Эрлинг (СИ) - Курленёва Анастасия - Страница 6

– Такие как вы не должны приходить в наш мир, – с непередаваемой тоской в голосе перебил Виллин.

– Я не такой, как он, – ответил Антар. – Меня Сварга исторгла, когда мне было пятнадцать.

– Исторгла? Тебя что, выгнали? – с любопытством спросила Гестия.

– В общем, да… Нас всех, вернее, большинство, как ты выразилась, выгоняют. Сварга устроена таким образом, что там обычно постоянно не живут. Там можно находиться только людям с определённым образом мыслей. Но человеческие существа устроены так, что когда кончается детство, мы перестаём слепо подражать окружающим и начинаем мыслить критически. Отсюда берётся юношеский максимализм, противопоставления себя миру и прочие прелести пубертатного периода. Именно в этот период Сварга тебя и исторгает, так как начинает считать угрозой для себя. Попадаешь в другой мир, в зависимости от того, в какую сторону у тебя мысль работает, и либо взрослеешь окончательно, либо… в общем, всякое бывает. Но вернуться в Сваргу можно только в первом случае.

– И ты вернулся?

– Да. К тому времени мой брат уже сам был пятнадцатилетним юношей. Я провёл там некоторое время, но должен признать, что жить в Сварге довольно скучно. И вскоре мы с Альдором отправились в небольшое путешествие. Тот мир, в отличие от вашего, был посещаемым. Мы очень насыщенно провели там год или около того, Альдор был в восторге. Сделали мы потом и ещё несколько вылазок… Но однажды мне пришлось… в общем, моё присутствие требовалось в другом месте. Брат просил взять его с собой, но я посчитал это предприятие слишком опасным для него и отвёл обратно в Сваргу. Наши родители, зная, что Альдор со мной, сами покинули её, чтобы, наконец, развеяться. Оставив брата дома, я отправился по своим делам, а он решил, что раз побывал в других мирах и вернулся, то теперь тоже взрослый. Тем более, что мало кто остаётся в Сварге до его возраста. Разве что девушки, увлечённые вознёй с детьми. Но Альдору стало скучно, и он вышел… сюда.

Инженер говорил, не отвлекаясь от своего прибора, продолжая нежно, как к женщине, прикасаться к верньерам. Ламберт, стоявший рядом, наблюдал, как меняется диаграмма на маленьком экранчике.

– Вот и готово, – сказал Антар, не меняя интонации, – можем отправляться.

Кайл вызвался идти первым. Всё-таки это был его замок. Друид остался в лесу.

Червоточина открылась на одной из башен. Когда из тёмного овала вышел хозяин, никто особенно не удивился. Его ждали. Корлайла даже проворчала: «В кои-то веки соизволил явиться», а увидав Ламберта, появившегося после девушек, и вовсе повеселела. На незнакомце, замыкавшем шествие, она задумчиво задержала взгляд.

– А это кто? Лицо больно знакомое, но никак не могу вспомнить… – спросила она у Камиллы.

– Да так… прибился тут один. Антаром зовут.

– Ну-ну…

Мужчина скинул верньеры на ноль, и червоточина закрылась.

– Итак, – повернулся он к остальным. – Какие планы?

– Пойдёмте внутрь, – сказала Корлайла. – Обсудим.

Жилые комнаты замка владетель Вайн Росса едва узнал: Корлайла и правда провела гигантскую работу по отделке интерьера. Пока они шли в помещение, оборудованное под кабинет, осаждённые провожали хозяина замка радостными возгласами.

– А ты популярен, – отметила Гестия.

– Ещё бы, – проворчала Корлайла. – Возится с ними, как с детьми малыми.

– Угу, – отозвался парень. – Скажите ещё, что занимаюсь эксплуатацией детского труда.

Когда все расселись, воцарилось минутное молчание. Наконец прервал его Кайл:

– Я думаю, имеет смысл обезглавить войско. Даже собственные люди Баллентра ему не особенно преданны, что уж говорить о наёмниках.

– Я тоже так считаю, – тут же подхватила Корлайла, – и если Баллентр – это тот чернявый ублюдок, я даже настаиваю, что сделаю это сама. Вы можете открыть этот ваш странный портал неподалёку от того холма?

Антар молча утвердительно наклонил голову.

