Трикси Трейдер - Данн Хелен - Страница 41

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая

— Ну, не то чтобы это правило. Но всем это известно: одна свеча для одного человека.

— Правда? Вот вам, например, это известно? — Я оборачиваюсь к японской туристке.

— Прошу прощения, — отзывается она. — Меня, пожалуйста, не впутывайте. — И переводит взгляд на строгую женщину. — А это правда, что в Рурде святой Бернадетте явилась Мадонна?

— В Лурде, — поправляю я.

— Я же сказала: меня не припутывайте, — повторяет японка и отходит от стола к своей группе.

— Итак? — Я смотрю женщине прямо в глаза. Мне хочется испепелить ее взглядом. — Сколько?

— Я полагаю, здесь около сотни свечей, — наконец отзывается она.

— Итак, сто долларов?

— Я полагаю, именно так. Да.

— А вы не делаете скидок за оптовые партии?.. (Ого! Да она сама кого хочешь испепелит взглядом…) А как вы думаете, когда они будут лучше работать?

— Простите?

— Ну, чтобы молитва сработала наверняка. Может, если поставить свечи, например, в воскресенье, они приобретут какую-то особую силу?

Мадам. Здесь вам не «Звездные войны», а Дом Божий. Это католическая церковь, мы не оперируем такими понятиями. Молитвы работают в любое время. Так вам по-прежнему нужны свечи?

— Да, будьте любезны. А если ядам вам еще десять долларов сверху, вы не могли бы поставить их за меня? (Она смотрит на меня так, что не будь я в церкви, я могла бы поклясться, что встретилась нос к носу с самим дьяволом.) Ну ладно, ладно. Просто дайте мне свечи.

…А потом японские туристы испортили мне всю молитву — за меня и за мою работу. Выяснив, что для них не осталось свечей, они подняли крик. Проклятая нация! Японцы втянули меня в это дерьмо, и нигде от них нет спасения!..

Багаж кажется все тяжелее и тяжелее, а когда я вхожу в банк, сумки просто-таки тянут меня к земле. Я киваю охранникам и направляюсь к лифтам… Чушь! Мои покупки не могут столько весить. Это не сумки тяжелые, а я устала и вымоталась. Причем устала не здоровой усталостью человека, хорошо выполнившего тяжелую работу. Нет. Я в депрессии, почти в отчаянии. Примерно так же я себя чувствовала, когда из моей жизни исчез Сэм. На меня навалилась усталость, которая, казалось, никогда не пройдет.

И разумеется, именно этот ублюдок попадается мне на глаза в первую очередь. Он стоит возле стола и треплется с хорошенькой девицей. Она из породы тех женщин, которые обожают ходить в гости и быстро становятся душой любой компании. Очевидно, она из новеньких. Юная, миленькая блондинка. Могу поспорить: она и не подозревает, что такое проблема избыточного веса. Она жизнерадостно хихикает в ответ на его слова и встряхивает головой, откидывая волосы с лица. Отчего сразу становится похожей на лошадь. Сэму отчетливо не хватает флажка страны Гуингмов…

Джим, высунувшись из кабинета, манит меня к себе. Я сваливаю багаж на свой стол, бормочу утренние приветствия коллегам и иду навстречу судьбе.

— Закрой дверь, — велит Джим, когда я вхожу в стеклянную комнату. — Сядь.

Я выполняю оба приказа. Что дальше? Сейчас он скажет мне, что я могу паковать вещички и проваливать? Спокойно. Без суеты. С достоинством подняться и выйти вон…

— Мне жаль, что так вышло, Трикси. Мне очень неприятно сообщать тебе дурные новости. — Он нерешительно глядит на меня. — Я знаю, как много для тебя значила эта сделка… (Ну надо же! Прямо открытие века!) Хочешь, я сам сообщу доктору Норико о решении банка? (Я киваю.) Так, и что у тебя остается? Ты нашла еще какого-нибудь клиента?

Я не тороплюсь с ответом. Тщательно выбираю слова, пытаясь сделать, что называется, хорошую мину при плохой игре. А что мне еще остается?

— Многие клиенты в этом году отказались от сделок, — начинаю я, сложив руки на коленях, как примерная школьница. — Но вместе с тем значительное количество новых компаний изъявляет желание сотрудничать снами. Их представителям понравились мои предложения, и они готовы вплотную заняться сделками в будущем году.

