Пещерное ретро - Кароль Елена - Страница 11

— Хорошо, мам. Я прополощу ей мозги, обещаю. Ждите к выходным. Вы бы ей уже сами мужа поискали, что ли? Я понимаю. Да. Я? Нет, у нас приличных нет, одни идиоты. Да, знаю. Уж какие есть. Понятия не имею! Наверное, перевелись все, папа последним был. Ладно, пока. Люблю, целую.

С тяжелым вздохом завершив разговор, недовольно потерла лоб. Ох уж мне эти полоскания… Меня они выматывали в десятки раз больше, чем Лизку. И как у одних и тех же родителей могли вырасти абсолютно разные мы?

Кстати, а где клиент?! Глянув на часы, недовольно нахмурилась. Медянский отсутствовал уже больше двадцати минут, а у меня ведь даже его номера телефона нет. Ладно, пойду поищу, мне несложно.

Не доверяя открытой машине, я подхватила кейс и сумку и решительно вошла в здание банка. Нашла взглядом местный ресепшен, симпатичную брюнеточку в банковской униформе и, улыбаясь во все свои тридцать два, уверенным шагом направилась к ней.

— Доброе утро, девушка. Я к вам с необычной просьбой. Около двадцати минут назад к вам зашел Медянский Вячеслав Давидович.

Настороженно кивнув, сотрудница ждала продолжения.

— К сожалению, я больше не могу его ждать, но, прежде чем я уеду, мне необходимо сказать ему пару слов и вернуть документы. Лично в руки. Подскажите, где я могу его найти?

Просьба была действительно необычной и наглой для прохожей с улицы. Девушка подумала, внимательно осмотрела меня на соответствие уровню господина Медянского. Видимо, нашла его достойным и негромко проинформировала:

— Он сейчас в кабинете главного, второй этаж, кабинет номер двести пять. Но я вам ничего не говорила.

— Спасибо, Вероника. — Прочитав имя девушки на бейджике, я с улыбкой поблагодарила и, дождавшись, когда она с помощью чипа откроет мне служебную дверь, отправилась на поиски двести пятого кабинета.

Звонок отца взбесил его моментально. Не потому, что звонил отец, а потому, по какому поводу он звонил. Неловко было оттого, что его злость видела Катерина. Хотя она усердно делала вид, что все в порядке, но он-то заметил, как она была неприятно удивлена.

На пороге кабинета он появился раздраженный.

— Приветствую, — прошел, кивком поздоровался с отцом, пожал руку дяде и только после этого перевел чуть удивленный взгляд на присутствующих дам. — Леди?

— Слааф, познакомься, леди Люсинда и ее дочь, леди Амелия.

Леди Люсинда была весьма пухлых форм темноволосой приятной дамой невысокого роста, как, впрочем, все гномы, только взгляд почти черных глаз оказался колким и цепким. В отличие от нее, дочь была гораздо стройнее, тощей крашеной блондинкой с острыми чертами лица. Не страшненькая, скорее, никакая. Еще и плоская, как доска. Да это ребенок, а не женщина!

— Очень приятно, — не торопясь присаживаться, Вячеслав Давидович нетерпеливо кивнул. — На этом все?

Отец недовольно кашлянул, дядя поджал губы, а старшая леди чуть приподняла бровь.

— Йося, твой племянник невоспитан, — укорив давнего партнера, леди перевела внимательный взгляд на Слаафа. — Юноша, мы с вашими родственниками обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к устроившему всех нас решению. Вам необходимо жениться, а у меня есть дочь на выданье…

— Спасибо, не стоит. — Не слишком вежливо оборвав леди, несговорчивый полукровка поджал губы. Шумно выдохнул, видимо, молча сбрасывая злость, а затем добавил: — Я уже говорил и повторю вновь. Я сам справлюсь. До тридцати пяти лет у меня еще больше трех месяцев. И даже если я вдруг не найду невесту сам… — угрожающе протянув, он окинул неприязненным взглядом леди и ее дочь, — то ею точно не станут ни ваши дочери, ни ваши племянницы, ни иные ваши незамужние родственницы.

Наверное, в другой раз он бы выразился иначе. Наверное, надо было быть сдержаннее… Но когда уже третий год его атакуют все мамаши с непристроенными дочерьми, которые выглядят то как свежие покойницы, то как надутые куклы, то как дети, как, например, эта, то любому терпению приходит конец. Не удержался, вспылил. Высказался резко. Но как же они все его достали!