– Корлайла, – с удивлением спросила Камилла, – ты уверена, что…

– Он подъезжал к мосту сегодня с утра, кричал что-то о старухах, которых вышвырнули из дворца. Так что доставьте мне удовольствие перерезать ему глотку.

– Не вижу причин для возражений, – подал голос Ламберт. – Темноты дожидаться будем?

– Это излишне, – улыбнулась Корлайла, и Камилла неожиданно вспомнила, кто является главой клана асассинов-аркани.

Уточнив координаты холма, Антар спросил:

– Где именно открывать?

– Вон в той ложбинке, – показала она рукой.

– Но это же за границей оцепления.

– Это проблемы оцепления, – оскал Корлайлы не уступал волчьему.

– Тебе понадобиться какое-то оружие, – сказал Кайл. – Что мне поискать?

– Не трудись, – отозвалась аркани. – У меня всё с собой.

Ненадолго удалившись в свою комнату, она вернулась в облегающем серо-зелёном костюме и такой же маске, закрывавшей не только лицо, но и седые волосы.

– Я готова, – обратилась она к инженеру. Тот уже успел сделать настройку и немедленно открыл червоточину. Корлайла исчезла.

Отсутствовала она не больше получаса. Кайл, поднявшийся на башню с подзорной трубой, наблюдал смятение, произведённое ею в лагере, но из-за довольно большого расстояния и неровностей местности подробности разглядеть было трудно.

Корлайла выкатилась из червоточины в изящном кувырке. В руке она держала голову.

– Начало положено, – задумчиво сказала Камилла. – Ламберт, ты можешь сделать так, чтобы они все слышали то, что я говорю?

– Могу, – осторожно отозвался тот. – А что ты задумала?

– Хочу убедить их разойтись, – улыбнулась его жена.

Когда они вновь поднялись на башню, леди сенатор обозрела раскинувшееся перед ней человеческое море и с удовлетворением произнесла:

– Какая аудитория!

Маг прочитал усиливающее звук заклинание и выжидательно посмотрел на неё. Девушка вышла вперёд и раскинула в стороны руки.

– Доблестные воины! – голос разносился над всей долиной, с одинаковой силой достигая ушей каждого из присутствовавших. – Боги, видимо, оставили наш мир, так как предали этот замок и всех, кто в нём находится во власть тёмного некроманта!

Ламберт удивлённо приподнял брови.

– Мы гибнем в страшных муках, но и смерть не приносит нам покоя, ибо мерзкий чернокнижник заставляет служить себе даже наши мёртвые тела.

– Что за дичь она несёт? – вопросил пространство мерзкий чернокнижник.

– А что, – отозвался Антар, – обычно некроманты именно так и поступают.

– А ничего, что доблестные воины сами загнали всех жителей в замок? – осведомилась Гестия.

– Тс-с-с… – шикнул на неё Кайл. – Ну, загнали. А тут поджидал тёмный некромант. Замок заколдованный, и всё такое.

– Я бы не купилась, – с сомнением произнесла рыжая ведьма.

– Ты не учитываешь конъюнктуру, – возразил парень. – В твоём случае это бы звучало как: «Вы ломитесь не в дом какого-то Ламберта фон Штосс, канцлера Сивф, а магистра Леам-беат-Шааса».

– Но вы! Вы ещё можете спастись! Заклинаю вас всем, что для вас свято! Бегите! Бегите без оглядки! И помолитесь за наши погубленные души! – продолжала вещать Камилла.

Войско дрогнуло.

– Гляди-ка, и правда, действует! – обрадовалась Гестия и в порыве вдохновения сделала несколько пассов. Над замком выросла призрачная фигура подлого порождения тьмы, задумчиво разглядывающего голову Баллентра, только что протянутую ему Корлайлой. Ветер шевелил седые волосы некроманта.

После того, как голова предводителя осады пролетела по траектории, слегка подправленной магией, и шлёпнулась прямо перед мостом, вся долина обратилась в беспорядочное бегство, подгоняемая душераздирающими криками Камиллы:

– О нет! Пришёл мой последний час! Прощайте, братья! Я сделала, что смогла!..

– Вот и пошли коту под хвост годы конспирации, – грустно проговорил Ламберт, обозревая картину панического отступления.

– Ещё не поздно выйти и перерезать всех, чтоб свидетелей не осталось, – кровожадно предложила Корлайла. – Можем даже Кайла не брать, мы с тобой вдвоём справимся.