— Иначе сказать, Трикси, в настоящий момент у тебя нет ни одного клиента? — Я киваю, и Джим тяжко вздыхает. — Надеюсь, ты помнишь, что я сказал тебе около месяца тому назад? На следующей неделе будет приниматься решение о сокращении штата. У меня нет иного выхода, кроме как включить твое имя в списки.

— Но, Джим, я же стараюсь. Все это оказалось не так просто, как мне казалось. Но прежняя Трикси вернулась назад, честное слово. Можешь спросить меня, что творилось на рынках за последние три недели. Я знаю все досконально.

— Это не имеет значения. — Он сокрушенно качает головой. — Тебе было дано задание, и ты с ним не справилась, признай. Ты расслабилась и почила на лаврах, когда доктор Норико согласился с тобой работать.

— Неправда! — с возмущением перебиваю я. Ну да, я позволила себе немного расслабиться, но ненадолго. И потом, виной тому был алкоголь, а вовсе не я. — Я пыталась отыскать и других клиентов. Просто, кажется, сейчас никому не требуются займы. И потом, ты сказал: шесть недель, так что у меня есть еще две. Я кого-нибудь найду, честно. Даю слово.

— Нет. Я сказал, что окончательное решение будет приниматься в первых числах ноября, то есть — на следующей неделе. А в середине месяца будет объявлен результат. Мне очень жаль, Трикси. До сих пор я не вносил твое имя в официальные списки, но больше я не могу тебя прикрывать, как бы мне того ни хотелось. — Он умолкает, ив комнате слышится только непрекращающееся бибиканье входящих и-мейлов. А затем Джим добавляет: — Если ты не заключишь сделку за неделю, то у меня не останется иного выхода, кроме как включить тебя в число кандидатов на увольнение. Мне и вправду жаль, но такова жизнь…

Всем своим видом он дает понять, что разговор окончен. Я встаю на ноги, опускаю голову и делаю вид, что поправляю юбку. Мне нужно время, чтобы взять себя в руки. В конце концов, я расправляю плечи и шагаю из кабинета — к своему рабочему месту.

Я никак не могу сосредоточиться на экране монитора. Мысли все время возвращаются к именам клиентов, которые я перебирала за эти три с половиной недели. Может, кто-нибудь из них все же отважится взять заем в этом году… Поправка: взять заем в течение недели. Есть на это хоть слабый шанс?

Бладхаунд должен быть в курсе дел. Я ничего не сказала ему насчет Норико и полагаю, что Джим — тоже. Но кажется, он все понимает.

Каждый раз, когда я поднимаю глаза, я обнаруживаю подле себя пластиковую чашку с кофе. А я настолько погружена в тяжкие раздумья, что не успеваю заметить, когда он умудряется их туда ставить. Бладхаунд не задал ни одного вопроса, хотя, сдается мне, он уже получил несколько электронных писем от коллег, жаждущих узнать, что произошло за закрытыми дверями.

Внезапно я прихожу в себя, увидев на экране мигающий значок почты. Давно ли он там мигает?.. Это Киаран интересуется, почему я не пришла пить кофе в одиннадцать. Сейчас около полудня. Черт! Еще подумает, что я его избегаю. Он — единственное светлое пятно в моей жизни, и если я утрачу еще и его…

Я незамедлительно пишу ответ. Дружелюбный, но без излишней страсти. У меня были проблемы с электронной почтой, но сейчас уже все в порядке. И если он желает пообщаться со мной, то не встретиться ли нам в кофейне? Через десять минут? Он отвечает двумя словами: через пять. Отлично!

Так что за пять минут я успеваю освежить макияж, выскользнуть из банка и добраться до кофейни. Здесь полно народу, и я киваю знакомым. Киаран уже сидит за столиком у стены, перед ним стоят две большие чашки латте. Я трогаю его за плечо, улыбаюсь и усаживаюсь рядом.

— О, слава богу! — восклицает он.

— Что? — Я обеспокоенно смотрю на него. Он просто великолепен в своем черном пальто и сером костюме. Мужская коллекция Армани.

— Ты оставила мне сообщение, где говорилось «я тоже».

— Да, — отвечаю я.

— Я забеспокоился, поскольку в своем предыдущем послании говорил, что рву на себе волосы от отчаяния… — Киаран протягивает руку и трогает завиток моих волос — Но твои, кажется, в полном порядке. Хотя, — продолжает он, слегка понизив голос, — даже если бы выяснилось, что ты теперь стала лысой, я хотел бы тебя не меньше…

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая