Наши против (СИ) - Ардо Маргарита - Страница 38

— Нет.

— Я выкупаю товар.

— О, мы всё-таки рванём этих королевских зазнаек! — радостно потёр руки Март.

— Ты — нет, — отрезал Киату.

— Зачем тебе всё это, Катран? — покачал головой долговязый Уроджас. — Дживы? Электры? Советник во врагах?

— Кабы я знал… — буркнул себе под нос Киату, слушая, как сердце бьётся по дурной, непокорной и непонятной проблеме.

Кажется, тёмный колдун Джирату позабавился над ним, забыв предупредить о том, что привязка действует во все стороны. И тому, кто привязывает к себе чужую душу, свою тоже придётся отдать взамен. Впору было развернуться и сказать: сама решила отказаться от защиты, неблагодарная джива из гудящего города, сама и пожинай плоды своеволия! Но душу крутило, тянуло, мучило одной мыслью, что с глупой девчонкой может случиться что-то плохое. В этом точно было колдовство!

— Ты что-то сказал? — спросила Галя Крохина у Большого Трэджо.

Тот отрицательно замотал головой. Глаза великана сияли, словно перед ним в тропической ночи стояла царица мира. «А он тоже ничего», — подумала Галя и снова подбросила на ладони увесистый камень. Занятный голыш. Поднесла его поближе к глазам. Округлый бок синеватого булыжника сверкнул в свете пламени огневой лампы крошечными вкраплениями чего-то блестящего. Крохина присмотрелась повнимательнее — камни её всегда интересовали. Не то чтобы драгоценные, такие ей только на витрине магазинов попадались — не потрогать, не потискать, ерунда! А вот обычные — те, что возле речек валяются, на стройках, на дороге, — чем-то её привлекали. Ещё в садике любимая игра была — камушки перекладывать, да не маленькие, а те, что потяжелее, поувесистее. Бабушка, когда брала на море, ругалась: «Убери гальку с коврика, мне лежать негде!» Но Галя всё равно таскала булыжники туда-сюда, с особой любовью к тем, что побольше. И на даче, и во дворе возле дома. Девчонки всё по цветочкам, а Галя Крохина по камешкам главная. Ну, нравились они ей! И ещё практично: в мальчишку вредного кинешь, больше не обзывается бегемотом. Ревёт и зовёт маму.

Кушала Галя хорошо, была во дворе самой крупной и потому кидалась часто. И метко. Наверное, оттого папа и отвёл её в спортивную секцию. Кто-то из гаража ему сказал, мол, из девчонки Иван Поддубный вырастет. Поддубный, конечно, не получился, зато призовые места по метанию ядра Галя брала. И из каждой поездки домой хоть один камешек тащила. Типа сувенир. Душу грел.

Увлекшись разглядыванием чужемирного булыжника на ладони, Крохина дышала медленно и ровно. Потом погладила его другой рукой и произнесла:

— Не расстраивайся, вовсе ты не драгоценная…

— Это ты кому? — удивилась Грымова.

— Ой, — закрыла Галя рот рукой. — Это я что, вслух сказала?!

— Ну да, — буркнула Грымова, поджав губы. — Я уже слышала, что, по-твоему я принцу Аридо не подхожу. Чего повторять? Нарываешься?

— Да я не тебе, — засопела Крохина.

— А кому? — не отставала Грымова. — Раз уж сказала, то всё! Говори до конца! Кому?!

Галя покраснела до кончиков ушей.

— Камню.

Все обернулись на неё удивлённо, Киату прищурился. Крохина смутилась ещё сильнее:

— Девочка это. Камушка. На жизнь жалуется. Считает, что ей тут не место… Пинаются тут всякие…

— Камень-девочка?! — прыснула Грымова. — Эй, Галка, мы пока за беглецами по кустам гонялись, ты тут грибочками баловалась? Или накурилась чего?

— Ничего я не курила, — обиделась Крохина. — Я пыталась еду сварить. Бегала по лавкам, как ужаленная: на счет Киату Джикарне запишите то, запишите это. Денег нету, сорри. Ни фига не получилось из обеда, каша для свиней какая-то! А ты — грибочки! Да я б и грибочки б съела, если б дали! Но нету! И этот, — недовольно она махнула головой на Киату, — Тасю есть понёс, а со мной поделиться — фигушки.

Насупившись, Галя прижала к груди булыжник и вдруг расширила глаза:

— А ведь я правда её слышу! В море хочет. Она оттуда…

Киату заинтересованно подошёл к Крохиной.

— Ну-ка, рассказывай подробнее, как ты это слышишь, мухарка!

— Ещё раз обзовёшься мухаркой, заеду этой говорящей девочкой тебе в лоб, пират! — рявкнула Крохина. — Не мухарка я, понял? И не надо тут! Я Галя. Крохина.

Большой Трэджо кивнул в восхищении, словно она ему говорила. И Киату, на удивление, не стал артачиться.

— Ну, допустим, Галя Крохина, — примирительно сказал иномирец. — Но и ты меня называй по имени. Впрочем, это всё ерунда. Главное — твой дар, если не шутишь. Как он чувствуется?

— Да похоже, как на лекции в вашей академии рассказывали. Медленно, тягуче, словно скорость аудиозаписи затянули в десять раз.

— Скорость произнесённых слов, — подсказала Рита при виде изумлённо взлетевших бровей Киату. — У нас слова и музыку можно записать не только на бумагу, а как на вашу джойю. Чтобы потом послушать.

Киату кивнул.

— Ну, в общем, типа так, — Крохина понизила тон до максимально возможного и, растягивая неимоверно слова, басисто произнесла: — Де-е-е-е-во-о-о-чка-а-а-а я-а-а-а-а. — Потом добавила нормальным голосом: — И жалостливо при этом, усёк?

Киату достал из-за пазухи тёмно-рыжий неогранёный камушек в золотой оправе на цепочке. Протянул Гале:

— А про этот что сказать можешь?

Крохина взяла его на ладонь, аккуратно отложив на землю синеватый булыжник. По привычке, подбросила новый камушек, поймала и сжала пальцы. Замерла. Сосредоточилась.

— Этому камешку поболе лет будет, чем той девочке. Из глубоких недр он на поверхность людскими руками был вытащен. Не мальчик, а старичок скорее, только силы в нём много сохранилось. Дикой силы, старой, но живой. Любит с тобой в море окунаться. И тебя тоже любит. Прикипел. Тебе достался из рода твоего. От предков.

Киату присвистнул и вернул себе камень-талисман рода Джикарне, что ему отец в детстве передал перед тем, как сгинуть.

Большой Трэджо ахнул, в восторге сжав перед грудью ладони:

— КамнегОра! Вы, прекрасная мухарка Галя, — камнегора! У вас дар камни понимать! Я знал-знал, что такая девушка не может быть обычной, да и как вас назвать обычной можно, помилуй Око!

— У вас вроде всех этому в универе учат, — с лёгким кокетством пожала плечами Крохина. — Сама слышала.

— Теории учат. А насчет практики… В поле Храма знаний попробовать силы на вкус можно всякому, — пояснил её Киату, — там намагниченность особая, с магическим ядром и заряженной водой бассейнов. Плюс учителя используют граны — шлифованные магические кристаллы, чтобы усилить способности студентов на занятиях.

— Зачем? — хлопнула короткими ресницами Крохина.

— Затем, что открыть способность не просто. С усилением и нужной практикой можно разбередить внутренние силы. Но наработать их самому трудно. Тем, кто в Храме не бывал и вкуса магии не изведал, развить в себе магию почти невозможно. А уж пользоваться даром камнегоры постоянно могут единицы. И не так, как ты, мухарка, — подбросила камень и пожалуйста!

— За мухарку в лоб, — Галя замахнулась на Киату.

Большой Трэджо поймал её руку и ласково опустил:

— Он больше не будет. Да, Катран?

Киату хмыкнул.

— Не буду.

— И как вы камнегор используете? — спросила Рита.

— Хорошие специалисты в строительстве незаменимы. Они могут подобрать тот камень, который на конкретном месте, не бунтуя и не трескаясь, простоит века. Другие — месторождения выискивают. Самые сильные и умелые ищут магические кристаллы. Те ведь могут далеко в земле прятаться, с поверхности и не разобрать.

— Ничего себе, — пробормотала Крохина. — Я, выходит, супервумен типа? Не только Таська?

— Прослеживается странная закономерность, — заметила Рита. — Пока не пойму, какая. Тася, Аня, теперь ты…

В небе пролетела серебристая птица… Или, скорее, размером с крупного тостолоба рыба с крыльями. Она мотнула туловищем, шлёпнулась в бассейн на площади. Затем сделала круг по воде и снова взмыла в воздух. Девчонки раскрыли рты, даже Рита не удержалась. Киату задумчиво почесал затылок, осматривая внимательно каждую из прибывших чудом в его мир девушек. И вдруг его лицо осветилось догадкой: