и весь мой. Но ты ведь и сам знаешь, что красивый, разве нет?

— Мне говорили об этом несколько раз, — усмехнулся, беря себя в руки, Август, он еще не ведал, куда может завести их этот разговор, но уже предвкушал. — Мать, сестры…

— Любовницы… — не отпуская улыбки, добавила Теа

— Ревновать к прошлому плохая идея, — пожал плечами Август, и зря, к слову, потому что движение тут же отозвалось болью в ранах на плечах и груди.

— С чего ты взял, что я ревную? — удивленно подняла бровь женщина. — Я тебя покупаю всего целиком. Красивого и в упаковке из твоих прошлых побед.

Заявление более, чем странное. Такого Август не слышал, пожалуй, ни от одной женщины. Да и не ожидал услышать.

— А у вас там… — решил он сменить тему. — Ну, ты понимаешь. Каков эталон красоты у вас?

Ему было просто любопытно. О Танином мире, он все еще знал до обидного мало. Вот и спросил, раз уж случай позволил.

— Мужской или женской? — ничуть не удивилась Таня.

— Давай начнем с женской, — предложил Август.

— Ну, если с женской, то я красавица, — довольно ухмыльнулась Теа. — По всем статьям красавица. Разве что, у нас в моде загар… да еще, пожалуй, плоский живот. У вас все-таки много рахитичных детей, да и двигаются бабы мало, вот жирком и обрастают.

— Так ты поэтому делаешь гимнастику?

— Больше для тонуса, но да, и для этого тоже, — кивнула Теа. — У нас в моде стройные девушки с плоскими животами и рельефной попой. Все, как взмыленные бегают, пилатис там, тренажеры, то да се…

— А мужчины? — перешел Август к "главному".

— Да тоже, как у вас, — шевельнула кончиком носа Теа. — Надо, чтобы был высокий, широкоплечий и мускулистый. Правильные черты, мужественный подбородок. Ты бы и у нас считался красивым мужиком. Черные волосы, черные глаза… Длинные ноги, узкие бедра, крепкая задница…

— Задница?

— А у вас разве нет?

— Да, нет, наверное, и у нас женщины обращают внимание на зад…

— Ну вот, об этом я и говорю, — очевидным образом развеселилась женщина. — Большие ладони, длинные пальцы, кубики на животе… И мужское достоинство… достойных размеров.

— Прости, Теа, — остановил ее Август, — но этого ты не можешь знать.

— Почему это? — удивилась Теа.

— Но ты сама говорила, что я у тебя первый… — растерялся Август.

Не то, чтобы это было так важно, девственница она или нет, но последняя ее фраза сбивала с толка.

— Ах, вот ты о чем! — понимающе улыбнулась женщина. — Видишь ли, Юра…

— Что, прости? — не понял Август.

— Не бери в голову! — как всегда в подобных случаях, небрежно отмахнулась Теа. — Как бы тебе это объяснить, моншер?.. Ну, вот помнишь, я тебе рассказывала про виртуал.

— Да.

— А теперь представь себе, что там, в виртуале я могу увидеть любую книгу и не только увидеть, но и читать сколько душе захочется.

— А ты можешь? — пораженно спросил Август.

— Нет, к сожалению, — печально ответила Татьяна. — Здесь это, увы, невозможно. Но там, у нас, можно листать в виртуале практически любые книги, рассматривать картинки. Фото, это мгновенные копии событий…

— Как это? — не понял Август.

— Ну, вот, как ты меня сейчас видишь… — попробовала объяснить женщина. — Раз, и это уже картинка, и ты можешь посмотреть на нее, когда захочешь. Хоть через год. Понимаешь? Нет? Ох, черт! Да ты же мне показывал картинки из своей памяти!

— Отражения, — кивнул Август, начиная понимать.

— Ну так у нас есть такие приборы…

— Приборы?

— Ладно, пусть будут механизмы, — согласилась Теа. — Механизмы. Они могут запечатлевать не только мгновенные образы, но и целые истории в движении и в цвете, с речью и музыкой. Специальные актеры могут разыгрывать сцены, как в театре… Представил?

— Возможно. — Он не был уверен, что понимает ее правильно, но предположил, что знает, о чем идет речь.

— Хорошо! — снова кивнула Теа. — Картинки, истории, тексты… И все это можно поместить в виртуал. Называется эта штука Интернет. Есть специальные машины… Маленькие. В них экран, как зеркало, только не отражает, а показывает эти книги, картины… Все что захочешь.

— А какое отношение это имеет к мужскому достоинству? — вспомнив, с чего начался разговор, спросил Август, горько сожалея, что у них — в его мире — не существует такого колдовства.

— Ну, так я тебе об этом и рассказываю, — продолжила Теа. — Представь себе девочку… Ну, скажем, тринадцати лет. Из фильмов… Ох, ты ж! Ты же и этого не знаешь! В общем, из историй… из живых спектаклей и книг… Она знает, что мужчины и женщины, когда любят, не только за руки держатся. Понимаешь?

— Да, пожалуй, — кивнул Август.

— Но девочке этого мало. Она любопытная и хочет узнать подробности. Но не пойдешь же маму спрашивать?

— Да, наверное, — согласился с очевидным Август.

— Ну, а в Интернете… — Глаза Теа приняли мечтательное выражение. — Там есть все в свободном доступе. Можно и на голых мужчин посмотреть, и не только на живописных полотнах… на женщин… Посмотреть, что и как они делают в постели… и не только в постели…

— Ты хочешь сказать, что в этом вашем интернете есть порнографические спектакли? — Август был потрясен. О таком разврате он даже подумать не мог. То есть не вообще о разврате. В той же Венеции можно купить за деньги и не такое. Но в общественном пространстве? "В открытом доступе", как выразилась Таня… Такого падения нравов он и представить не мог. А вот Таня могла, и это не вызывало у нее реакции отторжения. Даже смущения не было.

— Точно! — обрадовалась она подсказке Августа. — Да, так и есть. Порнографические спектакли! Но смотреть их можно, как захочешь. Из зала, или "стоя" рядом с актерами, или вовсе "от первого лица".