Нахалка (СИ) - Мари Ардмир - Страница 47

— Ты звонила, что у тебя.

— Уже ничего. Ты ложишься?

— Да, перед сном решил проверить автоответчик. И вот, я здесь.

На разбор полетов у меня сейчас нет ни сил, ни желания. Я буду готова к нему завтра, тогда и поговорим.

— Завтра будешь свободен, мне нужно кое-что обсудить с тобой?

— Хорошо. Я выкрою время. Полчаса тебя устроит? — На заднем фоне послышался довольный голос крохи. Кажется, он только из киевской поездки прибыл, пора завязывать разговор.

— Вполне. Спасибо. До завтра.

— До завтра.

Вернувшись на минутку в квартиру, взяла с собой ноутбук и вещи на уикенд, чтобы сбежать к родным, в теплое гнездо из опостылевшего места для ночлега. Квартиру в городе никак иначе назвать не получалось — жердочка, стойло, берлога, лежбище. Здесь за неимением людей эмоциональный фон значительно снижен, стены не умеют радоваться моему прибытию, кухонные шкафы расспрашивать, как прошел день. И тапочки не прибегают, зажатые в чьей-то пасти, не говоря уже о кровати, в которой кроме одеяла более никто не греет и куда сон не стремится прийти, даже не смотря на тяжелое чтиво.

Мне нужно все обдумать и взвесить, а еще поработать и наметить план действий. И лучшего места для размышлений, чем дом родных у меня нет. В Химки приехала далеко за полночь. Мама удивилась позднему визиту, хотя судя по всему — это не было большим сюрпризом. Ее проницательности мне еще учиться и учиться.

— Хочешь поговорить?

Я отрицательно покачала головой и поцеловала ее. — Мне нужно время.

— Хорошо. В крайнем случае, ты знаешь…

— От входа третья дверь налево, — повторила за ней я месторасположение родительской спальни.

— Спокойной ночи, родная.

— Спокойной ночи.

С безмерной любовью и чувством вины я наблюдала, как спит моя малышка. Захотелось забыться таким же крепким сном и перестать по сотому кругу прокручивать болезненное прошлое. Слишком много в нем глупости и наивности, слез и слишком мало понимания происходящего. Но одно я знаю точно — я не отдам своего ребенка что бы ни случилось, когда бы ни случилось.

— Сонечка, прости меня, но ради твоего блага с твоим настоящим отцом я тебя никогда не познакомлю.

Она не ответила ни на одно его письмо, и не перезвонила. Все попытки связаться с Полиной стремились к нулю, стоило лишь услышать ее серьезный и деловой тон приветствия, после которого она тут же прощалась, ссылаясь на дела. В конечном счете: домашний телефон был отключен, а на мобильном — все время срабатывал автоответчик.

Прошла ровно неделя с момента их расставания, и он не сомневался, что является предметом обиды. Стоило объяснить хотя бы часть происходящего, а не просто отправлять ее восвояси, как только за ними закрылись двери в переговорный зал сетевиков. И вот теперь его промах возвращается сторицей в той же монете — молчанием.

Она получила билеты и путевки на острова? Хотя скорее стоит задаться вопросом: использует ли она шанс вырваться из столицы на песчаные берега? Или в завершение их игры останется в Москве? Он вновь бросил взгляд на телефон, но удержался. Следующий ход за ней, даже если она использует шанс, то вряд ли обрадуется, увидев его в аэропорту. Придется послать Адама, и об этом он ей сообщит в пятницу вечером, а сейчас…

Макс внутренне собрался, ожидая второй этап переговоров. В кабинет вошел Грегори и еще двое, его личные юрист и финансовый аналитик. Мужчины посовещавшись, заняли свои прежние места.

— Действуем без изменений, — подал голос Браун. — Макс, что с договорами?

— Чисто.

— Лазейки?

— С нашей стороны нет, но стоит тщательнее рассмотреть приложения и дополнения. Грэг кивнул, следя за тем, как переговорщики второй стороны занимали свои места.

— Время есть или обеспечим.

Все прекрасно знали, что это лишь один из туров на этапе к общей договоренности и слиянию двух крупных фирм. Как Грэгу удалось приблизить сроки до окончания развода, пока оставалось неизвестным. Однако в ближайшие две недели договор должен быть в его кармане и он будет там. Иначе бы Грэг не был бы Грэгом Брауном.