— То есть мы для вас недостаточно хороши, господин Слааф? — помрачнев, леди Люсинда тоже не собиралась сдерживаться. — Вы воротите нос от самых перспективных невест уже третий год! Вы совершенно не думаете о том, что род прервется только потому, что у вас, видите ли, вкус специфичный! Да будь ты проклят, щенок! — неожиданно вызверившись, леди в мгновение потеряла человеческий облик, и сейчас перед мужчинами сидела самая настоящая ведьма. — Чтоб у тебя ни с кем не вышло, только с той, что войдет сюда первой! Да чтоб только она тебе смогла детей родить, гаденыш ты зеленомордый! Привереда ты бракованная!

— Люсинда… — Посеревший банкир переглянулся с побагровевшим братом, и они оба с ужасом уставились на дверь.

По всем прогнозам, первой могла войти лишь секретарь. Всеми уважаемая Маргарита Павловна, дама шестидесяти лет от роду.

— Отлично! — хохотнув на подобный поворот, Слааф нашел взглядом свободное кресло и развалился в нем. — Моя бывшая возможная теща — ведьма! Отец, ты был в курсе? Ты где их таких находишь? Кстати, учти: из-за нее у тебя, скорее всего, никогда не будет внуков.

Внуков, которые должны быть зачаты до того, как ему исполнится тридцать пять. Таково древнее проклятие рода.

Ожидание затягивалось. Десять минут, двадцать, двадцать пять…

Ожил коммуникатор, и старшее поколение мужчин синхронно вздрогнуло.

— Иосиф Самуилович, к вам посетительница. Говорит, у нее важные документы для младшего Медянского. Пропустить?

— Д… Да, — взяв себя в руки, Иосиф кивнул и, мысленно перекрестившись, разрешил: — Пусть войдет.

Дверь открывалась слишком медленно по мнению абсолютно всех присутствующих, и когда в проеме появилась не Маргарита Павловна, а симпатичная фигуристая женщина лет двадцати пяти, банкир шумно выдохнул.

Слааф же иронично хмыкнул, затем еще раз… И, не удержавшись, искренне и заразительно расхохотался.

Секретарем оказалась весьма приветливая дама преклонных лет. Не став категорично заявлять, что я прусь, куда не следует, она подтвердила, что младший Медянский там, где я думаю, и моментально связалась со своим шефом. Тот дал добро, чему я слегка удивилась, но решила, что это к лучшему. Сейчас быстренько отдам документы и отправлюсь по своим делам, а они пускай продолжают решать свои семейные проблемы хоть до вечера.

Открыв дверь, немного помедлила на пороге, ища взглядом нужного мне мужчину. Кивнула остальным и вздрогнула от неожиданности, когда из дальнего кресла по всему кабинету прогремел искренний и заразительный хохот.

Я что-то смешное пропустила?

Чуть улыбнувшись, шагнула внутрь, закрыла за собой дверь и, дождавшись, когда младший Медянский отсмеется, поинтересовалась:

— Вячеслав Давидович, можно вас на пару слов?

— Конечно, Екатерина Юрьевна, конечно! — возбужденно сверкнув глазами, чем насторожил меня, он единым движением соскочил с кресла и стремительно приблизился. — Прошу прощения, меня немного задержали. Но мы уже закончили, идемте.

Слегка озадачившись, когда он, приобняв меня за талию, настойчиво повел к выходу, я беспомощно переглянулась с остальными. Остальные были кто задумчив, кто в легком потрясении, кто просто зол. Зла была полноватая женщина, причем совершенно не скрывала этого. Потрясена — девчонка-подросток, а мужчины — задумчивы.

— Слааф!

— И вам хорошего дня, леди, надеюсь, больше никогда не увидимся. — Ответив крайне невежливо и даже дерзко, Медянский обернулся через плечо и уже другим тоном добавил: — Бать, созвонимся к вечеру, обсудим.

Выведя меня в коридор, клиент не торопился убирать руку с моей талии, так что пришлось тихо просить самой:

— Вячеслав Давидович, отпустите.

— А? — Переведя на меня шальной взгляд, неизвестно почему счастливый заказчик уточнил: — Зачем?

— Затем, — сухо ответив, я поджала губы. — Вячеслав Давидович, давайте расставим все точки над «и». Вы мой работодатель, я ваш работник. Ведите себя корректно.