Понедельник день тяжелый. К обеду успела раз двадцать подумать о том, что от предложение МЧ отказываться не стоит. Все же кто еще может устроить полноценный отдых после двух недель испытаний и истязаний. Ивакин не стеснялся в выражении своей «любви», срываясь на вопли при любом удобном случае. Мне пожелали всего и сразу, а предлог такого гнева так и остался скрыт.

Еще немного и придется вызывать скорую для сотрудников, так как нашему павиану все по плечу и даже непрерываемая ругань. Вот после пяти минут попадания в эпицентр необузданного гнева, так и не разобравшись с рабочим вопросом, по которому к нему сама без боязни зашла, я посыпала голову Ивакина всеми мысленными и немыслимыми ругательствами за неконструктивное поведение.

Работы навалом, на звонки нет времени отвечать, не то что на стук в двери, а он истерит! Стук в дверь повторился.

— Алика, я четко сказала, ко мне никого не впускать.

— Ты это сказала Алике. — В дверях оказалась Ольга Бестужева при полном параде по последней офисной моде, сзади маячит тот самый паренек из МАРхи.

— Можно войти? — с этими словами она вошла и закрыла за собой дверь, оставив парня в приемной.

Настроения расточать любезности как не было так и не появилось. — Не считаю необходимым быть с тобой вежливой. Поэтому, если не хочешь нарваться на несколько милых комплиментов, предлагаю все рабочие вопросы решить позже. — Я потянулась за ежедневником.

— Скажем в конце недели, устроит?

— Я по личному делу. — Бестужева с несвойственной ей ленцой приблизилась к столу и заняла одно из кресел.

— А личные, — протянула я, — их никак нельзя рассматривать в понедельник с утра. Пятница лучше.

— В пятницу все будет хуже. Перед Ивакиным мы тебя отговорим.

— Только если он это позволит. В последнее время Георгий Сергеевич стал весьма словоохотлив. Утренняя порция его словесного потока мною уже получена.

— Еще бы! — она не стала пояснять своего восклицания. — Удели мне пару минут.

— Прекрасно. — Я закрыла ноут и сдвинула папки с чертежами в сторону. — Слушаю.

— Одну секунду, нам нужен антураж. — Она позвала парня, он внес пакет, выложил его содержимое на стол и вышел. — Заберешь меня через минут тридцать, — сообщила Ольга ему.

— Что это значит?

— Это мерло и шардоне, икра черная, французский багет, виноград столовый и конфеты из Швейцарии, только что оттуда. — Она уже потянулась за бутылкой. — У тебя стаканы есть?

— Это ничего не объясняет.

— Одну секунду, — она вынула карточку и положила на стол, затем нажала на вызов секретаря и потребовала стаканы. Стаканы тут же оказались на столе. Ольга открыла бутылку мерло, наполнила бокалы и один протянула мне.

— Хочу сказать — спасибо.

На столе оказалась визитка доктора Файхтингера, которую я дала Владимировне, нечаянно став третьим лишним в их частной беседе. Оторвав взгляд от кусочка пластика, я встретилась с сияющим взглядом ее счастливых глаз. Значит, мое косвенное вмешательство не прошло зря. Мой бывший будет в «восторге». Мысленно поздравила себя.

Мне нужно было разворошить Кирилла и сделать левые анализы ДНК, вот он шанс! Виват непрошибаемой женской логике и интуиции!

— Понятно. Принято. Помогло?

— Да!

— Если не ошибаюсь, теперь у тебя особая диета. — Я тормознула бокал Ольги на полпути к ее губам. На мои слова она среагировала весьма интересно. Удивленно вытянулась, а потом с сожалением отложила бокал. Выходит, не беременна, но результат есть — рожать может и проблема не в ней.

Не хотелось ликовать, но я об этом знала. Привычно заказала у Алики две чашки черного чая, и скупо поздравила Бестужеву.

— Спасибо. — Она все еще смотрела на меня, немного удивленно и в то же время с подозрением.

— Какой срок? — не удержалась я, чтобы не поддеть, — недомогания есть, нет?